На мой суд, были представлены все местные изыски и деликатесы. Большую часть, я и так уже пробовала и хотела с чистой совестью отказаться от дигустирования, но что тут началось и говорить страшно. Словно, они не мой день рождение готовят, а столы для всесильных богов накрывают. Кто бы мне об этом раньше сказал, по меня выбирала бы. Так мы и ругались по каждой веточке салата и морковного лебедя. Право слово, с оформлением, вопросы и то проще было решать, чем со столом и аперитивом для дорогих гостей.
В номер, я возвращалась уже поздним вечером, когда живот сводило от всего количества впихнутого в него насильно. Я столько за месяц наверное не съедаю, сколько в меня за один день засунули садисты повара. Видите ли, я должна прочувствовать каждое блюда. Да меня, под конец от всего просто воротило!
Собственный номер, встретил меня полумраком и тишиной. Не уже ли Таймон еще не вернулся, и у меня есть пара минут переварить все произошедшее внизу, прежде чем отвечать на его письмо. Не включать свет, оказалось моей самой фатальной ошибкой. Это, я поняла, споткнувшись о валяющуюся на полу женскую туфлю. В голову мгновенно забрались самые страшные мысли… Туфля была точно не моя. У меня размер поменьше будет.
До собственной комнаты, шла как в тумане. В голове было пусто и сквозил ветер. Гардеробная, порадовала еще одним сюрпризом, в виде розового чемодана. Ни у меня, ни у него, такого точно не было, а значит, нас кто-то посетил. Дверь в гостевую комнату, открывала с осторожностью и страхам.
Лучше бы я и дальше сидела в ресторане. На коленях Таймона лежала темноволосая женская макушка и о чем-то ему вещала. Он же, осторожно перебирал длинные пряди пальцами и смеялся. К горлу, подступил удушающий ком тошноты.
— Козел, — это единственно, на что меня хватило.
Глава 11
В себя, я пришла только на краю пристани, когда ледяные капли воды осели на лице, а тонкая одежда промокла насквозь. Вот почему все так несправедливо и неправильно? Зачем, зачем, вот зачем? Для чего надо было разыгрывать весь этот спектакль? Он надеялся, что я никогда не узнаю про его интрижки на стороне? Или, до самой старости бегал бы между двумя. Одна для выгоды, вторая для души? Так что ли получается?
Как же я в очередной раз ошиблась. Зарекалась не доверять мужикам, и что в итоге получила? Влюбилась, как ребенок, в обаятельного мерзавца, у которого вторая есть, а может и еще пяток в запасе. Была бы тут маменька, она сказала бы, что кретинизм в запущенной стадии не лечится. И если я не переболела им в подростковом возрасте, лечить меня уже поздно — не поможет ни одно лекарство во всей галактике.
Вечерний воздух заполз под мокрую футболку и я поежилась. Сейчас, я переживала не столько от ощущений, сколько от собственных эмоций, бушующих ураганом внутри глупого сердца, что трепетало израненной птичкой. Опять оно подвело мой холодный расчет и разум.
Стоило очередной партии мелких брызг осесть на лице, как сдерживаемая в душе буря вырвалась наружу. Присев на корточки, обняла себя руками и горько разрыдалась. От осознания всей безвыходности ситуации, как бы я не храбрилась, но нередко ловила себя на мысли, что мне действительно скоро тридцать, а я одинока.
Многие подруги и блогеры в сети, растут вместе с аудиторией, заводят семью и завидуют мне. Свободной от оков брака и прочих проблем, живущей на широкую ногу и отдыхающую каждый вечер от проблем и суеты. Только, я дико завидовала им. У них есть семья, любящий муж и дети. В то время, как у меня правильная на показ семья, с кучей проблем, скелетов и тайн.
Что там говорить, я сама, вся такая правильная в Вахасе, на деле, ничем не лучше тех же самых однодневных пустышек. Красивая картинка, умелой постановки. На мне зарабатывают, и пока я смогу дать семье прибыль, обо мне помнят. Не уверена, что отец знает, какие цветы я люблю, а мама представляет, какой парфюм покупаю. Может, я сама в этом виновата, отгородившись ото всех, но терпеть, у меня не осталось сил. Слишком больно было смотреть на маму, и понимать, что она не моя.
Я — самый огромный секрет собственных родителей. Выращенная в пробирке, незаконная форма жизни. Такую характеристику, я нечаянно вычитала в собственной медицинской карте, в самой дорогой клинике галактики. Как оказалось, отец не может иметь детей, и чтобы не прерывать ветвь, они пошли на отчаянный шаг и заказали ребенка из пробирки. И вот, мне скоро тридцать — существо, у которого идеальный набор генов от обоих родителей, и нет наследственных признаков.
Врачи, словно конструктор, меня собрали и смоделировали, именно такой — идеально-дорогой блондинкой.
Тем самым, безумно редким призом, за который будут бороться лучшие из лучших. Только, папа просчитался, внося коррективы по моим умственным настройкам. Я оказалась идеальной дочерью семьи Бишкар — умная до неприличия красотка, с завышенной самооценкой.
Только благодаря этому, ни у кого, никогда не возникало подозрений, что меня не мама выносила. Мне же, от этого легче не становилось. У идеального ребенка из пробирки, обнаружился только один недостаток. Слишком редкая группа для сочетания с остальными людьми. Я фактически не могла быть донором. Из этого, следовал еще один более трагичный факт — беременность тоже могла наступить только от идеально подобранного по генотипу партнера. Фактически, единственным доступным для меня вариантом, становился ребенок из клиники искусственного оплодотворения.
Вот с момента объявления этой новости, отношения в семье и пошли коту под хвост. Нет, мне не рассказали, о факте моего рождения, но родители загорелись идеей найти для меня идеального мужа и потребовать внуков. Всех знакомых и богатеньких буратин, пересмотрели в первый же квартал. Не подошел ни один из этих индюков напыщенных. За десяток лет, родные окончательно отчаялись и смиренно стали ждать моего тридцатилетия. Клиника уже дожидалась меня, и после собственного праздника, мне останется подписать только пару документов.
И здравствует новая каторга, которая меня ожидает. Ни собственного выбора, ничего. Все это, уже прописано в моем договоре об выходе из семьи Бишкар. Внук, в обмен на мою полную свободу от семьи и всего происходящего в их окружении. С одной стороны, я уговаривала себя, что год — не такая высокая цена, за свободу и возможность больше не видеть прошлое, но с другой — мне было страшно обрекать ребенка на собственную судьбу. Нет, родители никогда не били меня, не отказывали в моих просьбах и всегда прислушивались к моим желанием, только, всегда на первом плане стоял долг перед семьей, а уже потом все остальное.
Со всех сторон, были и хорошие и плохие стороны вопросов, но меня останавливал очередной факт: глупый, но весомый. Я — ребенок из пробирки, мой же будет только на половину настоящим человеком, и что будет с его геномом, я не знала. Да и врачи, прогнозов не могли точных дать. До этого, такие операции, им не доводилось проводить.
Может, вообще стоит позабыть про все? Передо мной такой замечательный океан. Он может решить все мои проблемы за какие-то доли мгновений. Так легко… Крошечный шажок в неизвестные пучины, и больше не будет боли, проблем и разочарований. Со мной, останется только ледяная пустота забытья. Интересно, я умру или просто растворюсь, перестав быть живой? Я же не человек, и не могу умереть в простом понятие этого слова.
