В июле 1902 года Генерального штаба капитан Деникин назначается старшим адъютантом штаба 2-й пехотной дивизии, квартировавшей в Брест-Литовске. Пробыл там недолго, в октябре 1902 года пришел ему, как офицеру Генерального штаба, срок годичного цензового командования 3-й ротой 183-го Пултусского пехотного полка, дислоцированного в Варшаве.
До сих пор, за время пятилетней службы в строю артиллерии, Антон Иванович ведал отдельными отраслями службы и обучения солдата. Теперь вся жизнь солдата проходила перед глазами капитана Деникина.
Из кого же состояла рота Деникина? К сожалению, нет конкретных данных по его подразделению. Но мы можем составить коллективный портрет русского солдата начала XX века.
Сообразно распределению населения России, состав армии был такой: 80 процентов крестьян, 10 процентов рабочих и 10 — прочих классов. Следовательно, армия по существу была крестьянской.
Разнородные по национальностям элементы легко уживались в казарменном быту. Терпимость к иноплеменным и иноверным свойственна русскому человеку более, нежели другим. Грехи русской казармы в этом отношении и в сравнение не могут идти с режимом европейских армий — противников России в Первой мировой войне.
Русский солдат жил в обстановке суровой и бедной. В начале XX века в казарме вдоль стен стояли деревянные нары, иногда отдельные топчаны. На них соломенные тюфяки и такие же подушки без наволочек. Покрывались солдаты шинелями, грязными после учения, мокрыми после дождя. Одеяла были мечтой ротных командиров, но казенного отпуска на них не было. Покупались они или за счет полковой экономии, или путем добровольных вычетов при получении солдатами денежных писем из дому (Антон Иванович этих вычетов не допускал). Только в 1905 году было введено снабжение войск постельным бельем и одеялами.
Обмундирование старой русской армии имело один крупный недостаток: было одинаковым для всех широт — для Архангельска и для Крыма. При этом до Русско-японской войны никаких ассигнований на теплые вещи не полагалось, и тонкая шинелишка покрывала солдата и летом, и в морозы. Воинские части старались, насколько позволяла экономия, заводить в пехоте суконные куртки из изношенных шинелей, а в кавалерии — полушубки.
Пища солдата отличалась необыкновенной скромностью. Типичное суточное меню: утром — чай с черным хлебом (в день 1200 граммов хлеба); в обед — борщ или суп с 200 граммами мяса или рыбы (после 1905 года — 300 граммов) и каша; на ужин — жидкая кашица, заправленная салом. По числу калорий и по вкусу пища была вполне удовлетворительна и, во всяком случае, питательнее, чем та, которую крестьянская масса имела дома. Злоупотреблений на этой почве почти не бывало. Солдатский желудок был предметом особой заботливости начальников всех степеней. «Проба» солдатской пищи была традиционным обрядом, выполнявшимся самым высоким начальником, не исключая императора, при посещении казарм в часы обеда или ужина.
Серьезная проблема — рукоприкладство. Но было и другое: сердечное попечение, заботливость о нуждах солдата, близость и доступность. Русская военная история полна примеров самопожертвования: из-под вражеских проволочных заграждений, рискуя жизнью, ползком вытаскивали своих раненых — солдат офицера, офицер солдата…
В японском плену находился раненый капитан Каспийского полка Лебедев. Японские врачи нашли, что можно спасти ему ногу от ампутации, прирастив пласт живого человеческого мяса с кожей… Двадцать солдат из числа находившихся в лазарете предложили свои услуги… Выбор пал на стрелка Ивана Канатова, который дал вырезать без хлороформа кусок мяса… Этот эпизод проник в японскую печать и произвел большое впечатление в стране.
Деникин утверждает:
«Вообще, то отчуждение, которое существовало между русской интеллигенцией и народом, в силу особых условий военного быта, отражалось в меньшей степени на взаимоотношениях офицера с солдатом. И нужны были исключительные обстоятельства, чтобы эти отношения впоследствии столь резко изменились».
Конечно, снова присущая Антону Ивановичу излишняя категоричность суждений. Но не обратить внимания на такие оценки нельзя.
Военная наука трудно давалась русскому солдату-крестьянину из-за отсутствия допризывной подготовки и грамотности. Перед Первой мировой войной призывы давали до 40 процентов безграмотных. И армия, в которой с 1902 года введено было всеобщее обучение грамоте, сама должна была восполнять этот пробел, выпуская ежегодно до 200 тысяч запасных, научившихся грамоте на службе. Во всяком случае, выручали солдатская смекалка, свойственная русскому человеку, и способность приспосабливаться к самым сложным и трудным обстоятельствам походной и боевой жизни.
Русская общественность довольно равнодушно и пренебрежительно относилась к армии.
Еще в преддверии первой русской революции в 1902–1903 годах армия сталкивалась с тяжкими испытаниями: во время вспыхивавших местами беспорядков войска были призваны для усмирения и поэтому подвергались не раз заслуженным и незаслуженным тяжким оскорблениям толпы. Солдаты безотказно исполняли свой долг. В Варшавском военном округе, в городе Радоме взбунтовавшаяся толпа напала на дежурную роту Могилевского полка. Рота изготовилась к стрельбе. Прибывший командир полка полковник Булатов остановил солдат:
— Не стрелять! Вы видите, что тут женщины и дети.
Вышел к толпе сам, безоружный, и… был убит наповал мальчишкой-мастеровым..
История многократно доказала одну истину: армия не может воевать со своим народом. Когда только поймут это ведущие актеры на сцене политических игрищ!
«Итак, солдат старой русской армии был храбр, сметлив, чрезвычайно вынослив, крайне неприхотлив и вполне дисциплинирован.
…Покуда волны революции не смели и дисциплину, и самую армию», — резюмирует Деникин.
Он прав. Правда, Антон Иванович не пишет, что революция не только смела старую армию, но и создала новую — Красную Армию, в которой довольно скоро была восстановлена крепкая воинская дисциплина.
В период командования ротой Деникину повезло: полку не приходилось принимать участия в подавлении беспорядков. В Варшаве их тогда не было. Начались они позже. Следовательно, Антон Иванович не обагрил руки невинной кровью, что, безусловно, сказалось самым положительным образом на формировании морально-психологического облика.
Но от политики никуда не денешься… Рота Генерального штаба капитана Деникина несколько раз занимала караулы в Варшавской крепости. В числе охраняемых объектов состоял знаменитый «десятый павильон», где содержались важные и опасные политические преступники. Здесь произошла косвенная встреча Антона Ивановича с человеком, ставшим злым демоном в его судьбе. В одной из камер «павильона» содержался будущий маршал и диктатор Польши Иосиф Пилсудский.
Еще в 1887 году, будучи двадцатилетним студентом, Пилсудский за косвенное участие в покушении на императора Александра III (в том самом покушении, за которое в числе других террористов был казнен брат Ленина Александр Ульянов), был сослан в Сибирь на поселение сроком на 5 лет. В 1900 году, живя по подложному паспорту, был обнаружен полицией, захвачен вместе с женой в тайной типографии и посажен в «десятый павильон». Варшавские власти решили предать его военному суду по статье, угрожавшей каторжными работами, но Петербург отменил это решение, ограничив наказание ссылкой в Сибирь на поселение — в административном порядке.
