– Она умеет считать, – согласилась Ева. – И для этих игрищ у нее в распоряжении более четырех миллионов! Многовато для контрактной сотрудницы рекламной службы, пусть даже высокооплачиваемой. Так, посмотрим подробнее ее депозиты и электронные переводы.
Когда на экране высветились данные, у Евы поднялись брови:
– Взгляни-ка на это! Электронные переводы со счета Кларенса Брэнсона на ее счет для повседневных нужд. Четверть миллиона каждый квартал. Ничего себе, миллион в год! Если бы еще это можно было чем-то объяснить… – пробормотала Ева.
– Он обеспечивал ей стабильный и большой доход. – Рорк рассеянно положил руку Еве на плечо. – Не понимаю, зачем нужно было убивать его.
Ева хмыкнула и застучала пальцами по столу:
– А что, если у нее взыграла жадность, и ей надоело по году дожидаться этого миллиона? Прикончила его – и порядочек: получила все и сразу.
– В этом был слишком большой риск. А вдруг все пойдет не по плану, и ее обвинят в убийстве первой степени. Тогда она не приобретет ничего, кроме решетки.
– Итак, она подсчитывает, взвешивает все «за» и «против»… Давай-ка выясним размеры собственности Кларенса Брэнсона, за исключением его доли в «Брэнсон тулз энд тойз».
Рорк отошел налить себе коньяку. Еве он ничего не предложил, поскольку знал, что она в таком состоянии не пила ничего, кроме кофе, а он хотел, чтобы сегодня она выспалась. Когда он вернулся, Ева уже встала из-за стола и мерила шагами кабинет. Пояс на халате немного ослаб, напомнив Рорку о его планах на сегодняшнюю ночь – очень специфических, интересных планах…
На экране светилась надпись: Вычисленная стоимость, включая оценки недвижимости, транспортных средств, произведений искусства и драгоценностей, составляет двести шестьдесят восемь миллионов долларов.
– Ничего себе прибавка к зарплате… – Ева оторопело запустила пальцы в волосы. – Вычитаем небольшие посмертные дары и налоги, которые она наверняка изловчится скостить, и пожалуйста: Лизбет Кук получает около двухсот миллионов долларов.
– Манц будет утверждать, что она не знала о наследстве, – заметил Рорк.
– Знала! Они были вместе более трех лет. Чтоб мне провалиться, знала она!
– Интересно, а ты знаешь, какова моя стоимость? Как распределяются посмертные дары в моем завещании?
Она коротко, раздраженно взглянула на него.
– Какого черта я должна это знать? – И, когда Рорк улыбнулся, добавила: – Мы – это другое дело. У нас нет брачного контракта.
– И все-таки Манц будет стоять на своем.
– Он может делать это, пока у него не отвалится язык, а она все равно знала. Я хочу завтра поговорить с ней – и достану ее. Байки насчет какой-то другой бабы и игра в сумасшедшую ревнивицу ей не помогут.
Ева опять уселась за компьютер и вызвала данные по долговым обязательствам Лизбет Кук. Сунув руки в карманы, она разочарованно смотрела на экран:
– Дорогостоящие вкусы, но все в пределах дохода. Она покупала много мужских драгоценностей и одежды. Может, у нее был альфонс? Видимо, здесь стоит покопаться…
Рорк хмыкнул: халат на Еве распахнулся, открыв лоскуток черного шелка.
– Мне кажется, все это может подождать до завтра.
– А я сегодня больше не способна что-либо делать.
– Не верю. – Он быстрым движением снял с нее халат и заскользил руками по ее телу. – Думаю, что ты способна на гораздо большее.
– Разве? – Ее кровь уже начала закипать: у него были поистине искусные руки. – На что, например?
– Я могу сделать несколько предложений.
Рорк прошептал ей на ухо первое из них, и глаза Евы расширились от удивления.
– Bay! Это интересно. Я только не совсем уверена, что это физически возможно.
– Никогда не суди, пока не попробуешь, – невозмутимо произнес Рорк и начал показывать…
ГЛАВА 6Когда утром Ева пришла в офис, ее уже ожидала Пибоди.
– Спасибо за свободное время, Даллас.
Ева увидела на своем столе стройную вазу с красными тепличными розами.
– Ты купила мне цветы? – спросила она.
– Это Зак. – Пибоди довольно кисло улыбнулась. – Он всегда делает такого рода глупости. Он хотел поблагодарить вас за вчерашний день. Я сказала ему, что вы не из тех, кто любит цветы, но он считает, что их все любят.
– Что значит «не люблю»? Мне нравятся цветы… – возразила Ева: категоричность Пибоди ее почему-то покоробила. Она даже наклонилась и понюхала розы. – Ну, а чем твой младший брат будет заниматься сегодня?
– У него длинный список музеев и галерей. Кроме того, он надеется вечером попасть в театр. Ему все равно, что посмотреть. Главное, чтобы это было на Бродвее.
Ева изучающе посмотрела на Пибоди, отметив озабоченные глаза и беспокойно закушенную нижнюю губу.
– Пибоди, все то, что он задумал, люди проделывают в Нью-Йорке каждый день – и ничего, живут.
– Да, я понимаю. Мы несколько раз вчера оказывались в ситуациях, которые должны были научить его чему-то на будущее. Но Зак… Он, знаете, такой… Как бы то ни было, прежде всего он собирается связаться с Брэнсонами: вчера он не смог этого сделать.
– Неудивительно. – Ева села за стол и стала перебирать утреннюю почту, которую уже приготовила для нее Пибоди. – Вчера вечером мы с Рорком присутствовали на зачтении завещания. Представь себе, Кук, которая ликвидировала своего любовника, наследует от него миллионы! Сегодня утром мы с тобой навестим ее и немного с ней поболтаем… А что это еще за «Кассандра»?
– Кто?
– Да вот, – Ева протянула ей диск. – Судя по обратному адресу на пакете, это из Нижнего Ист-Сайда. Не люблю получать пакеты от незнакомых…
– У нас в здании вся доставка проверяется на предмет наличия взрывчатых, отравляющих и прочих опасных веществ.
– Да-да, конечно. – Инстинкт, однако, заставил ее прежде всего достать из стола раствор и резиновые перчатки. – Антивирусная штуковина у нас в порядке?
Пибоди грустно посмотрела на компьютер Евы:
– Хотелось бы на это надеяться…
– Проклятый кусок старого дерьма! – проворчала Ева, вставляя диск в гнездо.
Сначала послышалось глухое жужжание, словно снимался с места рой пчел. Свет на экране появился, потом погас и с завыванием снова включился.
– При первом же случае нанесу персональный визит этим клоунам в отделе технического обеспечения! – клятвенно произнесла она.
На экране появились буквы.
Лейтенанту Еве Даллас, Центральное управление полиции и общественной безопасности Нью-Йорка, Отдел расследования убийств.
