Наверное, она влюблена, а может быть, ей это только казалось, поэтому происходившее в ее душе осталось для нее загадкой. Таша задавала себе вопрос: если это не любовь, то что же она испытывает к Чейзу? То, что она уже не ощущает пустоты внутри себя, это определенно, но любовь ли это, она не была уверена. Таша вздохнула. Боже, он так красив! Красив и опасен! Почему она не может просто радоваться тому, что у нее есть?
— Все в порядке? — нежно спросил Чейз.
— Конечно. Все прекрасно. Просто… — она вдруг замолчала.
— Что? Неужели еще хочешь? Дорогая, я совершенно разбит.
Таша покачала головой.
— Да нет, мне так непривычно все это, я никогда не занималась любовью с человеком, в которого не влюблена. Но это было замечательно, хотя и немного грустно.
— О, я понимаю. Прости, — мрачно сказал Чейз.
— Да нет, все хорошо. Только мне кажется, что я все время лгу. Но кому? Наверное, себе в первую очередь.
— Нет, ты не права. Бедная Таша! Это я не должен был втягивать тебя в такие игры. Понимаешь, я привык идти на поводу своих инстинктов. Я всегда делал то, что мне хочется.
— Ты меня не так понял, — с сожалением сказала она. — Это вовсе не значит, что я не получила удовольствия. То, что сейчас произошло между нами, — самое замечательное из того, что я когда-либо испытывала. И ты не втягивал меня в это. Я сама захотела. А если мне потом стало грустно — извини.
— Хорошо, и что же теперь? — с некоторым огорчением поинтересовался Чейз.
— Я не знаю, — пожала плечами Таша.
Он помолчал, нежно поглаживая ее волосы.
— Не переживай, больше этого не будет. Во всем виноват Париж. Слишком много шампанского, полнолуние! Все это вскружило тебе голову. Завтра все будет по-другому.
— Я знаю. Наверное, я не должна тебе этого говорить, но… понимаешь… когда мы занимались любовью, у меня появилось ощущение, что я стала частью тебя.
Он провел пальцем по ее подбородку.
— Волшебный день, волшебная ночь! Что можно сказать еще?
Таша пристально смотрела на него. Зная Чейза, она не могла поверить, что он способен сказать подобное без иронии.
— Спасибо, — нерешительно произнесла она.
— Всегда готов услужить, — вот сейчас в его голосе слышалась явная насмешка.
Чейз поднялся, потянулся, разминая сильные руки, и неожиданно зевнул.
— Думаю, нам лучше пойти спать, Таша. Было прекрасно, но немного утомительно. Хочешь, я освобожу кровать?
— Вообще-то это твоя кровать, — напомнила она.
— Я уйду, и ты сможешь хорошенько выспаться.
— Н-нет, тебе вовсе не нужно это делать, — Таша отрицательно покачала головой.
— Не хочу, чтобы ты испытывала неудобство, это невежливо по отношению к тебе.
— Глупости. Я хочу быть рядом с тобой, — твердо сказала она.
— Согласен, — улыбнулся Чейз.
Он лег рядом с Ташей, обнял ее, и они сладко заснули.
Таша проснулась с первыми лучами солнца. Она огляделась и увидела, что находится не в сказочном замке, как ей сначала показалось, а в гостиничном номере, лежит на смятой и явно не волшебной постели в объятиях обнаженного и… О, нет! Она осторожно повернула голову: она лежит в объятиях не сказочного принца, а мужчины, которому явно не мешает побриться. Трудно поверить, что с этим человеком всего несколько часов тому назад она занималась любовью. Может быть, ей сейчас пойти в душ? Таша попыталась осторожно высвободиться из его объятий. Чейз открыл глаза и улыбнулся ей.
— Мой бог, я и мечтать не мог о подобном, а это и правда произошло. — (Таша улыбнулась, что было намного красноречивее всяких слов.) — Ты не разочаровалась в принце, увидев его с утра? Он не превратился в лягушку?
— Да нет, кажется… — ее удивило, что он опять догадался, о чем она думает.
— Я никогда не забуду о том, что произошло. Хотя, возможно, я поступил опрометчиво. Но не беспокойся, мое слово — закон. Этого больше не будет, — Чейз весело взглянул на нее. — И, уж точно, мы не будем детально обсуждать произошедшее. Но ты не против, если я поцелую тебя, ведь это, наверное, не возбраняется? — он коснулся пальцем ее брови. — Мне нравится, когда меня целуют при утреннем свете.
— О, Чейз, ты невозможен, — смущенно сказала Таша.
— Знаю, ну и что же?
— Чейз, — сказала она с улыбкой, проводя ладонью по его шершавой щеке.
Он наклонил голову и поцеловал ее. Его губы были теплыми и влажными. И вновь поцелуй всколыхнул все ее чувства. После долгого поцелуя он отстранился и взглянул на нее.
— Таша, — тихо, почти шепотом, обратился он к ней.
— Да, Чейз, — так же тихо отозвалась она, как будто боясь спугнуть что-то.
— Мне нужно кое-что сказать тебе. Я уже хотел поговорить об этом раньше, но…
— Но что?
— Но… — и он вновь приник к ее губам. — Я обезумел…
Зазвонил телефон, но он как будто ничего не слышал и продолжал целовать ее.
— Знаешь, мы можем остаться здесь еще на пару недель. Можем валяться весь день в постели и при этом даже не заниматься любовью. Что ты думаешь об этом?
— Телефон, — попыталась привести его в чувство Таша.
— А еще мы можем принимать душ и делать все, что ты захочешь. Мы только попусту тратим время, живя в разных комнатах.
— Те-ле-фон, — произнесла она по слогам.
— Боже, ты такая красивая, сказочно красивая, — он будто не слышал телефона, а может быть, просто не хотел его слышать.
— Чейз, ты хотел мне что-то сказать? — Таша серьезно посмотрела ему в глаза.
Он нетерпеливо снял трубку и тут же швырнул ее, потому что ему никто не отвечал.
— Я думал о сказанном тобой ночью. У тебя был такой несчастный голос, что я принял это на свой счет.
Телефон зазвонил снова.
— Чейз, ты думаешь, мы?..
— Не знаю, но…
Она откинула прядь волос с его лица.
— Я знаю, тебе не нравится, когда я говорю, что ты прекрасен, но что я могу поделать, если это на самом деле так. Ты оказался прав.
— В чем?
— Ты говорил, что мы идеально подходим к роли любовников, — Таша говорила, не снимая руки с его головы, потому что чувствовала в этом прикосновении необходимость. — Я тогда страшно разозлилась, а, как видно, зря. — Она с улыбкой пригладила его волосы. — И тебе не надо извиняться. Но вернемся к тому, что ты хотел мне что-то сказать, может быть, это зависит от телефонного звонка?
Чейз наконец-то ответил на звонок.
— Тони? — мрачно спросил он, последовала пауза, а затем поток французских слов. Разговор был долгим и, очевидно, не совсем приятным, так как Чейз хмурился и беседа сопровождалась бурной жестикуляцией. — Ты где? Внизу? Две минуты, хорошо? Нам необходимо одеться. — Он повесил трубку и кисло улыбнулся. — Наверное, я погорячился, говоря о возможной перспективе проваляться целый день в постели. У нее какие-то проблемы с Жан-Люком. Тони никогда не отличалась особым тактом. А сейчас она очень возбуждена, говорит, что ей никогда не везло, и хочет уехать в Нью-Йорк.
