Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
Догадка Антона оказалась верной только отчасти. Однажды, когда они сидели на свернувшихся кольцами жгутах кабелей, отдуваясь после извлечения на свет божий очередной прятавшейся, как будто назло, в самом дальнем углу муфты, Семеныч сделал ему узнаваемый и понятный знак рукой — приложил палец к маске напротив губ. Антон, насторожившись, кивнул напарнику — мол, ясно, молчу. Тогда тот протянул парню на раскрытой ладони два маленьких блестящих брусочка белого металла — магнитики от какого-то датчика или замка.
Антон молча взял один, с непониманием уставившись на Семеныча. Тот невозмутимо, как будто проделывал это не раз, приложил свой магнитик к горловине шлема — тот сразу прилип к ней. Семеныч кивком головы показал Антону: твоя очередь. И тот повторил его действия. Бывший наставник наклонился, проверяя, правильно ли прилип маленький кусочек металла, затем снова показал Антону жестом «молчи» и снял шлем. Перевернув его, он, по-прежнему молча, показал парню на небольшой бугорок телесного цвета на изнанке маски и демонстративно зажал его большим пальцем руки. Антон уже понял, что происходит, поэтому повторил эти действия без колебаний.
В коллекторе пахло гидроизоляцией, из какого-то тоннеля тянуло сквозняком. Воздух оказался гораздо теплее, чем думалось под защитой климат-системы костюма. Уши сразу же уловили какой-то шорох, далекий стук, шум вентиляции наверху.
— Палец не убирай, а то микрофон включится, — немного скрипучим голосом произнес Семеныч, рассматривая вертящего головой Антона.
— Семеныч, а ты не боишься?
— Чего?
— Чего-чего? Меня. Вдруг я заразный.
— Дурак ты, Антошка. Если мне и надо чего опасаться, так это что ты настучишь про мое наставничество.
— Зачем это мне? — немного обиделся Антон.
— От страха, парень, от страха.
— Да я вроде ничего не боюсь.
Семеныч поерзал, устраиваясь поудобнее, откинулся на стенку коллектора, блаженно вытянув ноги:
— Это, парень, сразу не определишь. Есть у меня уже печальный опыт. Но я не об этом. Скажи, хорошо вот так посидеть без намордника, подышать живым воздухом?
Антон прислушался к себе — было ощущение, что пузырь, отделявший его от людей, наконец-то лопнул. Почему-то хотелось забросить шлем подальше в тоннель.
— Хорошо. Но вдруг я и правда заразный? Я же с «внешки» вернулся как-никак.
— Ты, парень, никогда не думал, зачем мы носим эти намордники, если нас каждый день с утра проверяют? Ты, например, хоть раз слышал, чтобы среди твоих знакомых кто-нибудь болел?
— Нет, — согласился Антон.
— Так зачем же мы тогда носим их, как по-твоему?
— Ну, инфекцию ведь не всегда сразу определить можно. Вдруг я уже носитель, а антител еще нет.
— Носитель — это факт. Носитель глупости. Еще какой!
Антон не обиделся на своего учителя:
— Так зачем же тогда?
— А затем, что большая часть городского населения уже инфицирована!
Антон выпучил в удивлении глаза:
— Чем?
— Страхом, парень, страхом! Они боятся за свою шкуру больше всего на свете!
— Любой человек боится за свою шкуру, — не согласился Антон.
— Но не любой от страха заставляет страдать других! Боишься? Носи намордник! Но не смей требовать этого от здоровых людей! Они в твоем страхе не виноваты!
— Да-а, — протянул Антон. Он пытался придумать какой-нибудь аргумент, но в голову ничего не приходило.
— Но ведь не все же боятся? Зачем тогда нас всех заставляют носить костюмы? Власть-то чего боится?
— Это, брат, экономика! Власти на эти страхи плевать, она их просто раздувает в своих интересах. Пойми, лечить больного человека — дорого и хлопотно! Проще заставить его купить за свои деньги защиту, запретить ему свободно дышать и передвигаться, рассадить всех по клеткам и выпускать только на работу, по специальным пропускам! Так, чтобы эти людишки даже в лифт без разрешения не смели заходить! Оставить им только простейшие функции: обучение, работа, размножение.
— Семеныч, ты чего-то перегибаешь! Никто ведь не отменял того факта, что природа стала агрессивной по отношению к человеку. Нас учили, что люди перешли качественный рубеж, и теперь живой мир пытается расправиться с нами как с болезнью. Уничтожить или резко сократить численность. Отсюда — эпидемии, аллергии и прочее.
Семеныч, повернувшись боком, внимательно смотрел на Антона, пока тот возбужденно говорил, потом отвернулся и хихикнул.
— Ты вроде как был там? Ну, на природе. Ну и как? Не умер?
— Да я там был всего-то один день. Эскулапы меня потом сутки чистили. Сказали, еще немного — и отправили бы в какую-то специальную зону на карантин.
— Антошка-Антошка, я был о тебе лучшего мнения.
— А что не так? — возмутился парень.
— Ты диких видел?
— Видел, — вынужден был признаться Антон.
— Думаешь, они сильно от тебя отличаются?
— Не знаю. Я же не врач, не биолог.
— Зато ты дурак — круглый. Они такие же люди, как и мы! Отличаться, конечно, отличаются, но не от рождения, а оттого, как нас потом растили. Такой вот, как ты, например, мамкиной сиськи и не видел, с жизнью с детства не встречался, все время просидел в стерильной тюрьме. Конечно, выпусти тебя на волю — заболеешь, а то и скопытишься. Тут они не врут! — Семеныч сплюнул. — Знаешь, в древности находили людей в джунглях, которые там затерялись и цивилизации не знали. Так вот, эти племена плохо кончали. Если они цивилизаторов сразу не убивали, то потом сами вымирали от болезней, которые те на себе таскали и даже на замечали. Так и мы, как те дикари. Нас в жизнь выпускать уже поздно — вымрем! — он хихикнул. — Мы их дикими называем, а получается, что это мы — дикие.
Антон немного помолчал, наслаждаясь перекуром и неожиданно вернувшимся ощущением свободы.
— Семеныч, слушай, а что изменилось? Почему ты вдруг маску при мне снял? Ведь раньше за тобой такого не водилось.
Семеныч хмыкнул, закашлялся, потом заявил:
— Во мне ничего уже лет тридцать не меняется. В том смысле, что я этот намордник завсегда при первой возможности стаскиваю. Изменилось в тебе — ты теперь такой же, как я. Вот я и позволяю себе то, что с другими нельзя.
— Что значит «такой же, как ты»?
— То и значит! Ты был там, ты людей видел, общался с ними без скафандра. Это парень многого стоит! — он посмотрел на внимательно слушающего Антона. — Таких, как мы — ну, тех, кто на внешке без намордника гулял, да с дикими общался, больше из города никогда не выпустят! Вот и остается друг с другом разговаривать. Я как узнал, что ты был на внешке и вляпался в историю какую-то так, что тебя вертолетом пришлось вывозить, сразу понял: мой клиент! Вот и поставил себя тебе в напарники — вроде не ошибся.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
