Рядом стояли девчонки из его класса и щебетали о каких-то своих проблемах.
Вдруг кто-то сильно ударил его сзади по плечу.
– Привет, пистон! – услышал Васька и, обернувшись, увидел старшеклассников, которые довольно часто его обижали.
– Привет… – испуганно ответил Васька, понимая, что эта встреча добра не принесёт.
– Денег давай! – сказал один из обидчиков.
– Да у меня нет… – ещё более испуганно сказал Васька, а монстр страха, появившийся неизвестно откуда, мгновенно заслонил все вокруг…
– Ты чё, – сказал другой, – плохо понимаешь? Сказали же тебе, денег давай!
– Но у меня нет, – растерянно произнес Васька, – как я вам их дам?
– Товарищ не понимает! – сказал один из обидчиков другому.
– Ну что ж, – произнес тот, – будем объяснять! – и резко дал Ваське подзатыльник.
Девчонки, стоявшие рядом и наблюдавшие за происходящим, рассмеялись. Они не слышали разговора ребят, – но и напуганный Васька, и то, как ему дали подзатыльник, со стороны, видимо, выглядело смешным.
– Ребята, зачем вы меня трогаете, – если бы у меня были деньги, я бы вам дал! Но у меня их нет!
– Товарищ ничего так и не понял! – сказал другой парень, и двинул Ваську ногой под зад.
Ваське было больно, но он стерпел и смолчал. Внутри всё кипело. Руки начали предательски дрожать. Воля, Смелость и Решительность подсказывали, что нужно постоять за себя и дать сдачи, – но Васька не смог этого сделать. Он боялся, потому что парни были гораздо старше и сильнее.
– Запомни, пистон, – продолжал парень, – когда тебе сказали дать деньги, значит, их нужно дать. Понял?
– Понял! – тихо ответил Васька.
– А это, – чтобы не забыл! – сказал старшеклассник и еще раз дал Ваське под зад.
От удара Васька упал на четвереньки. Нестерпимая боль пронзила тело, а бейсболка слетела с головы и упала на асфальт.
Один из парней взял её, бросил в лужу и потоптался ногами.
– Пока, пистон! – сказали обидчики Ваське и ушли.
Поднимаясь с земли, Васька увидел, как девчонки умирали со смеху, глядя на него. Забрав мокрую кепку, Васька резко развернулся и удрученно поплёлся домой. В голове стоял шум, а в глазах… нет, Васька не плакал! Просто по его щекам текли слёзы. А он ничего не мог с ними поделать, потому что это были… слезы бессилия.
– Сволочи, какие же они сволочи… На глазах у девчонок так унизить! А сам– то, – хорош! – думал Васька, – надо было давать сдачи! Хоть и получил бы по голове, но это было бы не так унизительно…
Ваську всего трясло. Трясло от злобы, возмущения и бессилия.
– Ничего, – думал Васька, – вот я вырасту, стану сильным и отомщу! Как я вам отомщу! Я вам этого никогда не забуду, негодяи…
И представил себе Васька, как он стоит один перед своими обидчиками и спокойно говорит им, чтобы убирались подобру-поздорову. Они смеются, и пытаются дать Ваське подзатыльник, но Васька ловко уклоняется и несколькими ударами садит обоих на задницу.
– Сволочи, – опять подумал Васька. – Не знаю, как, но я вам ещё покажу, чего я стою, и как обижать младших! Вы меня ещё вспомните!
С этими мыслями Васька подходил к дому, и уже начал понемножку успокаиваться… Но настроение было испорчено, и на душе было отвратительно.
Зайдя в квартиру и раздевшись, Васька сел на диван и даже не знал, что будет делать дальше. Ничего не хотелось… его охватило чувство полного отвращения и абсолютной апатии.
А в памяти снова и снова возникала сегодняшняя ситуация, охватывая горячим чувством ненависти к обидчикам. Он сидел так, безучастно глядя в угол, и не замечал, как проходило время. И неизвестно, сколько бы ещё просидел, – если бы вдруг не раздался телефонный звонок.
Трубку брать не хотелось, но телефон звонил и звонил.
– Ну, кому это там ещё делать нечего, – устало подумал Васька, – не хочу я ни с кем говорить!
Телефон умолк, но через минуту затрезвонил снова. Голова болела, и звонок телефона, разрывавшийся в квартирной тиши, громом отдавался в ушах.
Не в силах больше терпеть, Васька снял трубку и грубо сказал:
– Слушаю!
– Добрый день! – раздался голос какого-то мужчины.
– Здрасьте… – безо всякой радости в голосе ответил Васька.
– Я хотел бы услышать Василия Митрофанова!
– Это я, – ответил Васька, – слушаю!
– Василий, Вас беспокоит Александр Михайлович!
– Очень рад, – сказал Васька, хотя, на самом деле, был совсем не рад этому звонку.
– Этот номер телефона, – продолжал мужчина, – мне дал Иван Иванович Волшебников. Дело в том, что я, – тот самый человек, которому на деньги, найденные Вами, была сделана операция. Я теперь практически здоров, хотел бы с Вами познакомиться и пожать Вашу мужественную руку!
– Да!? – удивлённо и растерянно протянул Васька. Он никак не ожидал такого поворота событий, и даже забыл о своих проблемах.
– Так вот, Василий, – если у Вас есть возможность, я хотел бы с Вами встретиться… Можно даже и сейчас!
– Да я не знаю… – неуверенно произнес Васька.
– Но если Вы сейчас очень заняты, – тогда можно и завтра! – предложил собеседник.
– Да нет, – в принципе, можно! – ответил Васька. – Просто это как-то неожиданно, да и настроение сейчас у меня не очень…
– Ничего, поднимем! – бодро сказал Александр Михайлович. – Как Вы смотрите на пару порций мороженного в хорошей кондитерской?
– Неплохо бы! – уже бодрее ответил Васька.
– Так как же мы тогда действуем?
– А когда, собственно, Вам будет удобно? – спросил Васька.
– Ну, с таким расчетом, что нужно ещё и доехать, – давай через сорок минут! И незнакомец рассказал Ваське, где будет встреча и как он будет одет, – чтобы Васька мог сразу же его узнать.
Настроение у Васьки немного улучшилось, так как беседа отвлекла его от неприятных проблем. Да и Иван Иванович, помниться, говорил, что это – замечательный человек. «Ну что ж, уроки сегодня немного отодвинем!» – просматривая свое расписание, подумал Васька и начал собираться на улицу.
В назначенное время Васька стоял в намеченном месте. Это было, наверное, достаточно дорогое кафе, или может, даже ресторан, – но для детей. «Да, – подумал Васька, – когда же и у меня будет столько денег, чтобы я спокойно мог заходить в такие места?!..»
Стало как-то грустно, а тут ещё опять вспомнилась сегодняшняя неприятность, – и настроение опять начало портиться!
– Здравствуй, Василий!
Васька вздрогнул от неожиданности и обернулся. Перед ним стоял огромный мужчина, – под два метра ростом, с широченными плечами и симпатичным лицом. Ему было лет сорок. Он был плотным, но не толстым.
