— Беда с этими неотесанными мужланами, они только и знают, что толкаются и разводят страшную пачкотню. Уж лучше бы сидели над книгами, если не умеют держаться в обществе. Отвратительное пятно! Вытри мне рукав и дай что-нибудь перекусить. Просто умираю от голода. Никогда не видел, чтобы девушки так много ели. По-моему, это доказывает, что им нужно меньше учиться, — ворчал Долли, хорошее настроение которого сильно пошатнулось.
— Обжорство очень неженственно. Им бы следовало довольствоваться мороженым и кусочком бисквита и заботиться о том, чтобы есть красиво. Противно смотреть, когда девушки откармливаются как на убой. Мы труженики, другое дело, и, ей-богу, я хочу еще это пирожное, если там еще осталось. Послушайте, человек, принесите сюда поживее вон то блюдо, — распорядился Стаффи, подталкивая незнакомого молодого человека, который в довольно потрепанном фраке проходил мимо с подносом в руках. Приказание его было немедленно исполнено, но аппетит Джорджа окончательно исчез, когда Долли, оторвавшись от своего испачканного рукава, воскликнул с ужасом:
— Теперь ты вляпался, дружище! Это Мортон, помощник мистера Баэра, страшно учен и знает все на свете. Не скоро же ты разделаешься с этой историей! — И Долли так расхохотался, что уронил ложку с мороженым на голову даме и, таким образом, сам тоже попал в беду.
Оставим их предаваться отчаянию и послушаем болтовню двух девиц, уютно отдыхающих на диване в ожидании, чтобы их кавалеры закончили есть.
— Как у Лоренцов всегда весело, не правда ли? — сказала младшая, глядя вокруг с тем интересом, который присущ только неизбалованным людям.
— Очень весело, но меня несколько смущает мой костюм. Дома мне казалось, что мое платье будет слишком нарядно, а здесь я выгляжу совершенной провинциалкой; теперь уже ничего нельзя поправить, если бы я и знала как, — ответила другая, осматривая дешевую кружевную отделку на своем ярко-розовом шелковом платье.
— Посоветуйтесь с миссис Брук относительно ваших вещей. Она была очень добра ко мне. Мое зеленое платье выглядело отвратительно, и я была в отчаянии. Мне хотелось такое же, как у миссис Лоренц, но оказалось, что, несмотря на свою простоту, оно сделано из очень дорогой материи, и отделка на нем — настоящие кружева! «Купите простой кисеи и покройте ею ваше платье, — сказала мне миссис Брук, — а в волосы вколите не красную, а белую розу». И действительно, туалет вышел на славу, — сказала мисс Бертон, с удовольствием осматривая свои наряд, в котором кисея смягчала резкий зеленый оттенок платья, а белые цветы в прическе хорошо подходили к рыжеватому цвету ее волос.
— Ваше платье очень красиво, я все время любовалась им. Я устрою свое так же. Миссис Брук вылечила меня от головных болей, а Мэри Клей совершенно избавилась от диспепсии с тех пор, как она перестала пить кофе и есть горячий хлеб по утрам.
— Миссис Лоренц посоветовала мне больше двигаться и делать гимнастику, чтобы выпрямить спину и расширить грудь, и теперь фигура моя уже значительно исправилась.
— А вы знаете, что мистер Лоренц платит за Амалию Мерилл? Ее отец разорился, ей пришлось оставить колледж, и она была в совершенном отчаянии, когда этот чудный человек пришел ей на помощь.
— Да, а профессор Баэр занимается по вечерам с некоторыми из учеников, чтобы они не отставали от других. А миссис Баэр сама ухаживала за Чарльзом Макки в прошлом году, когда он заболел. Право, мне кажется, что на свете нет людей добрее и лучше их всех.
— Это правда, и годы, проведенные здесь, навсегда останутся самым счастливым и полезным временем в моей жизни.
После этого разговора обе девушки на минуту забыли свои туалеты и свой ужин, глядя с любовью и благодарностью на друзей, которым они были так многим обязаны.
