Книга Ураган страсти - Фиби Конн

Несмотря на то что Габриель до сих пор было стыдно за ту ночь с Джейсоном возле бивачного костра, она не испытывала ни малейшего раскаяния за их романтическое свидание во время ливня. Она нисколько не сожалела о том, что занималась любовью с этим человеком, чье обаяние раньше причиняло ей столько душевных мук. Она просто перестала сопротивляться влечению, которое возникло между ними с первой же встречи. Габриель по-прежнему считала Джейсона Ройала негодяем, дьяволом в человеческом обличье, который мог манипулировать чувствами женщины с такой поразительной легкостью. Однако в его объятиях она получила бесценный урок, забыть который была уже не в силах.

От природы наделенная чарующей прелестью, Габриель теперь превратилась в настоящую ослепительную красавицу, однако не давала своим новым подругам ни малейшего повода для подозрений, чем именно она обязана столь разительной в себе перемене. Когда Джейсон останавливался возле их фургона, что случалось довольно часто, она тотчас отправлялась куда-нибудь по своим делам, зная, что Айрис способна до такой степени опутать его своей лестью, что он даже не заметит ее отсутствия. Сама Габриель нисколько не поощряла его ухаживаний, а если у него хватало глупости обратиться к ней лично, она делала вид, будто не слышит. Несмотря на то что Габриель, похоже, полностью покончила с их коротким романом и выбросила его из головы, о Джейсоне этого сказать было нельзя. То, что произошло между ними, слишком много значило для него, и он не мог так просто об этом забыть, уподобившись в своем непостоянстве рыжеволосой красавице.

В то время как Габриель выглядела прямо-таки пышущей красотой и здоровьем молодой женщиной, Джейсон заметно худел и мрачнел, и ему все труднее было поддерживать свою репутацию оптимиста и жизнелюбца. Эта внезапная перемена во внешности и характере друга вызвала такую тревогу у Клейтона, что однажды за трапезой он заметил:

– Джейсон, ты таешь прямо на глазах. Если аппетит к тебе не вернется, боюсь, скоро ты ослабнешь так, что уже не сможешь держаться в седле, а я один не в состоянии привести этот караван в Орегон, как, впрочем, и летать по воздуху.

– Что? – Джейсон непонимающе поднял на него глаза. Он почти не расслышал слов друга.

Потеряв терпение, Клейтон отозвался раздраженным тоном:

– Черт побери, парень, очнись! Ты не только похудел, но и двух слов связать не способен. Что, в конце концов, тебя так тревожит?

Джейсон выплеснул содержимое своей чашки на землю и выпрямился.

– Так, ничего. И прошу, оставь меня в покое!

С этими словами он направился прочь.

Пока Джейсон прогуливался вдоль внешней границы лагеря, Габриель сидела в окружении девушек из двух других фургонов. Все они очень любили петь, и Габриель была искренне рада тому, что столько спутниц разделяют ее увлечение. К счастью, у одной из них, по имени Ребекка, нашлась при себе цитра, и в тот вечер они вместе заучивали слова песни, исполняя ее хором под аккомпанемент инструмента. Несмотря на то что у каждой из них был приятный голосок, девушки никак не могли спеть песню в унисон и потому беспрерывно хохотали. Они все буквально покатывались со смеху, когда их забаву прервал чей-то пронзительный крик. Спутницы Габриель застыли на месте от ужаса, зато она сама тотчас вскочила на ноги и ринулась вдоль фургонов в ту сторону, откуда доносились отчаянные вопли, да такие, что от их звука кровь стыла в жилах. Отовсюду туда уже бежали мужчины, держа в руках винтовки. Однако они тут же отступили, когда увидели, что это был всего-навсего один из переселенцев, в приступе бешенства колотивший свою жену. Вмешиваться в чужие семейные ссоры казалось им делом бессмысленным. Габриель, напротив, тут же бросилась в самый центр свары.

Она схватила мужчину за руку, и тот в досаде на ее вмешательство выпустил жену. Пытаясь избавиться от дикой хватки Габриель, он толкнул ее, однако рыжеволосая красавица крепко вцепилась в обидчика, одновременно крикнув женщине, чтобы та скорее бежала прочь. Тут мужчина пришел в еще большую ярость и замахнулся кулаком на заступницу, чтобы раз и навсегда отучить ее лезть в чужие дела.

Прорвавшийся через круг зевак Джейсон без колебаний схватил драчуна за плечо и, развернув его к себе, что было силы ударил кулаком в челюсть. Тот сразу обмяк и выпустил Габриель, которая, в свою очередь, пошатнувшись, упала на землю. Джейсон между тем схватил своего соперника за загривок, нанес еще один сильнейший удар, а потом вынул из кармана веревку и быстро связал ему руки за спиной. Оттащив драчуна к фургону, он привязал конец веревки к ближайшему колесу.

– Посиди-ка тут до утра, Сэм Даффи, – произнес он. Затем Джейсон наклонился, чтобы вытащить из-под фургона перепуганных детишек Даффи. Мальчику было около восьми лет, а двум его сестренкам и того меньше. Оставив их вместе с матерью на попечение одной из женщин, Джейсон краем глаза взглянул на Габриель. Оказалось, что она, широко раскрыв глаза, смотрит на него с нескрываемым восхищением. Ему захотелось заключить ее в объятия и крепко поцеловать, пока в ее прелестных голубых глазах не померк огонек уважения, но вместо этого он схватил ее за руку и резко поднял на ноги.

– За порядок в лагере, мисс Макларен, отвечаю только я, и, по-моему, я не просил вас меня заменять!

Прежде чем она успела что-либо возразить, он схватил ее за руку и потащил к своей палатке.

Пораженная столь враждебным выпадом с его стороны, Габриель тем не менее не стала сопротивляться.

Она была сердита не на Джейсона, вовсе нет! Ее возмущение было направлено на мужчин, которые и не подумали прийти на выручку беспомощной женщине.

Когда они добрались до палатки Джейсона, он попросил Клейтона принести Габриель чашку чая, чтобы та немного успокоилась и пришла в себя.

К счастью, ни один из ударов рассвирепевшего Сэма не причинил Габриель вреда, но Джейсон все-таки решил объяснить девушке, что ее поступок был чистым безрассудством.

– Как вы думаете, почему ни один из тех, кого вы называете трусами, не сделал ни малейшей попытки помочь миссис Даффи? Задумайтесь-ка на минутку, а потом можете высказать свою догадку вслух.

Несмотря на суровый взгляд, в прикосновении Джейсона чувствовалась нежность. Его рука медленно скользнула по ее запястью, после чего осторожно легла на ее пальцы. Ему так не хватало ее все последние дни, что он едва мог сдержать свое волнение.

Габриель без долгих размышлений накрыла его ладонь своей. Этот жест, полный изящества и грации, должен был свидетельствовать о том, что она не сомневалась в преданности возлюбленного, и когда появился Клейтон с чашкой чая в руках, он едва не выронил ее при виде открывшейся ему картины. Габриель, правда, тотчас вырвала свою ладонь из руки Джейсона и принялась за чаепитие.