— Я возьму его, — сонным голосом прошептал он ей в ухо.
— Ммм. — Элла покачала головой и улыбнулась. — Не беспокойся. — Приподнявшись, она откинула волосы со лба Мака и задержала ладонь на его щеке. — У тебя, боюсь, не найдется того, что ему нужно.
До чего же милая его Элла! Как же ему хотелось, чтобы она всегда была рядом. Мак зажал ее ладонь между плечом и щекой и поцеловал.
— Пожалуй, ты права, — согласился он.
Элла поднялась, взяла ребенка и принялась его кормить.
— Парень что надо, — с гордостью заметил Мак. Он не спускал восхищенных глаз с малютки, уже сейчас производившего впечатление маленького здоровячка. И сердце его переполнялось любовью.
Мак мечтал, чтобы его ребенок был счастлив. Теперь желание Большого Дедди постоянно вмешиваться в жизнь своих детей, с тем чтобы сделать ее лучше, стало ему понятно.
— Точно, — поддакнула Маку Элла, любуясь малышом. — У него ямочки на щечках. В точности как у тебя.
— Ямочки имеются у всех Брубейкеров, — усмехнулся Мак. — Сослужат ему неплохую службу, когда начнет волочиться за девчонками.
Элла фыркнула.
— По-твоему, значит, я прельстилась твоими ямочками?
— А как же! Ну, если не ямочками, то моими бездонными карими глазами.
Элла, усмехнувшись, покачала головой.
— Не слушай его, Гарт, — прошептала она малышу. — Ты ведь вырастешь и станешь джентльменом, правда?
— Можно подумать, что я не джентльмен! — обиделся Мак.
— Джентльмен, джентльмен, — поспешила успокоить его Элла. — Даже и не представляю, что бы я делала сегодня ночью без тебя.
— Поначалу мне казалось, что толку от меня не будет никакого.
— Ты был на высоте!
— Самое удивительное то, что я подоспел вовремя. Меня словно кто-то разбудил.
Элла улыбнулась Маку. Ей так было хорошо, когда Мак находился рядом. Не стоит сейчас думать о проблемах, решила она.
— Как самочувствие? — спросил Мак, ласково погладив ее по плечу.
— Все болит. Лицо, глаза, шея… Даже корни волос, — жалобно произнесла Элла, крепче прижимаясь к Маку.
— Так плохо? — посочувствовал Мак.
— Состояние такое, будто по мне проехал трактор, но я не жалуюсь. Ради того, чтобы малыш появился на свет, я была готова на все.
— Ночью ты бы этого наверняка не сказала.
— Должно быть, нет, — улыбнулась Элла.
И они оба с восторгом взглянули на младенца, который, утолив голод, закрыл глазки и привалился щечкой к Эллиной груди.
— Какой красавец! — с восхищением воскликнул Мак. — Ты потрудилась на славу.
— Ты тоже внес достойную лепту, — пробормотала Элла, глядя на него.
— Да, кое-что припоминаю.
Их взгляды встретились. Каждый вспомнил о той чудесной ночи, результатом которой и был симпатичный малыш, мирно посапывающий рядом с ними. Каждому хотелось засыпать другого вопросами. Но сейчас не время их задавать. Ни Элле, ни Маку не хотелось нарушать хрупкую иллюзию счастья.
— Есть хочешь? — шепотом, чтобы не разбудить Гарта, спросил Мак.
— Умираю с голоду.
— Я тоже.
— Будь добр, спустись вниз к Клайду, он что-нибудь сообразит.
— А который час?
— Шесть.
— О Боже! Мы, значит, проспали каких-нибудь два часа.
— Иди же, — нетерпеливо махнула рукой Элла. — Мы перекусим, а потом доспим.
— Надо же! — насмешливо проворчал Мак. — С тех пор как мы не виделись, ты овладела искусством командовать, присущим всем женам.
— Давай, давай, не мешкай! — с наигранной строгостью распорядилась Элла.
— Слушаюсь, мадам! А Клайд уже встал?
— Конечно. Закусочная ведь открывается в семь.
— Ну и замечательно. Я мигом туда и обратно. — Мак сел на кровати и, взяв голову Эллы в ладони, заставил посмотреть себе в глаза. — А ты за это время не сбежишь? — спросил он.
— Нет, — прошептала она. — Обещаю: когда вернешься, я по-прежнему буду здесь.
— Я не задержусь.
— Вот и хорошо.
Наблюдая за тем, как Мак одевается, Элла с удивительной ясностью вспомнила их первую брачную ночь… Как счастливы они были тогда. А Мак… От него по-прежнему нельзя оторвать глаз. Неудивительно, что она потеряла голову… Он разыскал ее, он снова с ней. Дает ли ей это право надеяться, что так будет всегда? Элла не знала. Но надеяться на лучшее так хотелось.
Тогда, девять месяцев назад, она чувствовала себя героиней сказки, маленькой Золушкой, в которую влюбился принц. Так почему бы не попытать счастья второй раз? Почему бы не постараться завоевать его любовь? Ведь если Мак останется с ней здесь, в Доглеге, разорвет помолвку с Холли, это будет означать, что он действительно любит ее и прекрасно отдает себе отчет в том, на что идет.
— Объясни-ка мне, парень, Беби правду сказала сегодня ночью, будто у тебя своя жизнь, а сама Беби тебе не нужна? — Не прекращая мешать в миске жидкое тесто для оладий, Клайд вопросительно уставился на Мака.
— Эх, Клайд, — вздохнул Мак и помолчал. — Хотел бы я и сам знать, почему она так сказала.
— Да, — покачал головой Клайд, — женщины — они такие. Тебе уже кажется, что ты ее до конца понял, а она раз — и… — Клайд выразительно щелкнул языком и внимательно взглянул на Мака.
Едва Мак переступил порог кухни, как Клайд засыпал его вопросами. И незаметно для себя Мак поведал хозяину закусочной всю историю своей жизни, включая знакомство с Эллой и женитьбу на ней. Ему было ясно, что за несколько месяцев пребывания Эллы в Доглеге старик успел к ней привязаться всей душой, и из уважения к этому чувству Мак отвечал на вопросы, которые не решался задать даже самому себе.
— Выходит, ты, парень, хочешь, чтобы она вернулась?
— Да.
— Ради ребенка?
— И да, и нет.
Клайд остался очень доволен ответом.
— Выходит, ты ее, парень, действительно любишь?
— Еще как! Даже не думал, что способен так сильно любить. — Мак глубоко вздохнул и задумчиво потер заросшую щетиной щеку. — Несмотря ни на что.
— Несмотря ни на что, — эхом повторил Клайд, бросая в миску горсть ягод брусники. — На что именно — несмотря? — Он приблизил к Маку морщинистое лицо, выражавшее неподдельный интерес, и начал вбивать ягоды в тесто мешалкой.
— А Элла никогда не рассказывала вам, что произошло между нами?
— Да ты что! — фыркнул Клайд. — Она даже фамилии своей не пожелала сообщить. А я не хотел влезать ей в душу. — Он улыбнулся.
