– Ты ведь хочешь вовсе не этого, – прошептал он, медленно спускаясь вниз.
– Нет, я хочу, чтобы ты сейчас же ушел из моей квартиры и… оставил меня наконец в покое!
Кристиан покрывал ее шею и грудь мелкими, едва уловимыми поцелуями. Когда он достиг напрягшегося от возбуждения соска, Николь едва сдержала стон наслаждения.
– Эй, Ники, уж не вздумала ли ты спать в кинотеатре до утра? – со смехом спросила Патрисия, тормошившая подругу последние несколько минут.
– Кажется, я и впрямь отключилась. – Николь открыла глаза.
На экране светилась огромная надпись «Конец».
– Конечно, мы уже идем. Извини, я – плохая компания для похода в кино, – извиняющимся тоном сказала Николь.
– Что ты, фильм оказался таким романтическим и таким… трогательным, – сказала Патрисия.
Николь с удивлением посмотрела на подругу. Боже, она еще и рыдала, наблюдая за несчастной любовью экранных героев, вздохнула Николь.
Она уже и забыла, когда плакала в последний раз. Иной раз ей и впрямь хотелось прослезиться от умиления или из-за боли, однако, как она ни старалась, слезы ни в какую не желали вытекать из ее глаз! Так что хваленая психотерапия отпадала. Ей всегда приходилось справляться со своими трудностями самостоятельно.
– Расскажешь мне вкратце фабулу, пока мы будем ждать такси, ладно? – попросила Николь, зная, что ее просьба доставила Патрисии истинное наслаждение.
– Конечно, с радостью. Ох, Ники, я так счастлива, что мы встретились. После стольких лет… Ты так и не рассказала мне о своем парне.
– В следующий раз, – пообещала Николь, попросив небеса больше никогда не пересекать их пути. Достаточно и сегодняшнего допроса с пристрастием.
8
– Алло, – полусонным голосом ответила Николь.
– Николь, это ты?
– Да.
– Извини, что побеспокоил воскресным утром, но ты сама просила сразу же сообщить тебе новости.
– Да-да, Жан-Поль, я внимательно слушаю тебя. – Николь окончательно проснулась – наконец-то она узнает правду.
– Я расспросил ребят из «Оранджа». Они действительно ничего не знали о намерении господина Хирамото выйти на европейский рынок через Францию.
Сердце Николь учащенно забилось: значит, Кристиан не солгал, не предал ее. Боже, а она обвинила его во всех смертных грехах, прогнала, накричала на него…
– Более того, – Жан-Поль выдержал интригующую паузу, – у меня есть куда более сенсационное известие.
– Не томи.
– Собуро Хирамото, как выяснилось, после кратковременного пребывания в Париже нашел французский рынок бесперспективным, а какие-то подозрительные британские бизнесмены убедили его, что Лондон – куда более подходящее место для его электронных шавок. Тогда японец, недолго думая, надо полагать, взял билет на «Евростар» и укатил в Туманный Альбион. В данный момент он рассматривает предложения нескольких крупных компаний Великобритании. Говорят, даже что на этот раз он объявил своеобразный конкурс среди бизнесменов. Однако, возможно, это всего лишь сплетни.
– Значит, Хирамото сейчас в Лондоне, – повторила скорее для себя самой Николь.
– Так точно. Тебе еще нужна моя помощь?
– Пока нет, Жан-Поль. Огромное спасибо.
– А как насчет свидания в качестве благодарности?
– Не сейчас. У меня слишком много проблем на работе.
– Николь, я прошу тебя о встрече уже не один месяц! – чуть обиженно воскликнул Жан-Поль.
– Хорошо. Обещаю как-нибудь поужинать с тобой.
– Как всегда кормишь обещаниями.
– Извини, мне действительно сейчас не до того, чтобы бегать по свиданиям.
– Ладно, Николь. Если тебе больше не требуется моя помощь, то позволь с тобой распрощаться.
– Ты действительно не обиделся на меня?
– Конечно нет. Как я могу обижаться на самую потрясающую женщину Парижа?
Николь улыбнулась.
– Спасибо. Чао.
Она положила трубку. Значит, Кристиан невиновен. Филипп был прав, а ей придется попросить прощения. Да, она завтра же утром отправится к директору «Оранджа» и извинится за свои слова. Жаль, разбитую вазу уже не склеить.
Николь закрыла глаза. Боже, как же дожить до завтра, чтобы увидеть Кристиана, услышать его бархатный голос, почувствовать запах его тела… Похоже, она сошла с ума. Стоило только подумать о Кристиане, как Николь тут же ощутила вкус его губ, первый требовательный поцелуй, оказавшийся и последним. Впрочем, возможно, еще не все потеряно и их ждут тысячи страстных и нежных поцелуев.
Кристиан проснулся от глухого удара.
– Что за черт?! – пробормотал он, открыв глаза и осмотревшись.
Внизу, на первом этаже, раздался еще один удар, затем визгливый женский крик, шум, грохот, бормотание, тяжелые шаги…
– Только не это, – пробормотал Кристиан, осознав, что его спокойная жизнь закончилась.
Только один человек в целом мире мог настолько вероломно вторгнуться в его жилище. Флоранс!
Кристиан вскочил с кровати, накинул поверх пижамы халат и спустился вниз.
Как он и предполагал, нарушительницей спокойствия оказалась его бывшая жена, прибывшая из-за океана с десятком чемоданов, сумок и шляпных картонок. И посреди всей этой живописной кучи возвышалась рыжеволосая женщина с параметрами фотомодели. Хищные раскосые глаза тут же сфокусировались на Кристиане, который в нерешительности застыл на ступеньке, так и не дойдя до конца винтовой лестницы.
– Привет, дорогой, – пропела Флоранс, изобразив на лице самую обворожительную улыбку, на какую только была способна.
– Зачем тебе столько чемоданов?
– Кристиан, ты как всегда… Вместо того чтобы поздороваться, обнять жену, которую не видел несколько лет, ты начинаешь меня допрашивать. Да еще таким тоном! А чемоданы? Ну кто знает, на сколько мне придется задержаться в Париже? Возможно, – она игриво заглянула ему в глаза, – ты сам не захочешь отпустить меня обратно.
– Можешь убираться хоть сейчас.
За спиной Флоранс кто-то кашлянул. Она резко обернулась и, словно удивившись присутствию постороннего человека в доме Кристиана, спросила:
– Что вам угодно, мсье?
– Я могу идти? – тихо спросил усатый мужчина в клетчатой рубашке и джинсах.
– Вас, кажется, никто не держит, – довольно грубо ответила Флоранс и отвернулась, тут же потеряв к нему интерес.
– Но… вы мне еще не заплатили за такси от аэропорта, – робко напомнил мужчина.
