— Ты даже знать не хочешь?
Кейтлин почувствовала, как отвращение исказило ее лицо.
— Ты имеешь в виду... о...
— Об убийстве, — произнес Габриэль, его ослепляющая широкая улыбка с каждой минутой становилась все неприятнее.
Страх поднимался в животе Кейтлин. Он прав, она сумасшедшая. Что она делала здесь, в его спальне? Два дня назад она не сидела бы в спальне любого парня, а теперь еще и болтает с убийцей.
«Но Джойс не привезла бы его в Институт, если бы он на самом деле был опасен, — подумала она. — Джойс не пошла бы на такой риск».
Кейтлин медленно произнесла:
— Это действительно было убийство?
И затем прямо посмотрела на Габриэля.
Выражение его лица изменилось, когда он встретил ее взгляд, как будто она поразила его. Затем, казалось, он восстановил равновесие.
— Я назвал это самозащитой, но судья не согласился.
Теперь его глаза были холодны как лед.
Что-то внутри Кейт расслабилось.
— Самозащита, — повторила она.
Габриэль долго смотрел на нее, а потом отвернулся.
— Разумеется, другое не было самозащитой. Первое убийство.
«Он просто пытается тебя шокировать», — сказала Кейтлин себе.
«И у него это получается», — прошептал в ответ внутренний голос.
— Я лучше пойду, — произнесла она.
Габриэль был очень быстр. Кейт находилась ближе к двери, но до того, как она до нее добралась, парень оказался прямо перед выходом, блокируя его.
— О, нет, — сказал он. — Разве ты не хочешь выслушать все, до конца?
Взгляд этих темно-серых глаз был странным, почти застывшим, как будто он смотрел сквозь нее. Выражение лица Габриэля так же было необычным, будто он скрывал за насмешкой и высмеиванием огромное напряжение. Через его приоткрытые губы Кейтлин могла видеть, как блестят крепко сжатые зубы.
— Прекрати это, Габриэль, — сказала она, — я ухожу.
— Не стесняйся!
— Я не стесняюсь, придурок, — огрызнулась Кейт. — Я просто устала от тебя.
Она попыталась протиснуться мимо него, но он не пропустил. Они боролись.
Кейтлин очень скоро поняла, как он был силен.
«Какая же я дура», — думала она, пытаясь освободить руку, чтобы ударить его. Как она втянула себя в эти неприятности? Ее сердце билось, словно стучащий молот, а грудь была готова разорваться.
«Я должна кричать, пока он не остановит меня. Наверное, задушит. Это то, что он сделал с остальными? Может, он использовал нож? Может, он зарезал их? А возможно, что-то даже еще хуже».
Они с Габриэлем по-прежнему молча боролись, их лица находились в дюймах друг от друга. Мысли Кейтлин были мрачны, заполненные образами того, как он мог раньше убивать.
А затем...
А затем все закончилось. Фантазии Кейтлин были оборваны, как будто кто-то пробил окно в ее мыслях. А все из-за взгляда в глаза Габриэля.
Горе. А еще вина. Тоже предостаточно. Но в основном горе. Кейтлин узнала его, то самое, которое фактически заставляет тебя закусить до крови губу, чтобы не закричать. Горе, которое она помнила с восьми лет. С того времени, когда умерла ее мама.
Габриэль со своим прекрасным высокомерным лицом и диким оскалом старался сдержать слезы.
Кейтлин прекратила борьбу с ним, осознавая в тот момент, когда она это сделала, что он не ранил ее. Он блокировал ее, удерживал, но не причинил боль.
— Хорошо, — сказала она, ее голос прозвучал слишком громко в тишине. — Тогда расскажи мне.
Это застало его врасплох. Он фактически отшатнулся. На мгновение Габриэль выглядел шокированным и уязвимым.
Затем его лицо ожесточилось. Он воспринял это как вызов.
— Я расскажу, — огрызнулся он.
Габриэль отпустил ее и отступил одним неуверенным, скованным движением.
Он быстро дышал.
— Вам ведь всем было интересно, что я делаю, — сказал он,— не так ли?
— Так, — ответила Кейтлин, осторожно отходя от двери. — Это настолько необычно?
— Нет, — он горько усмехнулся. — Это то, что все хотят знать. Но когда узнают, им это не нравится.
Он повернулся и посмотрел на нее с притворным недоумением.
— По какой-то причине, кажется, меня боятся.
.
Кейтлин не улыбнулась.
— Я знаю, на что это похоже, — сказала она, уныло смотря на ковер. — Когда тебя боятся. Когда тебе не смотрят в глаза и осторожно отходят при твоем приближении.
Она взглянула на него.
Что-то промелькнуло в его глазах, затем он покачал головой, отворачиваясь.
— Ты не знаешь, как это, когда люди настолько напуганы, что начинают тебя ненавидеть. Когда тебя хотят убить, потому что так боятся, что ты...
— «Что ты» что?
— Прочтешь их мысли. Украдешь их души. Выбери сама, что тебе больше нравится.
Повисло гробовое молчание. У Кейтлин по спине поползли мурашки. Она была сбита с толку и напугана.
— Это то, что ты делаешь? — спросила она, борясь с собой, чтобы не начать говорить шепотом.
— Нет.
Холодный узел, который образовался от страха у Кейтлин в животе, слегка ослаб, пока он не повернулся и не посмотрел на нее своими серыми спокойными глазами безумного человека.
— Это не настолько просто. Хочешь знать, как это работает?
Кейтлин не двинулась с места и не ответила, просто посмотрела на него.
Он говорил размеренно, будто читая лекцию.
— В любой момент, когда два разума устанавливают меду собой связь, происходит перемещение энергии. Это как раз то, что представляет собой контакт, обмен определенного вида энергии. В обе стороны. Энергией, несущей информацию. Понимаешь?
Роб тоже говорил об энергии, ее обмене. Но, может быть, это другой вид.
— Продолжай, — сказала Кейтлин.
— Проблема в том, что некоторые разумы сильнее, чем другие. Крепче. И, если сильный разум установит контакт с более слабым, все может выйти из-под контроля, — он остановился, смотря на темное, закрытое занавесками окно.
— Как? — прошептала Кейтлин. Казалось, он ее не слышит. — Как это может выйти из-под контроля, Габриэль?
По-прежнему глядя в сторону окна, он произнес:
— Знаешь, как вода течет из более высокого места в более низкое? Или как электричество пытается найти основание для своей мощности? Ну, когда два разума соприкасаются, энергия течет в оба направления. Но тяга сильного разума всегда больше.
