Потом, вернувшись к машине, он передал в дежурку, что на территории дома всё в порядке.
– Сукин сын, – прошипела Ким сквозь изгородь.
– Ой, командир, прошу прощения! – воскликнул ее коллега. – А я и не знал, что ты там… слушаешь.
Стоун встала на бак и покинула территорию тем же путем, каким и попала на нее. Она приземлилась на ноги, но как будто бы случайно покачнулась, врезалась в Брайанта и чуть не сбила его с ног.
– Прошу прощения, – произнесла она.
– По шкале искренности извинений это тянет на оценку «минус семь», – заметил ее напарник.
– Детективы, – произнес профессор, появляясь перед ними, – мы готовы начинать.
Брайант не отводил взгляда от Ким, пока археолог возвращался на свое место.
– Ну, и что же ты узнала во время своей противозаконной вылазки на сбор улик? – спросил он начальницу.
– В отличие от письменного отчета, пожар начался не на кухне.
Глава 18
Ким догнала профессора, когда тот уже подходил к Биллу и Бену[28], как она прозвала волонтеров.
– Доктор Мэтьюз закончил первичный анализ почвы – оказалось, что в ней много глинозема, – сообщил Милтон.
Совсем не удивительно, ведь речь идет о Черной Стране.
– Такие условия будут влиять на показатели радара, так что мы начнем с магнитометра, – сказал Мэтьюз.
– Gesundheit[29], – пожелал им Брайант.
Профессор проигнорировал это замечание коллеги Ким и продолжал разговаривать, обращаясь только к ней, как будто инспектор понимала, о чем он говорит. Стоун редко подвергала сомнению профессиональные знания других людей. Она всегда тщательно выполняла свою работу и ожидала того же и от других.
– Магнитометр с помощью сенсоров измеряет изменения магнитного поля. Причиной этих изменений могут быть материалы различной плотности – наш прибор способен определять изменения поля, вызванные нарушением поверхностного слоя земли и наличием в ней разрушающихся органических материалов, – объяснил археолог.
Билл двинулся в их сторону в сопровождении Бена. По мнению Ким, он был похож на главного персонажа из «Терминатора». Через плечо у него был перекинут черный ремень, поддерживающий удилище приблизительно шести футов длиной, которое он держал параллельно земной поверхности. На переднем конце удилища, перпендикулярно к нему, располагалась перекладина, на которой крепились сенсоры. От них к прибору, который крепился на поясе, шли черные провода, а на спине Билла виднелся черный же матерчатый вещмешок.
– Мы начнем с нижнего конца участка и будем двигаться по прямым линиям, как будто стрижем лужайку, – сказал он всем остальным.
Ким кивнула, и троица отошла в сторону.
Доктор Мэтьюз с помощницей скрылись в теплой машине.
– И тебя все это устраивает, командир? – спросил Брайант.
– А почему меня должно что-то не устраивать? – огрызнулась Стоун.
– Ну, понимаешь, хотя бы потому…
– Не понимаю. И если ты сомневаешься в моих способностях, то можешь обсудить это с моим непосредственным руководством.
– Ты же знаешь, шеф, что я никогда этого не сделаю. Я спросил, потому что беспокоюсь за тебя.
– Со мною всё в порядке, и оставь меня в покое!
Инспектор никогда не рассказывала о своем прошлом, но Брайанту было известно, что какое-то время она находилась в приюте для брошенных детей, хотя и не знал, по какой причине. Он знал также, что ее мать страдала параноидной шизофренией, но как эта болезнь отразилась на Ким, ему было неведомо. И еще Брайант был в курсе, что у Стоун когда-то был брат-близнец, но не знал, как и когда тот умер. Все о ее прошлом было известно только одному человеку в мире, и его начальница дала себе клятву, что так это и останется навечно.
Раздался звонок ее мобильного телефона. Это был Вуди.
– Сэр? – с надеждой произнесла она в трубку.
– Все еще ждем, Стоун. Позвонил просто убедиться, что вы не забыли того, о чем мы говорили вчера.
– Конечно, я помню, сэр.
– Потому что, если вы попытаетесь нарушить мое распоряжение…
– Сэр, уверяю вас, что мне можно доверять.
Брайант покачал головой.
– Если я не получу разрешения в течение ближайших двух часов, отпустите профессора Милтона и поблагодарите его от моего имени, – продолжал Вудворд.
– Да, сэр, – ответила Ким. Слава богу, что он не знает о докторе Мэтьюзе!
– Я знаю, что нет ничего хуже, чем просто ждать у моря погоды, но процедуру надо соблюдать.
– Я понимаю, сэр. Здесь Брайант хочет высказать вам свои сомнения насчет того, как ведется расследование.
Она протянула коллеге телефон. Тот зверем посмотрел на нее, прежде чем отойти на несколько шагов.
– Хотя нет. Кажется, я ошиблась, – заявила Стоун.
Вуди поцокал языком и разъединился. Ким набрала номер Доусона. Тот ответил после второго гудка.
– Что там у вас?
– Не так много, командир.
– А имена других работников получили?
– Пока нет. Местные власти не так открыты для сотрудничества, как Кортни. Сейчас мы просматриваем все статьи, в которых упоминается Крествуд, и пытаемся найти что-нибудь полезное для нас. Однако все, что мы пока смогли обнаружить, – это отчет о том, что некто пастор Уилкс совершил благотворительное восхождение на Три Пика[30], чтобы собрать деньги для однодневной экскурсии для девочек.
– Хорошо, Кев. Дай мне Стейси.
– Доброе утро, командир, – послышался в трубке голос мулатки.
– Стейс, я хочу, чтобы ты занялась составлением списка детей, которые жили здесь в тот момент, когда дом загорелся.
Даже если таким образом они ничего не найдут, им все равно придется встречаться с экс-воспитанницами, чтобы выяснить, что связывало Терезу Уайатт и Тома Кёртиса.
Вуд пообещала заняться этим немедленно и разъединилась.
Ким посмотрела на волонтеров. Они прошли уже около сорока футов и теперь остановились, проверяя оборудование.
Поискав глазами, она увидела Брайанта, стоявшего на краю участка спиной к ней. Странно, но инспектор почувствовала себя виноватой за то, что окрысилась на него. Женщина понимала, что его вопрос был вызван беспокойством за ее судьбу, но она не умела правильно реагировать на проявление заботы.
