— Любой вариант возможен. Но всё зависит от конечного выбора.
— Да какой выбор?! Я хочу домой! У меня там папа, сестра! Да я Ризе видеть не хочу после всего этого!.. — осеклась, вспомнив разговор Энвера и Месута…
— Это уже не моя девка. Я продал её.
— С сыном я сам разберусь, а ты, дорогой, за бардак ответ должен держать.
— Что происходит?.. — прошептала, вглядываясь в лицо гостя.
Энвер продал меня… Кому? Кемрану? Но он к апартаментам отношения не имеет и вообще удивлён, что я не в клетке. Кто тот сын Месута, которому меня продал мой «уважаемый господин»?
— А что происходит? — вздёрнул бровь парень, насмешливо глядя на меня.
— Так, — я растерялась, но постаралась взять себя в руки. — Я хочу домой. Мне не нужен ни этот дом, ни эта страна, ни эта работа. Ты обещал помочь, если я проведу для тебя экскурсию. Я готова начать.
— Я за тем и приехал. В Ризе есть небольшой книжный магазинчик, недалеко от пляжа, там русский эмигрант продаёт литературу для бывших соотечественников.
Мне пришлось опустить взгляд, чтобы скрыть, как загорелись мои глаза — может быть, мне повезёт, и в книге окажутся номера телефонов русского посольства?
* * *
Мы с Кемраном в сопровождении двух охранников, одним из которых был мужчина, которого я приняла за хозяина дома инвалида — Халим, кажется, его имя — медленно шли по полосе рыхлого песка — парню трудно было двигаться по нетвёрдой поверхности, но его целеустремлённость и упорство не уступали моим, когда я пыталась сбежать.
Магазинчик оказался совсем маленьким — просто небольшой контейнер с полками по периметру, коробками с книгами под ними, картами в тубусах, торчавших в зонтнице, и мужчиной в коротких шортах и майке, сидевшим на раскладном кресле рядом со столиком от походного комплекта. Он что-то читал и потягивал через трубочку из высокого стакана воду со льдом и долькой лайма.
— Доброго дня, любезный, — поздоровался торговец с Кемраном, будто знал, что он «уважаемый господин». И лишь потом обратился ко мне: — Проходи, дорогая, что тебе нужно?
Закралось ощущение, что до меня мой «благодетель» тут уже побывал.
— Карту с достопримечательностями и какую-то литературу для туристов о городе. На русском языке, — добавила поспешно.
— Есть такое, есть! — обрадовался продавец и вынул откуда-то из коробки толстое издание в красочной, как сам город, глянцевой обложке. Протянул мне и тут же ухватил из зонтницы один тубус. — А вот и карта, с телефонами и адресами заведений и популярными туристическими маршрутами.
Я очень надеялась, что это будет карта Турции, а одним из заведений — русское посольство. Но, развернув свиток, увидела лишь карту Ризе. Едва сдержалась, чтобы от досады не повело лицо и не вылетели так и стремившиеся с языка ругательства. Пролистала опус на триста страниц крупным шрифтом и расстроилась окончательно — книга с множеством фото тоже не содержала ни одного полезного телефона. Увы.
— А есть другие справочники?
— Мне кажется, этот неплох, — подошёл Кемран и взял у меня из рук книгу. Веером пролистал страницы и вернул мне. — К тому же я знаю, куда хочу попасть, тебе нужно лишь составить маршрут… Берём, — бросил торговцу и направился из лавчонки.
Мне осталось лишь тайком вздохнуть и отправиться следом за парнем, отправившемся не в сторону оставленной на пляжной парковке машине, а к кромке воды.
— Не хочешь искупаться? — спросил, не оглянувшись. — Я себе в этом удовольствии отказывал три года, но с тобой хочется.
— Я слегка не одета, — засомневалась. На мне были лишь кружевные трусики и сарафан, я ведь не собиралась…
— Здесь купаются и топлес, а чуть дальше — нудисты, мы можем пойти туда, — он повернулся ко мне, остановившись у края воды. Прищурился от солнца и совершенно спокойно добавил: — Я хочу увидеть тебя обнажённой…
Ну да, «ничего для тебя непривычного» раздеться догола перед первым встречным. Я должна была догадаться, что одними экскурсиями наш устный договор не ограничится.
Кемран будто прочитал мои мысли:
— …Всё-таки нудистский. Там мы будем в равном положении, — усмехнулся он и пошёл вдоль кромки воды. — У тебя красивое тело, Валя, тебе незачем бояться.
Его тело тоже было вполне себе привлекательным. Не таким, как у Энвера, более худым и не таким мускулистым и широкоплечим, но не хилым.
— А потом мокрые поедем назад? — задала наиглупейший вопрос — под таким палящим солнцем даже трусы покроются ровным золотистым загаром, не то что высохнут за пару минут.
Кемран не ответил, но шестым чувством я поняла, что он предсказуемо усмехнулся.
Охранники шли за нами, ни книги, ни тубуса в их руках я не увидела.
Зато у одного на плече висела небольшая сумка. Из неё и появились на свет покрывало и пара полотенец. Мы устроились на краю нудистского лежбища. До трусов разделись даже охранники, помогли Кемрану снять экзоскелет и устроили его сидеть. Отошли от нас подальше и уселись в тени зонтика в креслах.
— Поможешь раздеться? — спросил парень, расстёгивая хлопковую рубашку. — Только сначала сними своё платье.
Не могу сказать, что я стеснялась. Ничуть. Меня столько незнакомых мужиков распинали во всех позах… Но всё же, когда с голой грудью опустилась на колени, чтобы стянуть с Кемрана штаны и трусы, почувствовала, как от его взгляда по коже поползли мурашки, а соски застыли камешками. Он буквально глотал мою грудь взглядом, чуть не пуская слюну, но не трогал. Турки очень любят тактильный контакт и стараются прикоснуться к собеседнику, и он мог сделать это, но не трогал. Судя по его вполне работоспособному члену, упруго выстрелившему из трусов, он завёлся не на шутку. Я нервно отодвинулась от парня на край покрывала и сдёрнула трусики, проклиная день, когда решила полететь в Турцию. Знойный роман, который я рисовала себе в мечтах, протекал совсем не так скоропалительно и нагло.
— Не сиди, иди, купайся, — он всё-таки протянул руку и провёл пальцами по моему позвоночнику.
— А ты? — повернулась к нему, обняв колени и спрятав грудь от его взгляда.
— Я присоединюсь, — заверил и убрал руку.
В море лучше, чем с ним рядом, хотя эту Чёрную лужу я уже успела возненавидеть. Вырвусь из этого ада и если и буду ездить куда-то отдыхать — максимум на озёра. Хватит с меня морей на всю оставшуюся жизнь.
Я встала и пошла в воду на деревянных ногах — взгляд парня сковывал, будто меня уже насадили на член и долбили от души — так всё сотрясалось внутри от некомфортной компании. Скрылась от чёрных глаз в волнах с великим удовольствием, ныряла и старалась подольше оставаться под водой. А когда в очередной раз вынырнула и смахнула с лица солёные струи, сердце сжалось от дикой картинки — Кемран полз к воде на коленках, а безвольные лодыжки тянулись за ним по песку, оставляя на песке две борозды. Сердце сдавило крабовой клешнёй — жалкое зрелище, даже унизительное. Но, возможно, для него ещё унизительнее просить охранников занести его в воду?
