Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 108
Уже не помню, где впервые услышала эту прощальную фразу, но мне кажется, она здесь к месту.
Ветер стих. Натаниель незаметно ускоряет шаг.
– До первого поселения уже недалеко, – оптимистично говорит он. – А там найдем повозку и уедем в Рубию или Ленсхайвен.
Я смотрю по сторонам – и чувствую, как к горлу подкатывает тошнота. Небо ясное и пронзительно-синее, чуть темнее, чем бывает летом. Но на востоке у горизонта будто появилась серебристо-серая стена. Раньше ее не было.
– Когда буря настигнет нас? – просто спрашиваю я.
– В лучшем случае часа через два.
– А до ближайшей деревни сколько идти?
– Где-то три часа.
– Значит…
– Значит, все бессмысленно, знаю, Майлин. Будем искать убежище.
Но Натаниель ошибся. Не проходит и часа, как первые колючие снежинки впиваются нам в лица, даже капюшон не защищает глаза от обжигающе ледяного ветра. Маленькие зверушки, которые не впали в зимнюю спячку, уже попрятались кто куда. Сугробы наметает очень быстро, и я не могу отделаться от мысли, что мы окажемся погребены под снегом и медленно замерзнем до смерти. И, будто этого мало, налетевший порыв ветра треплет мех на моей шубе, надувает ее и рвет, распахивая. Застегнуть пуговицы мешают перчатки.
– Сюда! – перекрикивает рев бури Натаниель. В следующую секунду он исчезает в серой пелене.
Опираясь на меч, спешу за Натаниелем, шуба развевается, словно флаг. Там, в хаосе, темном как ночь, что-то есть. Вытянув руки, понимаю – это скала. Мы ощупью идем вдоль нее. Ветер усиливается, меня шатает из стороны в сторону. Не удержавшись, я падаю: ветер подхватывает меня и отбрасывает на несколько метров в сугроб. Снег забивается под одежду. Не задыхайся я от страха и холода – точно выругалась бы. Поднимаюсь, и Натаниель хватает меня за руку.
– Вот! – вдруг кричит он. – Сюда!
Он нашел безопасное укрытие? Что-то с трудом верится… И каково же мое изумление, когда я замечаю в скале расселину. Натаниель заталкивает меня туда. Мы забиваемся внутрь. Да уж, защищенным это место не назовешь. Ветер задувает и сюда, но он не такой жестокий, а вот снега много. Ничего не поделать, идти дальше мы не можем. Но если не найдем укрытия получше, то погибнем. Присев на корточки рядом друг с другом, мы вжимаемся в каменную стену.
С каждой минутой все холоднее, но снег, забившийся под шубу, тает от тепла моего тела, превращаясь в воду. Мгновения летят, будто снежные хлопья, и нет сил их считать. Я шевелю онемевшими ногами, и их пронзает болью. Почему-то я вспотела. Пальцев совсем не чувствую… Строго-настрого запрещаю себе об этом думать. А что еще мне остается?
Натаниель молчит, но в голове я слышу его голос: «Раз Лиаскай тебя слышит, помолись ей!»
Я не верю в молитвы. Но почему бы не попытаться? Шепчу свои мольбы в снежную бурю. Но она уносит их прочь.
Глава 15
Прошел час, другой. В ушах раздается вой и свист бури. Воздуха не хватает. Жестокая хватка в волосах, во рту привкус крови. И безжалостные воды Лирии. Уже не понимаю, чьи это кошмары – Лиама или мои собственные?
Почему-то потеплело, и я с облегчением вздыхаю. Мне очень жарко, поэтому я стаскиваю с рук перчатки, собираюсь снять шубу, но мокрый мех невероятно тяжел.
– Майлин, – Натаниель хватает меня за локоть, из-за чего рукав шубы слегка сдвигается, обнажая кожу. Снежинки падают мне на ладонь. Какие они теплые. Нет, что-то не так. Знать бы еще, что именно…
– Проклятье! Майлин!
