Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
После реформы 1861 года активизировалось радикальное течение, костяк которого составляла молодежь.
Многие неглупые люди, называемые за это ретроградами, утверждали, что не всякое механическое накопление знаний можно считать благом. «Сколько наделало вреда смешение понятий “знание” и “умение” Увлекшись мечтательной задачей всеобщего просвещения… мы забыли или не хотели знать, что масса детей, которых мы просвещаем, должна жить насущным хлебом, для приобретения которого требуется не сумма голых знаний, а умение делать известное дело…» «Настроить школ и посадить в них учителями озлобленных невежд — значит дать камень вместо хлеба».
Именно в среде «образованцев», разночинцев, студентов зародились террористические организации, поставившие себе целью смертельную борьбу с «тиранами».
Первой ласточкой явилась прокламация «К молодому поколению», появившаяся осенью; она угрожала династии Романовых физическим уничтожением, если та не проведет требуемых от нее реформ. Через год догматы этого направления были развиты в прокламации «Молодая Россия», составленной студентом физико-математического факультета Московского университета Петром Заичневским. Разделив всю Россию на непримиримые «императорскую» и «революционную», Заичневский утверждал, что герценский «Колокол» «не может служить не только полным выражением мнений революционной партии, но даже отголоском их». Отвращение Герцена «от кровавых действий, от крайних мер, которыми одними только можно что-нибудь сделать, окончательно уронило журнал в глазах республиканской партии». Составитель прокламации заявлял, что призываемая им «революция, кровавая и неумолимая — революция, которая должна изменить все, радикально все без исключения основы современного общества», должна одновременно привести к физическому уничтожению — погубить — всех «сторонников нынешнего порядка».
Основные программные требования, заявленные в прокламации, состояли в «изменении современного деспотического правления в республиканско-федеративный союз областей», причем «на сколько областей распадется земля Русская, какая губерния войдет в состав какой области, этого мы не знаем: само народонаселение должно решить этот вопрос». Выставлялись требования «общественного воспитания детей», «полного освобождения женщин», «уничтожения брака как явления в высшей степени безнравственного и немыслимого при полном равенстве полов, а следовательно, и уничтожения семьи, препятствующей развитию человека».
Заичневский был одиночкой; готовая применить его рецепты организация народилась позже.
В начале 70-х годов среди русской радикальной интеллигенции возникло массовое движение «в народ», и многие сотни юношей и девушек оставили свои семьи и свои занятия и направились в деревни и села в качестве учителей, волостных писарей, фельдшериц, акушерок, торговцев, разносчиков, чернорабочих и пр., чтобы жить среди народа и пропагандировать свои идеалы. Одни шли поднимать народ на бунт, другие были (или казались себе) мирными пропагандистами социалистических идеалов. Конечно, массовое появление в крестьянской среде странных пришельцев обратило на себя внимание местных властей. Скоро начались аресты пропагандистов. К дознанию было привлечено около 800 человек и свыше 200 было арестовано. В числе их оказались будущие цареубийцы Перовская и Желябов. Большинство было оправдано. Молодых бунтарей чаще всего возвращали для вразумления родителям.
Широкое движение скоро прекратилось не столько в результате репрессий, сколько из-за невосприимчивости народа к пропаганде.
Тогда наиболее активные из народников создали уже чисто революционную организацию «Земля и воля» и решили прибегнуть к террору.
Осенью 1868 года среди студентов Санкт-Петербургского государственного университета появился новый вольнослушатель Сергей Геннадьевич Нечаев. Этот «Кулибин русской революции» был человечек некрасивый и низкорослый, с горящими глазами и резкими жестами, со скопческим безволосым лицом и тихим голосом, вечно кусающий свои изъеденные до крови ногти. Происхождения он был самого простого: отец — маляр, мать — прачка, сам окончил школу для взрослых. Приехав в Петербург, стал работать учителем Закона Божьего в приходском училище. «Потеревшись же в столице, подышав ее воздухом, надел рукавицы, похлопал ими на морозце, да и сколотил для России ад — написал свой “Катехизис революционера”». «Правильное» будущее страны у Нечаева до мелочей напоминало концлагерь — правда, он еще не придумал слоган Arbeit macht frei, но идеологам нацизма уже было у кого поучиться.
Предусмотрительный, осторожный и зловещий, упорный в достижении своей цели, этот человек был страшен для России. Методы, которыми собирался воспользоваться Нечаев для создания организации, призванной низвергнуть существующий порочный порядок, были принципиально безнравственны. По словам Бакунина, Нечаев предлагал взять за основу «политику Макиавелли и вполне усвоить систему иезуитов». Его жестко централизованная революционная организация была призвана подготовить всенародный бунт и свергнуть правительство.
За несколько месяцев Нечаеву удалось привлечь под свои знамена около 70 человек, мужчин и женщин. Он строил свою организацию из «пятерок». Только один из членов «пятерки» — организатор — входил в вышестоящую структуру; увенчивал эту иерархию таинственный и всесильный комитет. Однако скоро его мистификаторские приемы вызвали протест студента Петровской земледельческой академии Ивана Иванова. Он отказался выполнить очередное распоряжение Нечаева, утверждавшего, что это воля комитета. «Комитет всегда решает точь-в-точь, как вы желаете», — отрезал Иванов и объявил о своем выходе из организации.
Иванов был не только членом центрального московского кружка, но и пользовался в студенческой среде большим влиянием. Авторитет Нечаева оказался под угрозой, которую он поспешил ликвидировать, одновременно «сцементировав кровью» организацию.
21 ноября 1869 года на тихой, почти дачной окраине Москвы, в гроте Петровского парка, четверо членов «Народной расправы» убили Иванова. Убивали неумело, долго и мучительно, били камнями и кулаками, пытались душить руками, и только когда Иванов перестал подавать признаки жизни, Нечаев вспомнил о лежащем в кармане револьвере и выстрелил трупу в голову. Тело бросили в пруд, где его на следующий день обнаружила полиция, которая в течение нескольких недель арестовала убийц. Нечаев успел бежать в Швейцарию.
Подробности убийства попали в газеты и произвели на публику ошеломляющее действие. Ф. М. Достоевский в романе «Бесы», написанном под впечатлением этих отчетов, обобщил явление нечаевщины до общенационального бедствия — «бесовщины». Ему возражал Н. К. Михайловский, популярный критик либерального толка, утверждавший, что «нечаевская история — печальное, ошибочное и преступное исключение». Этот взгляд всячески пропагандировался в советскую эпоху, роман «Бесы» не был включен в Полное собрание сочинений Достоевского. Революционеры должны были представать в истории людьми «с чистыми руками и горячим сердцем».
Это убийство стало пусковым моментом в деятельности «Народной воли». Легко перешагнув через человеческую жизнь, революционеры ставили теперь перед собой более высокую цель: убийство помазанника Божьего. Не публиковавшийся по тактическим соображениям пункт «пять» раздела «д» программы исполнительного комитета «Народной воли» прямо предусматривал организацию заговоров, переворотов и убийств.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
