– Конечно, – выдавила из себя женщина недовольным голосом. – Миледи, – быстро натянув на себя маску спокойствия и искусственную улыбку, обратилась она ко мне, – я буду рада видеть вас завтра вечером у себя. Мы с мужем устраиваем званый ужин. Думаю, вам необходимо постепенно возвращаться в светское общество. Нам вас очень не хватает.
– Спасибо за приглашение, мисс.
– Вам я тоже буду рада, сэр, – из вежливости сказала госпожа. – Если вы не покинете Кингстон до завтра, то приходите вместе с леди Донован.
Капитан учтиво кивнул в ответ. Больше не заводя разговор на посторонние темы, мы попрощались.
На обратном пути Жак молчал. Он даже не отреагировал на мой рассказ об этой особе, ни слова не бросил в ответ, когда я сказала ему, что миссис Лэнгфорд – жена губернатора. Казалось, что говорю сама с собой…
Вернувшись в поселение, я подождала капитана у конюшни, а затем вместе с ним в полнейшем молчании направилась к своему домику. Он остался стоять на пороге, хмурясь и смотря куда-то вниз, когда я зашла внутрь здания. Совсем непривычно видеть его сейчас таким – серьезным, молчаливым, недовольным. Что же с ним вдруг случилось?..
– Капитан, вы в порядке? – осторожно спросила я.
Несколько секунд он молчал. Потом поднял на меня пробирающий до дрожи взгляд и тихо произнес:
– Вы хотите пойти на этот ужин?
И все?.. Это по этой причине он всю дорогу игнорировал меня? Невероятно! Как маленький ребенок…
– Я предпочла бы снова отправиться в море, чем идти в гости к этой самовлюбленной, заносчивой женщине, – хмыкнула я в ответ. – По правде говоря, капитан, меня совсем не тянет к прошлой жизни… – добавила неохотно.
Я опустила взгляд, чтобы мужчина не заметил при свете дня мое смущение, и вдруг ощутила прикосновение сильных рук – капитан резко схватил меня за плечи и несильно сжал их. Недоуменно глянула на него и увидела в его глазах неподдельное изумление.
– Удивительно, – начал он, – что вы не стали похожей на подобных женщин, постоянно проводя время в их компании.
– Это плохо?.. – неуверенно выдавила я, чувствуя жар его пальцев сквозь ткань платья.
Жак отрицательно качнул головой:
– Нет. Это лишь означает, что вы удивительная.
Я не могла унять бешено бьющееся сердце и совладать с дыханием. Зачем же он произносит подобные слова?.. Из-за его голоса, теплого взгляда я снова и снова чувствую себя слабой, хрупкой, как фарфор, женщиной. И не могу ничего с собой поделать – он полностью завладел моим сердцем.
Только сейчас, внимательно смотря на лицо мужчины, я заметила темные круги усталости под его глазами, но взгляд его при этом был живой как никогда. Из-за меня он не смог как следует отдохнуть этой ночью.
– Спасибо за прогулку, капитан, – наконец, сказала я. – Прошу, поспите сейчас. Вы выглядите уставшим.
Губ мужчины тронула задумчивая улыбка. Он медленно отпустил меня.
– И вам спасибо, миледи. До вечера, – сказал он и, резко развернувшись, ушел.
Я долго стояла на пороге, смотря вслед капитану. Когда он скрылся в бараке, я закрыла дверь и тяжело вздохнула. До меня, наконец, дошел смысл его небрежно брошенных слов, и я почувствовала, как мое лицо стало горячим. Почему-то мне хотелось верить, что, когда мужчина сказал «до вечера», он имел в виду совсем не встречу в общем бараке, где мы отужинали бы с некоторыми поселенцами. Придав его словам слишком большое значение, я осознала, что желаю поскорее увидеть его снова и услышать его ласковый, успокаивающий голос. Как же глупо… Но именно сейчас я вдруг поняла, что готова во всем ему признаться.
Глава 9. Приглашение в дом.
Остаток дня я провела за чтением. Конечно, я пыталась выйти из барака и хоть чем-нибудь помочь девушкам, но Жаннет, только завидев мою неуклюжую фигурку, гнала меня обратно со словами, что сейчас мне нужен лишь отдых. После третьего раза я решила больше не испытывать терпение девушки, которая отлично орудовала ножом на кухне, спряталась у себя в домике, легла на диван и, укутавшись в одеяло, погрузилась в чтение.
Ближе к вечеру я отложила книгу, уже не один раз прочитанную мной; посторонние мысли не давали мне сосредоточиться на строчках романа. Я до сих пор не могу понять, как я жила раньше без постоянной суеты. Это было так странно – ведь раньше я коротала свои дни за рукоделием либо в компании подруги и знакомых аристократов. Я любила учиться чему-то новому и с радостью это делала. Каждый раз ждала занятия своей гувернантки и ее искренней похвалы, но это продолжалось до тех пор, пока не исчезла необходимость в наставниках. После того как мне исполнилось семнадцать лет, я все реже и реже стала видеть учителей в нашем доме. По мнению папы, я научилась всему, что должна была уметь и знать образованная девушка из высшего общества – вышивать, петь, играть на музыкальном инструменте, танцевать и знать азы наук. Большего никто и не требовал.
Почему же совсем не хочется вновь возвращаться к прежнему времяпровождению, в свой родной дом?.. Может, потому что меня там никто не ждет?
Нет. Это явно было не главной причиной. Мне почему-то казалось, что все дело в этой жизни – простой, деревенской. Я выросла совершенно в другом мире; я так далека от всех этих людей, но рядом с ними чувствую себя живой. Мне не нужно притворяться той, которую хотят видеть многие; нет необходимости строго следовать этикету, вести светский разговор. Я могу свободно говорить, купаться, наслаждаться временем, проведенным в компании веселых мужчин и женщин – таких свободных, счастливых.
Когда я вернулась в дом отца – место, в котором провела все свое детство, я искала встречи с самой собой. Но не нашла. Тогда я этого не понимала, но теперь понимаю – в этом поселении, среди всех этих людей я, наконец, обрела себя. И больше ни за что и никогда не хотела расставаться с этим чувством.
Я долго еще сидела так, укутанная в одеяло, смотрела в одну точку и хваталась то за одну мысль, то за другую, но вскоре мои размышления начали медленно таять. Противясь желанию погрузиться в беззаботный сон, я переоделась в легкое кремовое платье с длинными рукавами и открытой шеей, взяла грязную одежду и вышла на крыльцо.
Солнце садилось, окрашивая небо в розово-фиолетовый цвет. Поселенцы лениво передвигались вдоль бараков; некоторые резвились с детьми, другие разжигали костер и выносили из здания кухни еду и выпивку. Кажется, сегодня им будет весело. Сегодня ночью будут звучать смех и шутки, песни и музыка. Взрослым будет не до сна; а детишки, вдоволь навеселившись, уснут сладким сном.
Их житейская суета вызывала у меня улыбку, и я все еще стояла на крыльце, наблюдая за ними и глупо улыбаясь. Как же мало им нужно для счастья… Хочу присоединиться к ним, но понимаю, что буду чувствовать себя неуютно. Буду чувствовать себя чужаком.
Покрепче сжав в руках грязную одежду и не найдя среди поселенцев Жаннет, я незаметно скрылась в джунглях. Вышла я на то же самое озеро, где мы купались с девушками. Здесь было невероятно красиво. Лучи закатного солнца окрасили воду озера нежно-розовым цветом, а редкие сиреневые облака, будто сказочные кораблики, плыли по бескрайнему голубому простору.
