– Разве я уже обвинил тебя в чем-то, женщина? – глухо спросил страж. – Почему ты возмущаешься так, словно оговорена перед народом?
– Я не возмущаюсь, домн. – Так, хватит плескать куда попало силой. Дальше дело только техники, а оная нам и потом пригодиться может. А потому – и голос тихий, и взгляд спокойный, чуть оттененный горестью. Женский взгляд. – Я просто устала, растеряна, голодна и не знаю, куда мне себя приложить и чем накрыть. А эти люди мешают мне даже позавтракать.
– Я не желаю тебе зла, Лойнна Нордъерская. И не хочу осложнять тебе жизнь, если ты того не заслуживаешь. У вас есть лицензия? – словно для проформы спросил стражник, поворачиваясь к Церхаду.
Тот все это время молчал. Правильно: работать с людьми и психикой – ее святая привилегия. Но чтобы он ей позволил положить руку на рукоять меча…
– Какая лицензия?
– Лицензия, дающая право колдовать, – терпеливо пояснил страж, то и дело оглядываясь на Лойнну – видимо, боялся, что дело вполне может окончиться слезами. Дурень, уж кто-кто, а Лойнна всегда отлично знала, что и где будет уместным, и совершенно ясно чувствовала, что сейчас слезы ни к чему.
– Сожалею, нет, – развел руками Церхад.
Страж удивленно вскинул брови и машинально кивнул своим спутникам, все еще подпиравшим дверь. Те подошли, встав по обе стороны мага.
– Что ж, тогда вам придется пройти со мной для разбирательства. Советую не болтать лишнего и не оказывать сопротивления, тем более магического.
Но маг не слушал, он застыл, точно изваяние, глядя на свою d'ertta. Словно незримый мостик протянулся между двумя парами пристально вглядывающихся друг в друга глаз – янтарно-золотистых и беспросветно черных. Страж даже искренне позавидовал этому черноволосому бледному магу с точеными, будто уверенной рукой высеченными из слоновой кости чертами лица: сам бы он многое отдал, чтобы на него ТАК смотрела красивая женщина. Пронзительно печально и отчаянно в одно и то же время.
«Ну что, доигрался?! Вляпались по самые уши!» – Парная телепатия этим двоим давалась просто и естественно, точно самый обычный разговор.
«Ну… Что поделаешь? Будем считать это началом очередной авантюры. Тоже мне невидаль, помнишь, сколько их у нас было? Лично я – нет!»
«Вот как запустила бы в тебя чем-нибудь потяжелее, авантюрист чертов!»
«Брось, Лойлинне. – Только он, первый и единственный, додумался присоединять к ее имени такой ласкательный суффикс. – Выкрутимся!»
«Кто бы сомневался! Вот только крутиться буду я, а ты – прохлаждаться…»
«В пыточных застенках?!» – Телепатия, конечно, не передает смеха, но он бы наверняка следовал за этой фразой.
«Да иди ты… к дьяволу, изверг».
«Я тоже тебя люблю, солнце мое!»
Чужие чувства, конечно, уважать надо, но служба есть служба. Поэтому стражник осторожно потянул мага за рукав черного плаща.
– Идемте, Церхад из Серебряного Дола.
Стражники неотступными тенями последовали за покорно вышедшим магом.
Да, законов, конечно, слушаться надо. Особенно поначалу, когда еще толком не знаешь, что здесь за власти и стоит ли с ними конфликтовать. Пока лучше подчинимся с покорным видом, а там… а там видно будет.
– Могу я помочь вам, домна? – серьезный взгляд ярко-синих глаз. Всадник, чтоб его… И какого ляда ему снова от нее надо?
– Едва ли, – процедила она сквозь зубы, даже не глядя на него. Ничего, обойдется. Теперь уже нет смысла сдерживаться и притворяться, те, для кого был дан спектакль, давно скрылись за тревожно скрипнувшей на прощание дубовой дверью, сейчас висевшей лишь на одной петле: хорошо все-таки Церхад этого наглеца приложил.
– Я прошу у вас прощения, домна. – Всадник, не спуская с нее испытующего взгляда, почтительно поклонился.
О боги, ну за что ей еще и это испытание?
– Прощаю. – Лойнна равнодушно пожала плечами, мельком глянув на настырного собеседника. Помолчала и добавила: – Искренне надеюсь, что от этого дурацкого ритуала вам стало значительно легче.
Сама она подобные сцены терпеть не могла, нет ничего более неискреннего, чем натянутые улыбки насильственного перемирия.
– Нет, не стало, – покачал головой Всадник, без приглашения присаживаясь за стол. (Интересно, а это тоже ее к чему-нибудь обязывает? А, к черту! Хуже уже будет едва ли, так что пусть только позволит себе что-нибудь лишнее – и улетит куда дальше, чем в прошлый раз.) – Потому что на самом деле вы искренне желаете, чтобы облегчение ко мне не пришло никогда.
– Я чего-то вам желаю? – Ха, вот так самонадеянность! Делать ей больше нечего, кроме как лишний раз думать о подобных недоразумениях природы. – Ошибаетесь, уважаемый. Единственное, чего я желаю, чтобы вы оставили меня в покое. Желательно сию же минуту – и навсегда. Почему бы вам не выполнить пожелание дамы? Или есть очередной обряд, запрещающий прислушиваться к просьбам женщин?
Голос даже не злой, а лишь чуть раздраженный. Таким тоном обычно говорят детям уйти в другую комнату и не мешать взрослым вести серьезные разговоры. Она не хотела ни мстить этому человеку, ни прощать его, ни вести светские беседы. Он просто, словно зудящая над ухом муха, мешал ей спокойно подумать и решить, что делать дальше.
– Ну а теперь вы на меня злитесь, – с грустной улыбкой констатировал Райдас.
– Если бы я злилась, то целых окон здесь бы не осталось, – откровенно ответила она.
– Верю на слово.
– Неужели? И с чего бы такая честь?
– Потому что я никогда не встречался с женщиной, которая после всего, что здесь произошло, не залилась бы слезами, а невозмутимо села доедать свой завтрак, – веско пояснил Всадник.
– У вас здесь что, ведьм нет? – презрительно фыркнула Лойнна. Да если бы она каждый раз, когда Церхад куда-нибудь попадал, принималась самозабвенно рыдать, то вся жизнь превратилась бы в одну безобразную истерику.
– Ведьмы? Есть, – задумчиво отозвался собеседник, – но не такие. И они оскорбляются, если их так назвать. Только «чародейки». Так я могу вам хоть чем-нибудь помочь?
Она глубоко вздохнула, прикидывая, что можно взять с этого нагловатого типа, обвешанного оружием, словно рождественская елка шарами.
Но, в конце концов, ее горе-возлюбленного вытаскивать как-то надо. Работать в одиночку она, безусловно, умеет, да и его едва ли сразу потащат в пыточные застенки (судя по спокойствию стражника, колдовать без лицензии – не такой уж страшный грех), но все же разделиться в самом начале – не лучшая идея.
– Куда они повели Церхада?
– В королевский дворец, – не удивившись, отозвался Всадник. – Посадят в один из подвалов, где он и пробудет до начала разбирательства. Отсутствие лицензии – это скорее административное нарушение, нежели преступление, так что отделается в меру приятным разговором да штрафом.
