В марте ещё нет кучевых облаков, и ветры по-зимнему холодны. Но есть в эту пору особая примета — подтаявший снег у комлей деревьев. Там, где солнышко пригревает, снег оседает, плавится, вот и получаются такие лунки-воронки. С северной стороны снежное покрывало под самый комель, а с южной деревце уже весну почувствовало. Приложишь руку к стволу и ощущаешь тепло.
Особой мартовской приметой является и наст. Случаются после сильных оттепелей и крепкие морозные ночи, да такие, что осевший снег, словно кремнем становится. С настом всем хорошо: и лесному зверю, и человеку. С настом в лесу любые дороги открыты. Можно пробраться по нему в самые укромные уголки, куда зимой на лыжах и не сунешься. Люблю я по мартовскому насту к глухариным токам хаживать, а если повезёт, то можно и к токующему глухарю подойти. Тут главное сильно настом не скрипеть.
Что ни говори, а март в природё есть первая ступенька к желанному летнему теплу. Это месяц, когда весна ещётолько в зёркальные снёга засматривается, на себя любуется, свой разбег берет. Впереди и апрель с талыми водами, и май с первой зеленью, а март-протальник всей весне начало. Он всему живому году зачин.
Рябиновые гроздья
Быстротечен год, словно зимний день короток, глянешь за окошко, а уже сумерки. Ну а лето и вовсе скоро, не заметишь, как перешагнёт свой главный рубеж и покатится с горы к вечеру-закату, только деньки отсчитывай!
О макушке лета по рябине угадываю, словно по часам! Коль появились ягоды, знай: дело к Петрову дню подходит. Вроде бы совсем недавно цветочные кисти притягивали к себе взгляд, всё дивился: надо же, вот и рябина зацвела! А оно вон как — пол-лета как один день проскочило, и вместо белых цветов тяжелеют на ветвях рябиновые гроздья. Уже слегка подрумянились, загорели на солнышке. Спеют, набираются сил. Совсем скоро осень лес накроет. Пожелтеет, пожухнет лист, и зардеют рубином одни-одинёхоньки рябиновые гроздья, привлекая к себе внимание. Дай только такую столовую дроздам заприметить — враз подчистят, ни ягодки не оставят. Не прочь рябиновых плодов и человек отведать, но чуть позже, когда их морозец как следует хватит, отгоняя прочь горечь. Вот тогда приятно, набродившись по лесу, бросить в рот пару-тройку переспелых рябиновых ягод. Особым вкусом напомнит о себе уходящая осень.
До самого декабря, до крепких морозцев, будет радовать рябина спелыми ягодами, ну а если повезёт, то и до середины зимы продержится, покуда снегири не приметят чудом сохранившийся гостинец осени.
У родительского дома, в деревне, росла огромная рябина — крепкая, ствол толщиной в хороший кулак. Выросла там как раз в тот год, когда мне на свет появиться. Даже раскидистая черёмуха по соседству не помеха ей была — не боялась тени. По весне обильно цвела, а по осени радовала глаз,‘спелой ягодой. А ягод всегда было столько, что заглядишься. На черёмухе, яблонях уже ни листочка, только одни голые ветви на холодном ветру чиркают друг об друга, а рябина вся в красе гнутся под тяжестью плодов упругие ветви, хоть подпорки подставляй. Того и гляди, сучья надломит. И бывало, ломало в уж слишком урожайные годы.
На нижний сук той самой рябины я ежегодно подвешивал кормушку для птиц, смастерённую из фанерного посылочного ящика (сейчас таких уж и нет). Всю лютую зиму птиц подкармливал. Бывало, насыплю семечек, а сам домой, примощусь у оконца, выдую в замороженном стекле глазок и наблюдаю за гостями — кто за семечками прилетел, а кто только к рябиновым кисточкам пристраивается. Ни за что рябиновые гроздья на подсолнуховое семя не променяет! Ну а если стайка свиристелей налетит, то уж тут все ягоды подберут! После таких пиршеств весь снег под рябиной усыпан растрёпанным жмыхом ягод — в ход идёт только сочная мякоть.
