вероятность того, что ее обладатель проголосует за левых. Это было верно не только в 2012 году, когда кандидат от социалистов набрал наибольшее количество голосов среди тех, кто имел длинные дипломы о высшем образовании, но и на всех других выборах в этот период.
О стойкости обратного хода образовательного расслоения
Кроме того, следует отметить, что такое полное изменение образовательного раскола существует и внутри каждой возрастной когорты. В более общем смысле, его можно обнаружить в группах, имеющих схожие социально-демографические и экономические характеристики. Начнем с влияния возраста. Можно подумать, что высокий процент людей с высшим образованием, проголосовавших за кандидата от социалистов в 2012 году, объясняется не образовательным эффектом как таковым, а тем, что люди с высшим образованием чаще всего моложе, а молодые чаще голосуют за левых. В какой-то степени это верно, и это помогает объяснить, почему разрыв в левых голосах между теми, кто имеет и не имеет высшее образование, немного уменьшается с возрастом, но можно показать, что эффект возраста относительно слаб. Действительно, есть много молодых людей без дипломов и много пожилых людей с ними, так что эти два эффекта можно четко разделить. В конечном счете данные однозначно показывают, в каждом исследовании за исследованием, что эффект образования в каждой возрастной когорте имеет примерно ту же величину, что и у населения в целом. Более того, небольшое возрастное смещение присутствовало всегда: молодые всегда были склонны голосовать за левых, а также чаще имели более высокий уровень образования, чем в среднем по всему населению; это верно как в 1950-х и 1960-х годах, так и в 2000-х и 2010-х годах. Формально кривая, полученная с учетом возраста в качестве контрольной переменной, всегда немного ниже кривой, полученной без контроля (поскольку часть образовательного эффекта связана с возрастом), но в первом приближении этот эффект был постоянным во времени, так что контроль возраста практически не влияет на величину тенденции, наблюдаемой за последние полвека, которая в этом смысле кажется довольно устойчивой (рис. 14.11).
Кроме того, следует отметить, что такой же общий эффект влияния возраста на голосование обнаружен и в других репрезентативных демократиях; в любом случае это не меняет вывод об изменении образовательного раскола. В частности, мы обнаружили, что с 1950-х по 2010-е годы избиратели в возрасте 18-34 лет в целом чаще, чем избиратели старше 65 лет, голосовали за левые партии во Франции, за Демократическую партию в США и за Лейбористскую партию в Великобритании. Причина этого заключается в том, что идеологическое позиционирование этих партий в целом было более благоприятным для устремлений молодежи (в частности, в отношении образа жизни и религии), в то время как правые партии занимали позиции, более соответствующие взглядам избирателей старшего возраста. Отметим, однако, что разрыв в голосах между молодыми и пожилыми избирателями был довольно волатильным во всех трех странах: он был особенно выражен в США в 1960-х годах, во Франции в 1970-х годах и в Великобритании в конце 2010-х годов; напротив, в другие периоды он был гораздо слабее (или даже незначительным), особенно после длительного пребывания у власти партий левого толка. В любом случае, хотя эта волатильность молодежного голосования интересна, она никак не влияет на основную тенденцию, которая нас в основном интересует, а именно: полный разворот образовательного раскола.
РИС. 14.11. Левые и образование во Франции, 1955-2020 гг.
Интерпретация: В 1956 году левые партии (социалисты, коммунисты и радикалы) набрали на семнадцать пунктов меньше голосов среди избирателей с высшим образованием, чем среди избирателей без высшего образования; в 2012 году разница составила восемь пунктов в обратном направлении. Использование контролей не влияет на тенденцию, только на уровень. Источники и серии: piketty.pse.ens.fr/ideology.
На рис. 14.11 я также включил пол и семейное положение в число контрольных переменных. Это опять же не оказывает существенного влияния на эффект образования: обратное изменение образовательного расслоения происходит как среди мужчин, так и среди женщин, а также среди одиноких и женатых людей. Стоит отметить, что опросы после выборов также подтверждают, что в течение длительного времени женщины двигались влево. В 1950-х и 1960-х годах женщины гораздо чаще голосовали за правых, чем мужчины, особенно во Франции и Великобритании и в меньшей степени в США. В 1970-е и 1980-е годы этот перекос уменьшился, а затем немного изменился на противоположный во Франции и Великобритании (где женщины несколько чаще, чем мужчины, голосовали за левых в десятилетия после 1990 года); в Соединенных Штатах этот перекос был более выраженным. Чтобы объяснить эти изменения, некоторые исследователи подчеркивают важность роста числа разводов и раздельного проживания, а также числа женщин, особенно матерей-одиночек, живущих в экономически неблагоприятных условиях. В целом, эта эволюция отражает глубокие социально-экономические и политико-идеологические преобразования, касающиеся структуры семьи, в сочетании с растущей значимостью вопроса гендерного равенства. Равенство на рабочем месте постепенно стало целью многих женщин, вытеснив патриархальный идеал домохозяйки (который многие женщины усвоили в 1950-х и 1960-х годах). Как мы видели в главе 13, однако, гендерное неравенство доходов и богатства остается довольно высоким.
Наконец, я также использовал доход и богатство в качестве контрольных переменных. Как и в случае с возрастом, контроль дохода и богатства немного изменяет кривую, но не основную тенденцию (рис. 14.11). Другими словами, обратный ход образовательного раскола - то есть тот факт, что более высокообразованные люди стали чаще голосовать за левых в период 1990-2020 годов - это явление, которое существует на любом уровне дохода и богатства. Я также включил множество других контрольных переменных, таких как профессия родителей, географическое положение и население места проживания. Ни одна из этих переменных не повлияла на разворот образовательного расслоения. Мы также обнаружили тот же результат, когда вместо сравнения людей с высшим образованием и без него, мы сравниваем тех, кто имеет высшее или среднее образование и тех, кто его не имеет, или 10 процентов наиболее образованных с остальными 90 процентами, или 50 процентов наиболее образованных с остальными 50 процентами. Учитывая, что образовательный раскол изменил направление и увеличился на каждом уровне образования (или, говоря иначе, учитывая, что разрыв в голосах левых уменьшался с ростом образования, а теперь увеличивается), нет особой разницы, как разбивать уровни образования: тот же самый разворот существует независимо от того, как производить расчеты.
Обращение вспять образовательного расслоения; переопределение профессиональных расслоений
Если мы теперь посмотрим на различные профессии и отрасли деятельности, то обнаружим, что обратное изменение образовательного раскола особенно поразительно для некоторых категорий труда. Среди менее
