Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 28
– Скажите на милость, каков упрямец! – вспылил Шафур. – Ему же добра желают, а он и слушать не хочет!
– Мы усталости не боимся, мы к ней привыкли, – добавил Жан. – И теперь, когда нам остается всего несколько часов до встречи с дядюшкой, неужели мы испугаемся…
– Значит, ты непременно хочешь идти? – перебил его старик.
– Непременно, господин Шафур.
– Ну как хочешь! – сказал солдат, побагровев от гнева.
Фермер Морель тоже начал уговаривать Жана остаться, но мальчик стоял на своем.
– Не приставай к нему, Морель, – сказал Шафур с притворным равнодушием, – ведь с этими ребятишками все равно не сладишь!
Старый солдат набил свою трубку и, взяв под руку фермера, увел его во двор.
Довольный, что ему удалось поставить на своем, Жан отправился с братьями в приготовленную для них комнату. Все трое с наслаждением растянулись на мягкой постели и вскоре уснули.
На следующее утро Жан проснулся рано. Хотя солнце едва взошло, его поразила необыкновенная тишина, господствовавшая во всем доме. Он сразу вспомнил, как легко накануне уступил ему Шафур, и в уме у него мелькнуло страшное подозрение. Он наскоро оделся и бросился в конюшню: лошака там не было.
– Они ушли! – воскликнул он с отчаянием.
– Уже с четверть часа, как ушли, – подтвердил трудившийся во дворе работник. – Если хотите их догнать, идите скорее.
– А где господин Морель?
– Ушел на работу в поле.
Сердце бедного мальчика болезненно сжалось и слезы подступили к глазам, но это была лишь минутная слабость. Он бросился в комнату, разбудил братьев и сказал, что солдаты ушли без них и что им нужно идти как можно скорее, чтобы их догнать.
– А лошака они взяли с собой? – спросил Франсуа.
– Да, с собой, – ответил Жан.
– Значит, нам придется идти пешком?
– Да, пешком.
Франсуа не возражал, а только глубоко вздохнул; он, конечно, предпочел бы ехать, как вчера, на длинной сухой лошадке, как он называл лошака, чем идти пешком по жаре, но делать было нечего.
Через четверть часа они уже были готовы. Покидая ферму, Жан поручил работнику поблагодарить фермера за гостеприимство. Али, который за ночь отлично выспался, весело прыгал перед мальчиками.
Жан был уверен, что если они поторопятся, то непременно догонят Шафура и Монистроля. Дорогу он знал хорошо: вчера он слышал разговор Шафура с Морелем, обсуждавших дорогу: нужно идти вверх по речке Уэд-эль-Абиад до самого ее истока, потом перейти на речку Уэд-эль-Эрс и идти по этой речке до двух гор, Джебель-Гуссун и Джебель-Арума, у подножия которых она протекает, потом взять влево и идти все прямо – до самого Бу-Изеля. Названия рек и гор Жан, конечно, не запомнил, но дорогу усвоил, а это было главное. К тому же он был убежден, что до Бузеля остается всего несколько миль, и думал даже, что им и не придется идти до конца, а просто на полпути они встретят дядю со шкурой убитого льва.
Жан был уверен, что если они поторопятся, то непременно догонят Шафура и Монистроля.
«А если даже нам придется идти до Бу-Изеля, – думал он, – так и то не беда: благодаря доброй мадам Леруа в сумках и карманах у нас провизии на целый день. Значит, бояться нечего. Главное, нужно поспешить, чтобы догнать солдат. Воображаю, какую мину скорчит Шафур, когда увидит нас. Он, верно, думает, что мы до сих пор спим на ферме».
Мысль о том, как будет раздосадован старый служака, заставляла Жана невольно улыбаться. Некоторое время наши маленькие путешественники весело шли по берегу Уэд-эль-Абиад, довольно богатом растительностью. С утра было нежарко, и они не чувствовали усталости. По дороге им попадалось много красных куропаток; Али гонялся за ними, и испуганные птицы с криком разлетались от него. Франсуа, глядя на них, хохотал до упаду. Но мало-помалу он начал отставать и жаловаться на усталость и голод, а Жану не хотелось останавливаться, пока они не догонят солдат.
– Потерпи еще немного, – уговаривал он брата, – они наверняка уже близко. Когда мы их догоним, вы с Мишелем опять сядете на лошака и отдохнете.
Франсуа послушался и прошел еще с полчаса, но Жан и сам уже видел, что его бедный маленький брат совсем выбился из сил. Тогда он решился сделать привал. Дети расположились на берегу, с аппетитом поели, напились воды из речки – горстями, так как у них не было ни кружки, ни стакана, отдохнули с четверть часа и весело пустились дальше.
Было уже около полудня, солнце жгло сильнее, а дорога, до сих пор сравнительно легкая и удобная, становилась все хуже. Выше по течению у речки Уэд-эль-Абиад начались крутые песчаные берега, кое-где поросшие тощим кустарником. Чтобы не удаляться от воды, которая все-таки навевала прохладу, дети спустились к самой реке. К сожалению, она становилась все меньше и меньше и, наконец, обратилась в узкий ручей, протекавший по скалам, гладкая поверхность которых ярко отражала солнечные лучи. Передвигаться по этим скалам было очень трудно, и, несмотря на все желание идти быстрее, бедные дети вынуждены были часто останавливаться. Наконец, уже к вечеру, они достигли второй реки, Уэд-эль-Эрс, о которой говорил накануне Шафур. Берега этой реки гораздо шире и живописнее. Наши путники страшно устали, в особенности Франсуа, и не могли противостоять искушению присесть и отдохнуть под группой деревьев, бросавших достаточно густую тень. Отдых был им необходим, тем более что они уже опять успели проголодаться. Но прежде чем приняться за еду, все трое с наслаждением напились из реки, вода которой показалась им необыкновенно вкусной, даже сладковатой. Утолив жажду, они доели все, что у них было. Но Жан об этом не беспокоился. Правда, он потерял надежду догнать солдат, но зато был уверен, что Бу-Изель уже недалеко и что они скоро встретят дядю. Не зная, сколько времени прошло с тех пор, как они пустились в путь, он рассчитывал, что вечер наступит еще не скоро. Но вдруг наши путешественники, к полному своему изумленно, внезапно очутились в глубоком мраке. В Алжире, как известно, ночь наступает быстро: сумерек не бывает…
– Жан, – дрожащим голосом спросил Франсуа, – неужели мы будем ночевать здесь, на дороге?
– Зачем? – ответил Жан, стараясь говорить как можно веселее. – Сейчас взойдет луна, мы опять пустимся в путь и скоро дойдем до какой-нибудь деревни, где нас пустят ночевать.
– А если мы не найдем ни деревни, ни фермы? – спросил Мишель.
– Может ли быть, чтобы на такой славной реке не было домов? – возразил Жан. – До сих пор мы их не видели, потому что шли такой дорогой, где земля очень сухая и на ней ничего не растет. Что же стали бы разводить фермеры? Здесь – другое дело; здесь есть и вода, и деревья, и зелень, земля должна быть отличная, и не может быть, чтобы никому не пришло в голову построить здесь дом.
Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 28
