Вечером тавры из рыбацкой деревушки «Ракушка» сидели у костра и пели протяжные песни, словно продолжая свадебный праздник. Правда, в песнях слышалась грусть и печаль, будто что-то погребальное, панихидное, пронизывающее.
– Ты не чувствуешь какое-то беспокойство и тревогу? – спросил Атрид у Оксы.
– Да, милый, есть какое-то напряжение внутри тела, но может это усталость, ведь весь день я гребла в лодке?
– Возможно, но я испытываю незнакомый страх, всё время хочется куда-то бежать, скрываться, искать убежище!
– Не от пиратства у тебя появился это боязливое состояние?
– Нет, кровь льётся везде.
– Я заметила на тропе, что всякая живность убегает куда-то вверх, ползли змеи, ящерицы и черепахи, Они неслись, как бешеные, не боясь и не обращая внимания на меня. Что это могла быть?
– Значит, всем тревожно стало на берегу.
– Не пойдём домой ночевать, а будем спать на берегу?
– Хорошо, отдохнём здесь, – согласился Атрид.
Ночь выдалась на редкость противная и парализованная, черная густая мгла укутала звёзды, слабость и оцепенение тела, словно они нанюхались «болиголовов», будто прикованные к земле, они лежали разбитые и раскисшие, не находя сил подняться и напиться воды. Так чувствовали себя многие тавры.
… Утром всё же вся лодочная флотилия вышла в море в поисках пиратской удачи.
– Недобрые предчувствия сопровождают меня? – продолжал волноваться Атрид.
– Какие?
– Почему нет Афалины и её собратьев или она приревновала к тебе?
– Ну, ты уж загнул – ревность рыбы!
– Не смейся, между нами и в правду возник любовный союз!
– Тогда отправляйся жить в море! – засмеялась Окса.
– Там меня только и ждёт «Большой змей».
– Не выдумывай чепухи насчёт любви к дельфину.
– Это не чепуха, а стремление обоих нас найти язык взаимопонимания между дочерью моря и сыном земли. И любовь одно из главных в сближение представителей двух разных миров.
– Ты что серьёзно думаешь жить в море и бросить меня?
– Не волнуйся, у нас с тобой человеческая любовь, а я хочу испытать не земную!
– Теперь я вижу, что у тебя явились какие-то галлюцинации!
– Пойми правильно, мне нечего не мерещится, просто я чувствую зов стихии моря в лице Афалины!
– Смотри, кажется, к нам гребёт быстроходная бирема?
– Вижу, от Харакса идёт корабль.
– Я даю сигнал нашей флотилии на встречу желанного гостя?
– Не надо ничего передавать, а вдруг на корабле чтото заметят, и у них вызовет подозрение?
– Ты прав, лучше разыграем праздник свадьбы!
Тяжело гружённая бирема приближалась к весёлому кортежу, словно цветочный венок, скользящий по волнам с песнями и глиссированием легких лодок в ритуальном языческом «танце». И опять красочное и непонятное видение удивило внимание команды биремы, застопорившей ход своего корабля.
А лодки уже взяли в кольцо остановившееся судно и стали, будто затягивать смертельную петлю. Жених и невеста жаркими поцелуями, а рыбачки своими гибкими стройными фигурами – девушки с вёслами и песнями, завораживали и отвлекали команду, терявшие бдительность к опасности.
Внезапно, как ветер, по морю будто пробежал липкий страх, обуявший всех живых и плавающих, захлестнул и забил рты и глотки комьями и сгустками горькой слюны.
И вдруг яркое свечение моря, и яркие всполохи неба озарило летний день. Зелёно-бурый Медведь заалел пурпурными пятнами, будто запрыгавшими по его гранитному телу. А под биремой вода вспучилась круглым всплеском и окрасилась черной грязью. Взлетевшие волны подняли на гребень беспомощные хрупкие лодчонки пиратов-тавров с орущими от страха рыбачками.
Мир перекрутило, со дна моря вздымались тяжёлые фонтаны, а живые камни летели с островов, разрушая привычные силуэты скал. Ломало и передёргивало морские горизонты, рельефы гор.
– Что случилось? – искала спасения Оста в объятиях Атрида.
– Гнев богов!
– Чем мы нарушили их покой?
– Это видно дрожит земля!
– Землетрясение?
– Думаю, да!
– Бери весло, я не могу грести, у меня острый тик, омертвели и ослабли руки.
Катастрофа набирала страшную силу, и своей нервной судорогой земли поднимало толщу воды и на поверхности моря вздыбились громадные волны. В них разметало тавров и матросов, смытых с палубы биремы. Горы-волны вздымались до неба, где окружающие вершины вспыхивали огнями, как кострами, а фиолетовый цвет накалил каменное одеяние тулова Медведя.
Ещё подземный толчок, но уже слабый, так, что щепка-лодка удержалась на плаву. Огненный шар взлетел над головой Медведя, будто он проглотил солнце, а сейчас оно вырвалось на свободу из-за разломанного бока, окрашивая мир теплом и покоем.
Только подводный ад разрушительной силой вздымал из толщи грязевые вулканы, плевавшие черной густой массой, превращавшейся в мутную воду. Но откуда окружающий мир пронизывали красные и белые молнии, вспыхивали багровые отсветы.
Обречённые молодожены продолжали бороться за жизнь в своей неустойчивой лодчонке, ещё не сгинувшей в пучине.. Но у них искала спасение девушка-гречанка, выпрыгнувшая в ревущие волны с разломившейся пополам биремы.
Откуда появился пират «Дельфин»? А с другой камары, потерпевшей крушение. Он протянул руку несчастной, и они поплыли рядом, уцепившись за деревянный обломок с разбитой биремы. Даже в дикую бурю рождается притяжение двух сердец, страшная стихия топила одних, а другим дарила спасение и любовь!
Атрид яростно грёб веслом, выравнивая положение своей лодки, прыгавшей по бурным волнам. Болевой шок прошёл у Оксы и она черпала воду глиняной чашей и выплёскивала за борт.
Но неравен был бой – вал гигантских волн и плавающий огрызок скорлупки в виде легкой лодчонки пиратов. Скоро её перевернуло и разломило, а команду разбросало в разные стороны. Окса, словно рыба в родной стихии, устремилась к береговому хаосу, блистающими огнями катастрофы. Атрид с больным плечом бессмысленно кружился в морской пене грохочущей катаклизмы, плавание ему давалось тяжко, долго продержаться он не мог. И тогда, собрав последние силы, он закричал, затрубил, завыл, взывая и моля спасения у Богине Девы.
И послала Богиня помощь, откуда-то из водных глубин неожиданно и нежданно вынырнула Афалина, обласкивая Атрида своим носом, будто спрашивая:
– Что, герой, совсем ослаб?
– Да, буря измотало и измочалило моё тело, сил больше нет!
– Тогда обнимай меня!
Он привычно ухватился за её плавники, и они вдвоём проваливаясь в бурлящую пучину и взлетая на клокочущую поверхность, поплыли к вздыбившемуся горному рельефу от подземных ударов.
