или решил захватить мою вотчину? – поинтересовался Джилл.
– Понимаешь, дружище, до меня тут дошли приятные новости. Так что это тебе подарок. Ко дню свадьбы. От всех трактирщиков нашего города. Каждый послал тебе по бочонку. Ну а моих, как ближайшего соседа – три!
– Благодарю, мистер конкурент! Не ожидал. Этот подарок очень даже кстати. Интересно откуда вы узнали? Впрочем, догадываюсь: Томми?
– У тебя шикарный друг, Джилли!
– Ещё бы! А самого тебя вместе с остальными ждать на свадьбу?
– Конечно! И вообще, если что-то нужно, то обращайся. Подожди, мы ещё свою корпорацию учредим.
– Корпорацию трактирщиков города Окленда?
– А почему бы и нет! Мы хотя и конкуренты, но порядочные люди!
– Согласен, – ответил Джилл, и они пожали друг другу руки…
Свадьба получилась шикарной. Окленд гулял целую неделю сначала у Джилла, потом в доме родителей Раиты. Торжество почтил своим присутствием губернатор острова.
Джилл наслаждался безграничным счастьем…
18.
Между тем дела Тома шли в гору. Он обставил новой мебелью трактир Джилла и стал работать на заказ для жителей Окленда и его окрестностей. Корабельный плотник действительно оказался отличным мастером, да ещё и Мауи отличался умением и усердием. В работу Тома парень добавлял маорийский колорит: вырезал на стульях и столах красивые узоры, фигурки людей и экзотичных туземных богов. Заказчикам это нравилось.
Мастера быстро обрели состоятельную клиентуру. Даже губернатор пригласил их выполнить отделку своей резиденции. Том постепенно стал забывать свои злоключения. Он по-прежнему занимался с детьми Джинти, а иногда они сами приходили к нему в мастерскую. Мауи приобрёл европейскую одежду и ходил по Окленду как франт. Раита говорила, что парень думает жениться.
Как-то после работы Джилл позвал Тома поговорить. Мужчины сели за стол. Раита принесла еду и выпивку.
– Тут вот какое дело. Мне сегодня пришло письмо, – начал Джилл, – от матери Джинти. Из Шотландии.
– Но как она тебя нашла? – удивился старый плотник.
– Мне Джин сама дала её адрес на всякий случай. С год назад мать написала ей впервые за много лет. Она очень сожалела, что так у них получилось и просила Джинти вернуться в Шотландию.
– Мне она об этом не говорила.
– Не стоит на неё обижаться из-за этого. Мне она тоже сказала не сразу, ей было тяжело об этом говорить.
– И что же Джинти? Почему не послушала мать?
– Она хотела, даже очень хотела. Мечтала словно птица вернуться в родное гнездо, но едва ли смогла бы там жить. Джинти хоть и ругала Окленд, но это её город. Она понимала, что дальше края света никуда не уедешь, а вернуться назад уже не могла. Вот так, приятель. Сложная штука эта жизнь. Когда Джинти рассказывала мне про письмо своей матери, то рыдала. Она всю жизнь любила мать и не могла простить ни её, ни себя саму. Ей было горько от того, как сложилась её жизнь.
– Наверное, так.
– Джинти просила написать матери, если с ней самой что-то случится. Волновалась о судьбе детей. Мне обо всём рассказала незадолго до своей смерти. Она знала, что умрёт – трактирщик посмотрел на удивленного Тома, – Может, не знала, как это произойдёт, но то, что умрёт, точно знала. Она мне говорила об этом не раз. Так-то, приятель. Рассказывала, что уедет далеко. Это так она говорила. Я просто тогда не понимал. Думал, что с дружками укатит, а детей бросит. Джин ещё смеялась как-то странно. Сама искала свою смерть. И поэтому дала адрес матери.
– Но почему тебе? Мне казалось, что она тебя ненавидела. Вы же постоянно ссорились, и ты грозился её выгнать, – Том был обескуражен новостью.
– Тебе это только казалось, – с уверенностью произнёс трактирщик, – Я бы никогда не сделал, как грозился. Джин это знала. Мы были с ней близкими друзьями. Это трудно объяснить. Она часто в своей жизни допускала ошибки. Я пытался помочь, но ничего не менялось. Джин была несчастлива, видно так было на роду у неё написано.
– Все это очень грустно, – подтвердил старый моряк.
– Так вот, ее мать прислала денег для внуков. Она ждёт детишек у себя дома в Шотландии. Просит привезти их. Мне написала, что ни о чём не следует волноваться. Она убедила меня, что у её внуков всё будет хорошо. Вот эти деньги, – Джилл положил перед Томом небольшой мешочек, в котором звякнули монеты.
– И что ты думаешь с ними делать?
– Думаю, что их надо отдать тому, кто повезёт детей в Шотландию.
– Насчёт этого можешь не беспокоиться. В Шотландию детей отвезу я. Но этих денег мне не надо. Дети Джинти мне тоже не чужие. На мебели я уже немало заработал и ещё заработаю. А деньги пусть останутся для детей. Они им пригодятся.
– Я-то думал, что ты намерен остаться в Окленде. Дела у тебя идут в гору. К тебе выстроилась целая очередь заказчиков.
– Что шотландцу здесь делать? Если мне нет места на корабле, то надо возвращаться домой. А мой дом там, где горы спускаются в холодное северное море, в Абердине. Там семья моего брата. Старый моряк там очень долго не был, – Джиллу показалось, что в глазах корабельного плотника блеснуло крохотное стёклышко, – и вообще. Окленд слишком маленький город…
– Ты думаешь, тебя там ждут?
– Не знаю. Столько лет плавал вдали от родных мест. Но хочется верить, что кто-то да ждёт.
– А что будет с мастерской?
– Оставлю тебе. Открыл её на твои деньги, кок.
– Вообще-то мне забот и с трактиром хватает. Да я и ничего не понимаю в плотницком ремесле.
– Но ведь есть Мауи. Он толковый малый и вполне сможет меня заменить. Тебе лишь останется лишь чуть-чуть опекать парнишку. А то, знаешь, он молодой и горячий. Кстати, и отец его в плотницком деле понимает. Теперь, когда он ходит в штанах, можно не беспокоиться на счёт того, что распугает клиентуру!
– В отношении Мауи ты прав. Пусть парень этим занимается, и я пригляжу за ним. Но за мастерскую я тебе всё равно должен. Ты хорошо наладил дело.
– Ничего ты не должен, Джилли. Спасибо, приятель, за всё, что ты для меня сделал.
– Нет-нет, приятель, моряки так не поступают. Я обижусь. Хотя бы позволь мне оплатить вашу дорогу и снарядить детей. Джинти столько лет у меня работала, и Эйлс помогала. Она хоть и маленькая, но ты посмотри – какая трудолюбивая и прилежная. В гимназии её хвалят, – Джилл даже не дал корабельному плотнику ответить, – Не обижай меня, Томми. Будет только так, как я сказал. А то…
– А то
