честное слово. А так хорошо стартовали…
– Но мы поддерживаем с кем-то связь? – уточнил Быстроногий Олень.
– В данном случае в основном с тушканчиками, – сознался Берри. – Они единственные, кто вылезает к нам навстречу из норок и не пытается взорвать. Остальные кочевники, пираты и революционеры хором объявили Америке священную войну, живьём зажарив нашего бедного посла. Как-то, сэр, вообще неудобно с этой революцией получилось.
– Может, вернём обратно диктатора? – с надеждой спросил президент.
– Да они его ещё раньше посла зажарили, сэр. Чудовищный народ. Дикари-с.
Общество вокруг бассейна сочувственно загрустило.
– Вот интересное кино, – вздохнул Рэпид Дир. – Уже, наверное, в двадцатый раз свергаем диктатора, бомбим всё, камня на камне не оставляем, сотни тысяч противников демократии в гробах, забираем себе честно мёд за труды, дарим свободу и счастье, а потом полный аут и привет начинается. Солдат наших убивают, журналистам головы режут и взрывают то это, то вон то. Ничего не понимаю. Вот что мы неправильно делаем?
– Всё правильно, сэр, – встряла Собаки. – Народ там попросту говно неблагодарное.
Против такой логики никто не возражал.
Справа от президента послышался скрип костылей. С полудетской улыбкой к ним приближался сенатор Джозеф Макклейн, девяностолетний лётчик, сбитый двести четырнадцать раз во время Цинской медовой войны. Полуслепой, полуглухой, с парализованными рукой и ногой, он держался бодро и храбро. Макклейн славился нелюбовью к России и лично к царю-батюшке, ибо все ракеты, выпущенные китайцами по его истребителю, были имперского производства. Стоило России где-то что-то сделать, как Макклейн тут же солидаризировался с пострадавшей стороной. Например, во время конфликта империи с Грузинским царством, известного как Великая Трёхминутная война, он заявил: «Сегодня мы все грузины»; после вторжения русских в Гельсингфорс – «Сегодня мы все финны», а в процессе утилизации санкционных продуктов таможенными службами империи – «Сегодня мы все персики». Приблизившись вплотную к президенту, Макклейн грозно поднял костыль и привычно провозгласил скрипучим старческим голосом:
– Вы забыли про Россию!
– И верно, – спохватился Быстроногий Олень. – Час уже разговариваем, а о России ни единого слова. Как-то нетрадиционно. Совсем не осталось проблем в мире, чтобы на них свалить? У нас разве всё получается? Некстати мы тут расслабились, джентльмены.
Для Северо-Американских Соединённых Штатов, как и для государств бывшей Австро-Венгрии и западных экс-провинций империи, Россия была крайне удобным пугалом. Один раз Быстроногому Оленю приснилось, что Россия вдруг исчезла. Он искал её и не находил. Из Финляндии звонили в ужасе – у них отняли возможность говорить, что жизнь плоха из-за соседей; в Прибалтике начали сходить с ума, а Израиль и вовсе оборвал звонками секретную линию: евреям не улыбалось оставаться единственными козлами отпущения во всём мире при отсутствии русских. В самом конце сна Рэпид Дир стоял на коленях на площади в Вашингтоне и тщетно взывал к Господу, поднимая к небу лицо в слезах: «Как же нам теперь жить?!» Он мотнул головой, прогоняя наваждение.
Директор ЦРУ неожиданно оживился:
– О, кстати, совсем забыл. К нам сегодня пришла шифровка из Москвы. Я понимаю, это на первый взгляд покажется фантастикой, но докладывают, что боярская номенклатура объединилась с республиканской оппозицией и в самые ближайшие дни готовит дворцовый переворот в Кремле. Один тут минус – бомбить, конечно же, нельзя…
– Печально, – пожевал губами Макклейн. – Однако другого выхода нет. В своё время я назвал Россию «мобильной станцией мёда». К сожалению, в Алавистане мы воочию увидели, что эта станция может в краткие сроки раздолбать всё с воздуха к чёртовой матери. Ограничимся моральной защитой борцов за свободу, а то костей не соберём.
– Безусловно, – обрадовался секретарь Госдепа. – Поддержать такую масштабную революцию – шанс, выпадающий раз в сто лет. Это сколько ж демократии можно настроить и сколько мёда даром получить! Мы давно мечтали о республиканской власти в России. Да я потом внукам буду рассказывать! Нужно финансирование, попрошу господина президента не поскупиться, даже если придётся урезать фонды спецслужб.
– Fuck… – взялся обеими руками за голову директор ЦРУ.
В дальнейшем участники собрания, опасаясь прослушки агентов Отдельного корпуса жандармов, говорили только шёпотом. Был слышен лишь звон бокалов с коктейлями.
Глава 4
Заражение
(в самомъ центрѣ славнаго града Корнилова, полдень)
Эстевауслинд даже не стал наслаждаться моментом. Он просто шёл вперёд, пока жандармы блок-поста хватались за горло, а из их ртов выплёскивалась прозрачная жидкость. Он и без того знал, что произойдёт дальше – посинеют, захлебнутся и сдохнут. Сейчас он устроит здесь полнейшее счастье и праздник по полной программе. Джаггернаут постоянно его останавливал, а Хэйлунван всегда был против. Плевать. Теперь один слишком далеко, а другой слишком мёртв… и он сделает с людьми то, что всю жизнь хотел сделать. Только бы сила не подкачала… как же странно она себя ведёт. Его ослепляла белая, чистой воды злоба… Хотя злоба вроде бы не имеет цвета? Да по хрену. Лишь бы хватило возможностей.
Он покажет им всем. Да хоть перед видеокамерами, онлайн, неважно. Пусть забивают Всеволодъ-Сеть, Мордокнигу, блоги видеозаписями и фотографиями: тут обожают смаковать смерть. Вот и отлично. Он заставит с собой считаться. Противно осознавать, до какой степени деградировали собратья. Боги, некогда управлявшие планетой и снисходительно принимавшие от рабов жертвы, трусливо спрятались на дне своего последнего убежища, озера Байкал, опасаясь быть пойманными. Два десятка смертельно больных особей – всё, что осталось от величайшей расы, безраздельно властвовавшей над целой планетой. И кто виноват, кроме них самих? Дали людям уничтожить себя, слишком поздно поняли причину веками изнурявшей их род болезни. Какая идиотская смерть. Дети Великого Отца вымерли лишь потому, что вели нормальный образ жизни… ведь медведи едят людей, и волки тоже… и львы, и тигры… но, оказывается, им удаётся сохранить здоровье потому, что они делают это нерегулярно. Человечество ядовито по природе своей. Их мясо, кости, мозг – сплошной цианид. Раса отравителей. Они убивают всё вокруг, включая леса и реки. Умертвили даже собственных богов. Как жаль – он умрёт раньше, не увидев, как люди передохнут от рака, мутируют в бездумное стадо, превратившись обратно в обезьян.
Да, они непременно станут грёбаными шимпанзе.
Так же, как он сейчас превращается в своё собственное начало. Безусловно, он уже не человек, и изменения могут завершиться в любой момент. И ладно. Так будет лучше. Эстевауслинд живёт слишком долго и может позволить себе умереть «с музыкой». Заслужил. Он выполнил свою задачу – сделал то, что веками ждали от него и Хэйлунван, и другие собратья. Собственно, и в Корнилов-то он прибыл с очередной миссией… кто же
