— Лучше я эти часы позанимаюсь, чем буду бесцельно лежать в кровати!
— Можешь сейчас поспать, а ночью позаниматься! Во время перерыва я зайду. А сейчас ложись и не бегай! Прислать к тебе подруг? — смягчился мой мучитель.
— Не надо. Не хочу, чтобы по моей вине они не сдали потом экзамен.
— Будешь себя хорошо вести, Мелкая, я не буду свирепствовать, — наклонился ко мне и поцеловал в висок.
— Это новый метод лечения? — я разволновалось и это чувствовалось в голосе.
— Экспериментальный метод. Хочу проверить, как быстро пациентка пойдет на поправку, если вместе с лекарствами она станет получать и поцелуи.
— Вы всех пациентов так лечите, Игнат Валерьевич?
— Зря я не пришил тебе язык к небу, Мелкая. Хотя не зря, я найду способ, как его задействовать. — не знаю, о чем говорил Воронов, но к моим щекам притекла кровь, от картин, которые нарисовало воображение.
Пока я боролась со смущением и придумывала ответ, он добавил:
— Я бы отдал свою городскую квартиру за то, чтобы узнать, о чем ты подумала, — серьезно сказал он, засунул руки в карман медицинского костюма и вышел из палаты.
Повернувшись к двери спиной, я с головой залезла под одеяло. Спать я не собиралась, просто услышав в коридоре знакомый требовательный голос, решила укрыться от надвигающей беды. Вдруг пронесет!
— С каких это пор, Воронов решает, кого класть в платную палату?!
— Глеб Александрович, сейчас она свободна, Игнат Валерьевич оплатил сутки, а пациентка вечером уже выпишется, — раздавались голоса рядом с дверью.
Ручка двери повернулась, я затаила дыхание. Сейчас отец все выяснит…
— Мы можем отказать, но если это дойдет до главного… — нашла нужные слова женщина, потому что в дверь никто не вошел.
Я вспотела пока лежала там и не дышала. Саши с Максимом не было очень долго, я перестала надеяться, что они придут. Игнат уже дважды заглядывал ко мне. Я не знала, что это он, поэтому притворялась спящей. Но, даже поняв, что это Воронов не спешила ему улыбаться. Как только он узнает, что я сбежала, перестанет быть милым.
В дверь негромко постучались. Меня снова парализовало от страха.
— Ева, ты спишь? — раздался тихий нежный голос рядом с кроватью.
— Нет, — счастливо ответила я. Анестезия уже отходила и я ощущала в полной мере боль. Меня не столько беспокоила рана, сколько ушибленный бок. — Саша, ты мне вещи принесла? — сквозь стон спросила я.
— Конечно. Что у тебя болит? Может Игната позвать? — Александра протянула мне сумку с одеждой.
— Нет! Не надо никого звать, со мной все хорошо! Саша, мне срочно нужно покинуть больницу! И чтобы об этом не узнал Воронов, он меня точно не отпустит. — вытащив достаточно теплую куртку из брендового пакета, я надела ее прямо поверх халата.
— Там и белье есть, и одежда.
— Спасибо, но мне нужно отсюда уйти.
— Я не могу так поступить, Ева. Если Игнат…
— Саша, это вопрос жизни и смерти. Пожалуйста. — ответить она мне не успела, кто-то приближался к палате и я уже по привычке спряталась под одеялом. Делала я это быстро, поэтому мои ребра и порез нещадно обожгло болью.
— Кто тут у нас? — услышала голос Лазаря и подавила стон. Я потела, как в парилке. От боли и оттого, что залезла в куртке под одеяло.
— А вы собственно кто? — голос мягкой и нежной Саши сейчас звучал очень твердо.
— Я врач.
— Лечением моей подруги занимается доктор Воронов, мнению незнакомых нам специалистов мы не доверяем, — отрезала она. Другой бы уже покинул палату получив прямое оскорбление, но Лазарь увидел красивую девушку и пропустил ее слова мимо ушей.
— А могу я узнать ваше имя? Не часто к нам в отделение попадают такие красавицы.
«Вот дурак, сейчас ее муж сделает из тебя евнуха!» — вслух предупредить его я, конечно, не могла, но мысленно просила брата исчезнуть.
— Вы на работу приходите, чтобы флиртовать? — искренне возмутилась Александра.
По-моему, Лазарь впервые не знал, что ей ответить.
— Нет, я прихожу сюда спасать людей, но одно другому не мешает.
— Вот и спасайте! Не буду вас задерживать, а здесь все живы и практически здоровы.
— Все хорошо? — послышался от двери еще один мужской голос. Я не спешила радоваться, вдруг обозналась.
— Да, а вы собственно кто? — строго спросил Лазарь.
— Ты уверен, что хочешь это знать? Саша? — обратился Максим к жене.
— Все хорошо, Макс. Доктор уже уходит, — что там происходило я, к сожалению, видеть не могла, но немного помявшись, брат наконец-то ушел. Дверь за ним закрылась.
— Ты там жива? — откинула Саша с меня одеяло, я с таким упоением вдыхала прохладный воздух, что у меня черные мошки побежали перед глазами. Макса в палате не было.
— Теперь жива. Уф!
— Ты его знаешь? Ты от него пряталась?
— Я не хочу, чтобы некоторые люди узнали, что я в больнице. И он в их числе, — ничего не оставалось, как частично признаться. Помочь мне могли только Саша и Максим. И чем скорее это произойдет, тем лучше. Не хватало, чтобы нас в дверях застукал Воронов. — Ты мне поможешь? Я в любом случае уйду.
— Пойдем, Макс тебя отвезет.
Максим уперся и наотрез отказался помочь мне с побегом. Саша попросила выйти его в коридор. Через минуту этот грозный мужчина вернулся совсем с другим настроем. Вот как не спросить, что такого она ему сказала, что Макс так быстро передумал?
Я всю дорогу до автомобиля тряслась и оглядывалась. Не знаю, кого я больше боялась встретить, родных или Игната? Ни один вариант не сулил мне ничего хорошего. Покинув отделение, я немного расслабилась. Саша держала меня за руку, хотя помощь мне не требовалась, я могла идти сама. Макс все время внимательно за мной следил. Он все еще сомневался в правильности такого решения, искал повод вернуть меня под опеку Игната. Но я не собиралась жаловаться и ныть.
Проходя двор больницы, я еще раз украдкой оглянулась.
— Ева?! — услышала знакомый голос.
Глава 14
Игнат
Ева с Сашей сегодня двух сильных мужиков чуть не довели до инфаркта. И если Шефа ждет бурная ночь, которая поможет снять напряжение и забыть хоть на время этот эпизод, то я точно остаюсь в пролете. Это мне за самоуверенность.
«Никогда не говори никогда, Воронов!»
Мысленно я был рядом с Евой. Поэтому впервые за несколько лет преподавания несколько раз терял нить повествования материала. Мелкая сегодня заставила меня понервничать, но вспоминая, как мужественно она себя вела, я не сдержался и улыбнулся.