Натаниель заставляет меня глотнуть воды: она булькает в животе, и мне делается дурно. Натаниель стягивает с меня шубу, затем шерстяной свитер.
«Глупая затея, дорогой друг», – хочу сказать я. Какой смысл нам обжиматься? Однако Натаниель тоже раздевается. Он совершенно невозмутим. Ну да, подумаешь, какой пустяк – приставать к лучшей подруге во время снежной бури, когда из одежды на вас одни трусы.
«Да что ты творишь?» – вертится у меня на языке. Я хочу оттолкнуть Натаниеля. Но вместо этого даже не пытаюсь его остановить.
Кажется, Натаниель понял, что занимается какой-то ерундой. Он прикладывает к моим губам бутылку – нет, в ней не вода, что-то горячее, едкое. В горле першит… Сглотнув, я закашлялась: как жжется!
– Ирландский виски, – объясняет Натаниель. – Ничего, скоро будем пить лиаскайский, он куда лучше.
Хочет опоить меня? Лучше бы сделал это в Ирландии. Я ждала, что он попытается… Мне было очень одиноко. И я была готова на все, только бы не чувствовать одиночество. Но теперь? Когда Лиам так близко? Совсем рядом?
«Ты мешаешь с грязью нашу дружбу, Натаниель. Мешаешь с грязью…»
Не успеваю сказать «нет», потому что все происходит стремительно, а я с трудом ворочаю языком, голова у меня тяжелая, глаза слипаются от усталости. Натаниель очень теплый, даже горячий, и я всхлипываю: не знаю, то ли от боли, то ли от облегчения. Да какая разница? Не могу отделаться от странного чувства, похожего на дежавю. Я словно бывала здесь прежде, в этом самом месте. Я словно раздвоилась. Одна часть меня дрожит, ей холодно и в то же время нестерпимо жарко. А другая проваливается в сон, прячется от реальности в прекрасном видении. Лиам, я и та самая ночь, когда он открыл мне свое имя. Лиам. Мы так долго не виделись. Слишком долго. Но теперь я снова здесь.
– Лиам?
Голова будто ватой набита, очень хочется снова забыться сном. От неудобной позы ноют затекшие руки и ноги. Я сижу, ссутулившись. Оглаживаю ладонями грудь и плечи Лиама, ощущая под пальцами теплую гладкую кожу, мышцы, которые напрягаются под моими прикосновениями. Вдруг я касаюсь полированного винкуласа. Лиам прочищает горло. Нет, что-то не так. Голос. Запах тела. На коже нет шрамов, а винкулас цел. Моргнув, понимаю, в чем дело.
– Натаниель! Я… прости. Пожалуйста, прости…
– Ничего страшного, ты просто видела сон.
– Что случилось?
Я пытаюсь выпрямиться, но из-за этого одежда, которая лежит сверху, соскальзывает, и ледяной воздух обжигает наши теплые тела. Быстро прижимаюсь к Натаниелю. Мы очень близко… и это пугает. Нельзя так. Что я натворила?
– Тебе приснилось, – хрипло шепчет Натаниель. – Твоя одежда промокла насквозь, ты очень замерзла на холодном ветру. Пришлось тебя согреть.
– Мне было не холодно.
И сейчас тоже.
– Нет, – тихо отвечает он. – Однако в какой-то миг дело приняло опасный оборот.
– Ой. Спасибо. Я… я почти все забыла.
Увы, я прекрасно помню, как целовала Лиама. Всю ночь напролет. Губы будто саднит.
– Даже понятия не имею, что произошло. Мы… я… ты?
Натаниель смотрит и серьезно, и с раздражением.
– Ты спала, Майлин. Тебе приснился он. Считаешь, я воспользовался тем, что ты плохо соображала и не могла отличить меня от Лиама Салливана?
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 108
