Акульим мясом кормили рабов, а вот акульи плавники вывозили в Бомбей, а оттуда – в Китай. Плавники сортировали на два вида: черные и белые. Последний из них составляли плавники дорсальные, то есть спинные, или белые, в речи оманцев; а первый включал в себя плавники грудные и брюшные (с одной стороны они – черные; отсюда и их название – черные). Акулья печень шла на изготовление жиров, которыми обмазывали борта и днища судов. В тех же целях использовали и печень ската. Из печени большой акулы получали две кадки жира (по четыре галона каждая). Из акульей кожи изготавливали шагрень и применяли для полировки изделий из слоновой кости (во Внутреннем Омане шагрень получали из шкур ослов и верблюдов).
Долгое время вывозили в Китай и рыбий плавательный пузырь, или «рыбью утробу» как ее называли торговцы. Но в 1839 г. выяснилось, что рыбий плавательный пузырь богат желатином – и его стали закупать европейцы.
Повышенным спросом у торговцев пользовались панцири черепах (диббал). Отлавливали их и сетями, в Аравийском море, и на побережье, по ночам, во время откладки яиц. Главным местом скупки черепашьих панцерей выступал Маскат. Туда их свозили со всего побережья, а затем отправляли в Бомбей.
Море давало оманцам и такой ходкий товар, как амбра, которую использовали и используют парфюмеры. Не пропадали почем зря и перламутровые раковины. Их тоже собирали вдоль всего побережья и вывозили в Индию и в Европу.
Охотились на кашалотов и китов. В XVIII в. этим промыслом занималось население острова Масира[707].
Главным занятием жителей Древнего Омана являлось скотоводство. Оманцы одними из первых на Аравийском полуострове стали одомашнивать диких животных, тех же коз и овец, примерно 8000 лет тому назад. И только спустя 2500 лет занялись земледелием.
Оман,как явствует из работ известных исследователей-портретистов Аравии, славился своими ремесленниками: резчиками дверей и седел, ткачами и оружейниками, серебряных и золотых дел мастерами и изготовителями халвы. Традиционными ремеслами Омана прошлого были, по словам историков, гончарное и кожевенное, кузнечное, ювелирное и плетельное, а также ткачество. Центрами ремесел слыли города Низва, Изки, Ибри, Рустак, Маскат и Сухар.
Лучшие верблюжьи седла делали в Низве. Пользовались спросом и изделия тамошних мастеров-кожевенников, а также ремесленников по шитью и отделке кожаных поясов и ножен для кинжалов. Низва считалась центром Южной Аравии по производству халвы, а Маскат – главной ювелирной мастерской Омана. Самыми именитыми ювелирами в Омане слыли золотых и серебряных дел мастера племени рама из местечка Айн-эль-Рама.
Процветало гончарное ремесло. Вместе с тем, глиняные сосуды предназначавшиеся для варки мяса, зачастую завозили из Персии, где их изготавливали из особых сортов глины, которых в Аравии не имелось.
В оазисах занимались плетельным ремеслом (хус): мастерили из пальмовых листьев циновки и корзинки, шляпы и веера, а из волос животных и пальмовых волокон – веревки и канаты.
В особой чести у горожан были в прошлом «дверных дел мастера» или «резчики лиц дома» в речи оманцев, а также кузнецы-оружейники. Много домов с «дверьми предков» сохранилось в Низве и в поселениях у подножья гор Джабаль Ахдар.
Оман богат финиковыми пальмами. Из других плодовых деревьев распространены манго, гранат, айва, лимон, миндаль, грецкий орех и фиговое дерево. Произрастают виноград, кукуруза, проса, ячмень и пшеница. Возделываются сахарный тростник и индиго.
Финиковая пальма – один из главных символов Аравии. Изображения ее встречаются в аравийской геральдике. Испокон веку финиковыми пальмами «метят» в Аравии «места присутствия властей» – высаживают у государственных учреждений. Финики, говорил Дж. Пэлгрев, – это и «хлеб Аравии», и «нерв» ее торговли. Жителей оазисов оманцы называли «людьми пальм» (агль ан-нахль). Саму финиковую пальму величали деревом-кормилицей. Жизнь человека достойного сравнивали с плодоносящей пальмой.
Финиковая пальма и верблюжье молоко – лучшая пища для здоровья, утверждают в племенах Омана. Если сомневаешься в этом, то отдай их бедуину, и потом испытай его силу.
Все что есть на пальме, использовали в былые времена целиком и полностью. Плодами ее питались. Из ветвей пальмы сооружали легкие жилища (барасти). Из листьев пальмы плели корзины и веера, скатерки для еды и циновки. Из стволов пальмовых деревьев выдалбливали водоводы и челноки (шаши) для прибрежного лова рыбы. Волокна дерева шли на изготовление канатов и сетей для ловли рыбы; корни – на приготовление лечебных примочек и настоек; все, что оставалось, – на поддержание огня в очаге. Финиковые косточки, растолченные в пудру, пускали на корм домашнему скоту, что, по утверждению бедуинов, положительно сказывалось на «молочности» животных.
Кочевники отзывались о финиках не иначе как о «хранителях молодости зубов». «Ешь финики – и спасешь зубы», – гласит древняя поговорка аравийцев. Финики, как выяснилось со временем, – богаты фтором, очищающим зубы от кариеса.
Финики упаковывали в джирабы, то есть в мешки, сплетенные из пальмовых листьев, по 20–30 кг в каждый. Сок (дибс), сочившийся из сложенных в штабеля мешков с финиками, собирали в сокосборники и сливали в специальные глиняные кувшины. В речи оманцев и бахрейнцев сок этот фигурирует также как «финиковый мед». Выставленный на несколько дней на солнце, он превращался в сладкую тягучую массу, в этакую патоку по-аравийски.
В Омане до сих пор сохраняется полигамия ( многоженство). Мусульманин-оманец вправе иметь четыре жены. А вот наложниц-лювовниц (сарири) в прежние времена он содержал столько, сколько мог, то есть «по размеру кошелька своего». У состоятельных оманцев таковых имелось, как правило, три или четыре, абиссинок в основном и черкешенок [708].
Неприкрытую женщину, отмечала в своих «Воспоминаниях арабской принцессы» (1886) дочь правителя Омана и Занзибара, даже в ее доме, могли видеть из мужчин только муж, отец, братья, сыновья, дядья, племянники и принадлежавшие ей рабы. Лицо женщины скрывали шайла, то есть чадра, или бурга – лицевая маска, а фигуру – длинная до пят черная накидка абайа. Непременно должны были быть прикрыты, всегда и везде, за исключением покоев мужа, шея, подбородок и лодыжки женщины[709].
«Семья для араба – вторая кожа», – гласит древняя поговорка бедуинов Аравии. Глава семьи – мужчина, заявляют оманцы; так повелось со времен Адама и Хаввы (Евы). Жена должна принимать все, что делает и говорит муж, – безропотно и безоговорочно. Вместе с тем, если женщина, по ее мнению, «подвергается несправедливостям» со стороны мужа, она вправе напрямую обратиться по этому вопросу к кади (судье).