Теперь перейдем к оживленной компании, ужинавшей на лестнице. Юные леди расположились на верхних, а молодые люди на нижних ступеньках. Эмиль, который никогда не сидел, если только он мог лазать, взобрался на перила, Томми, Нат, Деми и Дэн, снабдив своих дам всем необходимым, пользовались минутным отдыхом и усердно уплетали свой ужин, время от времени поглядывая наверх.
— Мне так жаль, что мальчики разъезжаются. Без них будет страшно скучно. С тех пор как они перестали приставать и стали вежливы, я положительно люблю их общество, — сказала Нэн. Она была в особенно хорошем настроении в этот вечер, так как неудача Томми не позволяла ему надоедать ей.
— Мне тоже жаль. И Бесс горевала сегодня о том не, хотя, по обыкновению, она не особенно любит мальчиков, если только они не представляют собой образцы изящества и благовоспитанности. Она лепит теперь голову Дэна, но еще не кончила ее. Я никогда не видела, чтобы она работала с таким усердием, и сходство схвачено превосходно. Он такой большой и красивый, и, гляди на него, я всегда вспоминаю умирающего гладиатора пли какую-нибудь древнюю статую. Вот она, наша милая Бесс, какая она красивая сегодня! — отозвалась Дейзи, провожая глазами кузину, проходившую мимо под руку с дедушкой.
— Я никогда не думала, что Дэн так исправится. Помнишь, как мы боялись его и прозвали разбойником, потому что он иногда страшно смотрел на нас и ругался. Теперь он красивее всех наших мальчиков и очень интересен со своими рассказами и планами на будущее. Мне он очень нравится: в нем столько силы и независимости. Я положительно не выношу больше всех наших изнеженных зубрил, — сказала Нэн решительно.
— Он не лучше Ната! — возмутилась верная Дейзи, сравнивая лица обоих молодых людей, из которых одно было необычно весело и оживленно, а другое не утратило своего сентиментального, задумчивого выражения даже и тогда, когда Нат приступил к своей порции пирожного. — Мне нравится Дэн, и я рада, что ему повезло в жизни, но он утомляет меня, и я все еще немного боюсь его. Спокойные люди больше мне по вкусу.
— Жизнь — борьба, и я люблю хороших солдат. Мальчики вообще слишком легко смотрят на жизнь. Посмотрите, например, на этого нелепого Томми, который представляет собой смехотворную фигуру только потому, что он не может получить желаемого, совсем как ребенок, требующий луну. Надоели мне эти глупости, — бранилась Нэн, глядя на веселого Томми, который утешался в изгнании, запихивая макароны в башмаки Эмиля.
— Многие девушки были бы тронуты такой преданностью. По-моему, это прекрасно, — сказала Дейзи, закрывшись веером.
— Ты рассуждаешь, как сентиментальная гусыня; увидишь, что Нат будет вдвое лучше, когда вернется из своего путешествия. Я бы так хотела, чтобы и Томми ехал с ним. По-моему, если мы имеем какое-нибудь влияние на мужчин, нам следует пользоваться этим в их же интересах, а не пришивать их к себе, делая из них своих тиранов, а сами обращаясь в рабынь. Пусть они докажут, кто они такие и на что способны, раньше, чем предъявлять к нам какие-либо требования, и пусть дадут нам возможность сделать то же. Тогда мы, по крайней мере, будем знать, с кем мы должны считаться, и не будем делать таких ошибок, в которых потом придется раскаиваться всю жизнь.
— Верно! Верно! — воскликнула Алиса Хит, разделявшая убеждения Нэн. — Дайте нам только попробовать и имейте немного терпения. Теперь от нас требуют таких же способностей, как и от мужчин, которые в течение многих веков пользовались всевозможной помощью и поддержкой, а мы ничего почти не имеем. Поставьте нас в равные условия с мужчинами, и тогда посмотрим, через несколько поколений, на что мы будем способны. Я люблю справедливость, но на нашу долю ее приходится немного.
