Вот и какой же по размеру его ящик Пандоры?
— Ого! Это что еще за красавчик? — раздалось почти возле моего уха.
Вздрогнув, я повернулась и увидела склонившуюся надо мной Катю. Видимо, я настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила, как она подошла. Закрыв фото мужчины, я пожала плечами:
— Да так, знакомый.
— Твой мужчина? — с улыбкой уточнила Уварова.
— Что? Мой кто? Не смеши меня, — отмахнулась я, чуть розовея.
Но мою помощницу оказалось не так просто провести. Прищурившись, она окинула меня подозрительным взглядом и заявила:
— Так это из-за него ты так светишься в последние дни! Только не говори, что влюбилась в него!
— Тшшшшш! — прошипела я, оглядываясь и проверяя, не привлек ли возглас Кати к нам излишнее внимание.
Но, нет. К счастью, все были больше сосредоточены на работе, а не на сплетнях. Вот бы еще и Уварова последовала их примеру.
— Ни в кого я не влюбилась, ясно? — вполголоса сказала я, — Это так, просто для здоровья.
— Судя по твоей улыбке и румянцу — лечит он тебя, как надо, — покачала головой Катя, — Боже, Карина, неужели он настолько хорош?
Я неопределенно пожала плечами, но мое довольное лицо говорило громче слов. Карина присвистнула, но тут же умолкла под моим грозным взглядом.
— Всё, хватит обсуждать мою личную жизнь. Иди работай.
К счастью, дальше день пошел строго по плану — договора, счета, отчеты, несколько съемок — к счастью, не моих. Уже вечером, разминаясь в большом зале, я вполголоса рассказала Юле о своих планах на вечер.
— На заминку я не останусь, — под конец сказала я, — Сережа так меня гоняет, что я боюсь не пережить этот вечер.
— Ну да, — хмыкнула подруга, — У тебя же еще вечером дополнительные физические нагрузки.
— Это какие еще нагрузки? — послышался позади голос Олега.
Обернувшись, я увидела брата, который стоял с недовольным лицом, скрестив на груди руки. Очки Олег уже предусмотрительно снял и теперь зыркал своими глазами в мою сторону без всяких преград.
— Я правильно понял — ты хочешь слиться с половины тренировки? — уточнил он.
— Ну, ты преувеличиваешь. Не половину, а только концовку. Заминку.
— И в чем причина? Хотя, нет, постой, дай-ка я повангую, — коснувшись пальцами висков, Олег чуть помычал, закатив глаза, а потом выдал, — Опять к своему очередному любовничку катишь?
— Олег, не начинай, — поморщилась я, — Что ты заводишься? Это всего лишь заминка.
— Мне не нравится, что ты забиваешь на что-то, что раньше занимало всё твое время ради какого-то сомнительного персонажа. Раньше ты никогда не отвлекалась от всего этого — спорта, друзей, семьи. Что в нем такого особенного, что ты вот так запросто меняешь нас на него?
— Олег! Я никого и ни на что не меняю! — потихоньку я начала выходить из себя, — В конце концов, нет ничего плохого в том, чтобы увидеть что-то, кроме этого зала! И вообще — не тебе мне указывать, что делать и как себя вести! Это понятно?
Выпалив это, я глубоко вдохнула через нос, пытаясь успокоиться. Слова младшего брата оскорбили меня до глубины души. В конце концов, я всегда была ему опорой и поддержкой. Черт, да я была ею для каждого из них! Я вытирала его слезы, когда я дразнили очкариком, я разбивала носы его обидчиком и смазывала зеленкой его коленки, когда Данчук пытался научить его степу! Я делала всё! И сейчас, когда я впервые чувствую хоть что-то, когда мои эмоции не давят на меня, не разрушают изнутри, когда я чувствую себя чуточку более счастливой — он решил в чем-то упрекнуть меня?! Нет уж, перетопчется.
Брат окинул меня взглядом, в котором ясно читалось разочарование и какая-то грусть.
— Раньше ты так на меня никогда не кричала. Я только надеюсь, что он того стоит.
Сказав это, брат покачал головой и пошел к своему напарнику. Я же, выдохнув еще разок, повернулась к Юле.
— Ты-то, я надеюсь, ни в чем меня упрекать не собираешься? — спросила я у подруги.
Та покачала головой:
— Жизнь твоя, Карин. Как я могу тебе указывать. Но с Олегом ты была слишком сурова.
Но я только отмахнулась:
— Переживет. Пошли тренироваться.
Тренировка прошла как обычно — трудно, но вместе с тем захватывающе. А смыться раньше времени оказалось даже проще, чем я думала — вторая дверь из раздевалки оказалась не заперта, так что я просто прошла по коридору, который окружал зал и вышла на парковку.
Уже сидя в машине, я позвонила Артему.
— Не уснул там? — поинтересовалась я, едва мужчина взял трубку.
— Уснешь тут, — хмыкнул Левин, — Столько всего интересного — стена, еще стена, окно. О, диван! Красота.
— Ладно, я уже еду. Выгоняй, давай, всех своих шлюх. И не нужно отговорок — я знаю, что они все у тебя, — хмыкнула я, заводя машину.
— Черт, ты меня раскусила, — притворно расстроился голос на том конце, — Эй, шлюшки! Собирайтесь!
Хихикнув, я отключила телефон и выехала на дорогу. до дома Левина я добралась за пятнадцать минут — в такой час машин было немного, что сыграло мне на руку. Припарковавшись на другом конце двора, я, прихватив сумку, бодрой походкой — насколько позволяла шпилька — поднялась на четвертый этаж.
Открывший мне дверь Артем выглядел уставшим, но вроде как довольным. Мягко поцеловав меня, он забрал мою сумку и кивнул в сторону кухни:
— Проходи, ужин почти готов.
— А что, шлюшки перед уходом ничего не приготовили? — с усмешкой поинтересовалась я.
Левин развел руками в стороны:
— Представляешь, бесполезные в этот раз попались! Приходится всё самому делать.
— Бедолага! Тебе нельзя так напрягаться. В твоем то возрасте. О сосудах надо думать, — хмыкнула я, снимая пальто.
— Какая ты все-таки стерва! — заявил Левин и добавил, окидывая меня взглядом, — Но очень красивая стерва.
Я польщено улыбнулась, довольная произведенным эффектом. На самом деле я немного волновалась — всё же после тренировки ни макияж, ни прическа уже не были на прежнем уровне. Да и пропотеть я умудрилась на славу. Но, кажется, Левину было на это плевать. И это радовало.
На кухне меня уже ожидала холодная бутылка шампанского, а стол был сервирован на двоих.
— Ты ничего не имеешь против пасты с ветчиной? — уточнил Артем, помешивая что-то — видимо, ту самую пасту — в большой кастрюле.
— Я не то, что не против — я очень даже за, — улыбнулась я, — А вот что касается шампанского — ты споить меня хочешь?
— Ой, одной бутылки ничего не будет, — отмахнулся мужчина.
Ну да, конечно, ничего не будет. Вот только за руль я сесть уже не смогу. Такси вызывать я не хочу — бросать машину я не собираюсь не при каких условиях. И что же получается? Мне придется остаться у него? Класс.
