Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
— Погоди, пускай сына родит, мы его к рукам приберем.
Так и сделали. Минул срок, разродилась Богиня Весны в неволе, в темных пещерах. Не было рядом ласковой Матери Лады, не было любимого мужа. Никто не помог, не утешил, не приободрил. Слезами умыла юная мать малыша, собственным золотым волоском повила пуповину. Не досталось обрезать ее на топорище отцовской секиры, чтобы во всем стал подобен Богу Грозы… Едва успела Леля приложить сына к груди и неверной рукой сотворить над ним оберег — громовое колесо, — как ворвалась Морана, расслышавшая сквозь толщу двери ненавистный клич жизни — первый младенческий крик:
Мигом появился Змей. И Леля отчаянно обхватила сына, закрыла собой:
— Не отдам!..
Но глубоко уколол ее змеиный зуб, ледяной гвоздь, и Морана выхватила мальчишку из материнских замерших рук. Дитя надрывалось криком, колотило ее крохотными кулачками и тянулось к прозрачной холодной глыбе, где в глубине, как живая, видна была Богиня Весны.
А далеко-далеко от Железных Гор, в широком солнечном мире, стали никнуть и закрываться цветы, начала увядать шелковая молодая трава.
ЗАХОД СОЛНЦА
Не дозвавшись любимой, встревоженный Бог Грозы разослал по белому свету быстрые ветры, снарядил в дорогу стаи зорких разведчиков-птиц. Сам же поспешил к Солнцу:
— Выручи, брат! Не пришла домой Леля, попала, верно, в беду. Твое око всевидящее, помоги отыскать!
— Погоди, — сдвинул брови Даждьбог. — Неужели нету ее ни в ирии, ни на Земле?
— Нету! — горестно ответил Перун. — Мать Земля говорит, подняло мою Лелю словно бы вихрем… а в Небе я и сам вижу, что нет!
Сговорились братья: Даждьбог поглядит в Исподней Стране, а Перун полетит к Морскому Хозяину — вдруг в гости зазвал.
И вот вечером, направляясь к закатному Океану, Даждьбог посмотрел на вершины Железных Гор и вдруг вспомнил виденное недавно: Змея Волоса, мчавшегося стремительно, как от погони. Бог Солнца тогда проводил его издали взглядом — летит себе, и пускай, — теперь же забеспокоился: а спроста ли летел?.. И повернул коней к бездонной пещере, к логову чужих темных Богов, туда, откуда выносили когда-то Месяц, раскроенный пополам.
Чернобог и Морана встретили гостя ласковей не придумать:
— Редко жалуешь нас, Податель Благ, Даждьбог свет Сварожич! Совсем дорожку забыл!
— А что Волоса давно не видать? — спросил их сын Неба. — Здоров ли?
— Ох, не здоров, — пригорюнилась коварная ведьма. — В лежку лежит, вот-вот совсем душу изронит… Может быть, навестишь его, князь Огненный Щит? Ты ведь куда ни оборотишься, все оживает…
…если бы Добро не было бесхитростным и доверчивым, если бы оно всюду подозрительно высматривало обман — оно уже не было бы Добром. Вошел светлый Сварожич в сумрачные пещеры, под низкие своды, не помня прежних обид, поспешил за Мораной к ложу больного Волоса… А хитро подученный Волос прокрался темными переходами — и сзади прыгнул на лучезарного гостя, как лютый зверь из засады! Ударил в спину мертвым клыком!..
Вздрогнул, зашатался Бог Солнца… но все-таки обернулся к вероломному Змею и успел посмотреть ему прямо в глаза:
— Будет проклят твой род…
Но ударил Волос еще раз и еще, и оставили Сварожича силы, рухнул он на каменный пол, и долго метался меж стенами, затихая, звон золотого щита.
Чернобог и Морана снесли сына Неба в тот же дальний покой, где лежала в прозрачной глыбе замученная Богиня Весны. И оставили подле нее, в таком же хрустальном гробу. Только у Лели на нежном лице застыло страдание, а Даждьбог смотрел изо льда сурово и гневно, и уста как будто еще силились досказать проклятие до конца…
Вот когда исполнилась давнишняя Змеева прихоть. Больше никто не мешал ему взять блестящий солнечный щит и играть, пока не прискучит. Но без хозяйской руки золотая святыня начала быстро тускнеть, покрываться темными пятнами. И скоро прокудливый Волос забросил ее в тот угол пещер, где стояла колесница Даждьбога и жалобно ржали золотогривые кони. Змей ощерил на них ледяной зуб и дохнул — остались они стоять покрытые инеем вместо попон, неподвижные, неживые. Не восходить больше Солнцу, не радовать Землю и Небо горячим светлым лучом…
ПОСЛЕДНЯЯ ГРОЗА
Скоро понял Перун, что лишился не только жены, но и любимого брата. Не появилось ясное Солнце ни на другой день, ни на третий. Стоял над Землей мрак чернее и гуще, чем прежде бывало в самую непогожую ночь. В обычной ночи отблески света все-таки долетают из Кромешного Мира, отражаются от небесных высот. А теперь не было не то что отблесков — сам светоч угас. Только звезды смотрели с осиротевших небес, да гремучие молнии вспарывали темноту от небоската до небоската — и гасли, ибо у молний жизнь коротка.
Как же пригодился тогда Перуну молодой Месяц, несчастливый жених сестрицы-звезды! И то сказать, когда запрягал он белых быков и выплывал в вышину — казалось, наступил день.
— Я видел! — крикнул Месяц Богу Грозы. — Я видел, как Солнце ушло за Железные Горы и больше не восходило!
…Говорят, Перун тогда поднял свою золотую секиру и молвил ей так:
— Не для сражений ты была выкована… Думал я, будешь ты век возжигать веселую жизнь. Не подведешь меня, коли придется сразиться?
И, говорят, секира тихо зазвенела в ответ.
— Я с тобой, — тотчас запросился Огонь, самый младший Сварожич. Но старший брат воспретил:
— Останешься у Людей. Будешь греть и светить, пока не возвратится Даждьбог. Ты же, Месяц, замкни свое небо… да не погубят ирия, если вдруг что!
Нехотя послушался его Огонь, послушался Месяц. А Перун, разгоняя коней, полетел к Железным Горам.
Вот первые молнии ударили в ржаво-серые скалы, и скалы начали рушиться. Верно, совсем разметал бы их могучий Перун, добрался бы до потаенной норы и вызволил упокоенных, вмурованных в лед — но из глубоких расселин рванулся навстречу такой страшный ледяной вихрь, что грозовая туча съежилась и рассыпалась белым снегом вместо дождя. Мелкой блестящей пылью развеяло чудесную колесницу — не соберешь, не починишь… Это Чернобог и Морана раскачали меха метели, оборонились морозом. А следом ощерив предательский клык, на битву вылетел Змей.
Первыми кинулись на него верные Перуновы кони, но Волос только дохнул — и три скакуна превратились в крутящиеся стайки снежинок, а четвертый закувыркался с перебитым крылом, пропал неведомо где. Хотел Бог Грозы метнуть молнию в Змея, ан не сумел: омертвела от холода золотая секира, остыли жаркие искры…
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