Давно уж той рябины нет. Состарилась, засохла, ствол до самой сердцевины расщепило. Жалко было рубить, но всё же однажды пришлось. Опустело местечко. Трава-мурава поднялась. Уж хотел из лесу саженец принести посадить на старое место, может быть и вырастет. И словно напророчил сам себе своим желанием. Однажды внимание обратил на новое деревце. Заприметил только, когда оно тонким хлыстиком над травой поднялось. Лист крупный, резной. Взамен той старой от материнского корня выросла молодая рябинка. Выросла, чтобы прежнюю не забывали. Не цветет ещё, рано листва опадает — мало дело. Подождать нужно с годок-другой, пока сил наберётся. Лишь бы косой не задеть. А то враз срежешь. Пройдёт времечко, и увижу я на молодом деревце рябиновые гроздья, точь-в-точь какие были на моей старой рябине. Увижу и словно годы назад отсчитаю…
Рыба-легенда
О сомах в народе испокон веков складывались многочисленные рассказы-легенды, порой наводящие ужас на слушателей. Говорилось в них о сомах-гигантах невероятных размеров или сомах-людоедах, охочих до женщин и детишек. Сказать по правде, наслушавшись таких повествований, можно и впрямь отказаться от походов на реку и уж ни в коем случае не купаться в жаркий, летний день. Страшно! И всё-таки каков он, сом-сомович, удивительная рыба, легенда русских рек?
Известный русский писатель, публицист, знаток рыбной ловли Леонид Павлович Сабанеев писал: «Наружность сома оригинальна и безобразна. По общей форме тела он имеет некоторое сходство с налимом, но голова у него гораздо шире и составляет одну шестую часть своего тела, покрытого густым слоем слизи. Пасть у него огромная и вооружена довольно острыми зубами; на верхней челюсти находятся два уса, а на нижней — четыре усика. Хвост сильно сплющен с боков. Цвет сома изменяется, смотря по воде, возрасту и времени года, но чаще спина у него бывает чёрная, брюхо желтовато-белое, бока туловища черновато-зелёные и покрытые оливково-зеленоватыми пятнами». Сома нельзя спутать ни с одной другой рыбой — настолько он своеобразен и индивидуален.
Сом — домосед, отшельник и очень привязан к своему обжитому месту. Склонившиеся над берегом могучие ракиты, подпирающие своими размашистыми корнями берег, донные буреломы или речные затоны, где виден явный круговорот воды и есть сомовые пристанища. Хитёр и чуток сом. Мало передвигается, больше — проводит времени на дне, затаившись в буреломе. Сом — теплолюбивая рыба. В зимнюю пору он «спит» и начинает свою активность, только когда солнечные лучи хорошенько прогреют воду и насытят теплом прибрежные отмели. Ведь сомы большие любители понежиться на береговых отвалах под лучами ласкового солнца.
Сом, как и многие донные рыбы, предпочитает чистую воду. Именно это и заставляет сомов во время паводков уходить вверх по течению, заходя в поймы и пережидая вешнюю воду. Загрязнение рек и чрезмерное зарастание берегов для сомов плохо. И в то же время любят они захламлённые участки дна, где можно хорошо укрыться среди донного лома.
Сомы весьма прожорливы. В питании не брезгуют ничем. Но больше всего любят рыбу, ведь сом — хищник. Из-за своего телесного сложения сомы предпочитают охотиться из засады. Даёт себя знать неповоротливость. Не откажется сом и от лягушачьего обеда, приберёт и червей, и различных личинок водных насекомых. Может напасть и на зазевавшегося утёнка, отбившегося от стайки. Немало описано в литературе и случаев нападения сомов на домашних животных — телят, собак, которые каким-либо образом оказались в речке. Всё тот же Л. П. Сабанеев упоминает о нескольких случаях, когда добычей сомов становились люди: «…сом стащил в воду взрослого человека, который, однако, успел с большим трудом высвободить ноги из пасти сома, ободравшего с них всю кожу». Ну что же, не доверять известному писателю у нас просто нет оснований, хотя и закрадывается сомнение, что такое и вправду возможно.
