Чивер широко улыбнулся и с размаху пожал протянутую руку:
– Чивер Мак-Фарланд. Рад познакомиться.
– Взаимно. Но я уже, кажется, это сказал. Нехорошо повторяться. Неужели вам не предложили вина? Дорогой мой… Наше гостеприимство оставляет желать много лучшего. А ведь вы только что из порта. Ужасно пыльное место, этот наш порт Солсинтры. Вы не находите?
– Э-э… – только и промычал Чивер, когда большая ладонь легла ему на плечо, легонько подталкивая к скромной стойке из оникса.
– Вот именно, – согласился хозяин дома. – Не хотите ли утреннего вина? Виски? Мисравота? Бренди? У нас недурное нефритовое и вполне приемлемое белое, но скажу вам по секрету, сударь: красное их всех превосходит!
Виски… Чивер почти ощутил его вкус. Виски было бы очень кстати. Он с сожалением покачал головой.
– А у вас не найдется кофе? – Он адресовал своему собеседнику чуть виноватую улыбку. – Довольно давно не сплю, понимаете ли. Боюсь, как бы спиртное не ударило мне в голову.
– А это нам ни к чему, не так ли? Дживз, – сказал он, обращаясь, казалось, к самой комнате, – принеси, пожалуйста, кофе мистеру Мак-Фарланду.
Музыкально прозвенев хрусталем, он налил себе щедрую порцию красного вина.
– Я не мог не заметить нашивку на вашем жилете. «Линии Баскома», я не ошибся?
Ладонь Чивера невольно потянулась к левой стороне жилета, где когда-то яркая нашивка Солнечной системы почти полностью вылиняла.
– Угу…
– Вы работаете на «Линию»? – спросил Шан, поднимая рюмку. – Я как раз недавно заключил сделку с миз Лиллиан Баском и капитаном Барни Келлером. Вы с ними знакомы?
– Лиллиан… Я знаю… знал Лиллиан очень близко. А с Барни мы вместе сидели за пультом большого лайнера… Он тогда еще не был капитаном.
– О, так вы опытный пилот! Каково это – быть пилотом большого круизного корабля? Увлекательная работа?
Чивер пожал плечами:
– Неплохая. Но мне нравятся маленькие корабли – более послушные, более быстрые, и на них можно залезть и вылезти из узкого места раньше, чем тебя заметят. С большими кораблями это не проходит. Надо действовать по правилам. – Он кивнул. – Мне нравится управлять собственным кораблем.
– Правда? – пробормотал Шан. Тут открылась дверь, пропуская в салон робота с подносом. – Вы спасены, сударь! Надеюсь, кофе будет вам по вкусу. Дживз, мистер Мак-Фарланд сказал мне, что не спал уже несколько дней и только чашка твоего лучшего кофе может помочь ему благополучно пережить ближайший час. Сливки, сударь? Подсластитель?
– Черный и не сладкий. Спасибо.
Чивер принял от робота дымящуюся чашку. Сведенный судорогой желудок напомнил ему, что в последние дни он к тому же очень мало ел.
– Я изумлен, – говорил тем временем Шан йос-Галан, – что вы появились столь быстро. Нас только вчера предупредили о вашем прилете.
Чйвср обжег язык и поморщился.
– Я вылетел два дня назад.
– Правда? Кажется, вы были очень далеко.
– Дальше, чем вы думаете, – ответил Чивер не без гордости. – Глубоко во втором квадранте.
– Да, вот это полет! – восторженно заметил Шан. – И так быстро! Неудивительно, что вы устали. Если хотите, я могу передать моей сестре то, что вам поручено. Мне следовало бы с самого начала за нее извиниться. Мои ужасные манеры – прошу вас меня извинить, сударь! Ее вызвали на переговоры с нашим деловым представителем. Но я заверяю вас, что мне вполне можно доверить…
Чивер со стуком поставил чашку на стойку.
– Черепаха велела передать пакет Первому представителю Нове йос-Галан. Мне было сказано – в собственные руки.
Светлые глаза пытливо смотрели на него поверх края рюмки.
– Похвально. – Он чуть повернул голову. – Дживз!
– Да, ваша милость?
– Пожалуйста, сообщи моей сестре, что мистер Мак-Фарланд может отдать свой пакет только в ее руки. Я рассчитываю, что ее светского умения хватит, чтобы извиниться перед господином дэа-Гауссом и расстаться с ним на полчаса.
– Конечно, сэр.
Робот выкатился из комнаты, закрыв за собой массивную дверь.
– Она придет сюда через пару минут, и тогда вы сможете поспать, сударь, не беспокойтесь.
– А? – Чивер воззрился на него с искренним изумлением. – То есть послушайте – я хочу сказать, это все мило и все такое прочее, мистер йос-Галан, но вам нет необходимости оставлять меня здесь. Я посплю пару часов в порту, пока буду дожидаться разрешения на взлет… У меня корабль арендованный, понимаете? Мы с черепахой условились, что они оплатят ремонт «Мошки Люси», если я доставлю от их имени этот пакет. Он пришел в бар и спросил, кто тут самый хороший пилот. Я ответил, что я, – не хвастаясь, ответил: глупо врать черепахе – и остальные подтвердили, что это так.
– Понимаю. Очень мило со стороны черепахи. Кстати, как ее звали? Вечно меня подводит память!
– Он велел, чтобы я называл его Точильщиком. Большой такой. Голосище – кажется, вот-вот барабанные перепонки лопнут. – Чивер снова взял чашку и залпом проглотил ее содержимое. – Интересный тип, а?
– Так мне рассказывали. Но я должен настоять на том, чтобы вы у нас остановились, сударь. Это самое малое, чем мы можем отплатить вам за беспокойство. Разрешите мне вас переубедить!
– Нет, послушайте, это…
– Шан?
Голос звучал мягко, с акцентом – и поразительно красиво.
И вошедшая женщина, которой принадлежал этот голос, оказалась стройной, миниатюрной, золотистой и совершенной. На чудесном заостренном личике, обрамленном золотыми волосами, сияли огромные лиловые глаза. Чивер не мог отвести от нее взгляда.
Крошечная богиня тоже смотрела на него, и между безупречными бровями пролегла чуть заметная хмурая морщинка.
Грозившее затянуться молчание прервал Шан йос-Галан:
– А, вот и ты, сестра! Позволь представить тебе мистера Чивера Мак-Фарланда, который привез предмет, который обязан передать только тебе.
Она склонилась в поклоне – таком изящном, что Чивер почувствовал, как у него на глаза навернулись слезы.
– Чивер Мак-Фарланд, я счастлива с вами познакомиться.
– И я сча… счастлив… с ва… вами познакомиться. – Тут в нем проснулась какая-то чудом сохранившаяся крупица здравого смысла. – У меня есть нечто, что я должен передать Нове йос-Галан, Первому представителю Клана Корвал.
– Этот человек – я, – мягко проговорила она. – Вы можете снять с себя ваше бремя.
Его рука невольно потянулась к внутреннему карману – но остановилась.
– Мне очень жаль, но, видите ли… поскольку я вас не знаю и вообще… Точильщик велел мне попросить, чтобы вы назвали ваше имя.
