Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
– Угу, пожар, – фыркнула Зинаида. – На пожар пожарные выезжают. А если кража, то ментов вообще не дождешься… А тут, видишь, понаехали, да еще притащатся, понатопчут, а кому убирать? – Зинаида тяжело вздохнула.
– Да что случилось-то? – Катя схватилась было за сердце, но сообразила, что муж ее Валик в данное время находится в больнице, а сама она – вот, живая и здоровая, так что самого страшного не произошло, и спросила гораздо спокойнее: – Неужели убийство?
– Угу, во дворе труп нашли, – угрюмо кивнула Зинаида, – да не алкаш какой-нибудь и не бомж, приличный мужчина… А его ножом в бок и возле подвальной двери бросили. Ужас, что творится!
Выскочил из ворот какой-то парень и махнул Зинаиде, чтобы шла во двор. Катя совершенно машинально потащилась за ней.
Во дворе суетилась милиция, что-то измеряли возле подвальной двери, парень в вязаной шапочке, надвинутой на глаза, отгонял любопытных. Их было немного, все свои – сантехник Васильич, неизменная генеральша Недужная, две-три соседки. Бледная до синевы немолодая женщина сидела на стуле с ломаной спинкой, который вынес из своей каморки сантехник. Рядом со стулом ошивался американский бульдог, и Катерина узнала в бледной женщине домработницу Ямщиковых из четырнадцатой квартиры.
– Ох, как вспомню, – в который раз начинала рассказ женщина, – так прямо ужас берет. Идем себе спокойно, вдруг Моня вырвался и завыл. Я за ним, гляжу – Господи ты Боже мой! – мужчина валяется мертвый! И никому дела нету! А как ближе подошла, гляжу – под ним лужа крови. Так меня саму удар чуть не хватил, спасибо, Монечка поддержал и наверх выбраться помог. А то рядом с покойником так бы и лежала… Умница Моня, хороший пес…
Моня улыбался слюнявой мордой.
Перед воротами посигналили, и появился белый фургончик.
– Труповозка приехала! – возвестила генеральша Недужная. – Сейчас вынесут!
Вышли два мужика в некогда бывших белыми халатах, бросили вниз к двери подвала носилки, потом спустились сами, разминувшись с двумя парнями милицейской наружности – один в мятой кепочке, другой вовсе без шапки. Катя хотела уйти, но на дорожке встала генеральша Недужная, а обойти ее было делом невыполнимым – генеральша стояла на земле прочнее, чем гранитная скала.
Показались носилки, небрежно прикрытые простыней.
– Посторонитесь, гражданочка, уйдите с дороги! – зычно прикрикнул на Недужную санитар.
Та шагнула в сторону, но тотчас же заметила непорядок.
– Да чего ж вы несете-то его головой вперед! – заорала она. – Это же совесть надо иметь – так покойника носить!
Санитар хотел отругнуться, но взглянул на генеральшу и передумал. Тут же на месте развернули носилки, простыня упала с лица, и Катя увидела мелко вьющиеся темные волосы, серый плащ, плохо выбритую щеку…
– Ой! – пискнула она. – Да я же его знаю!
– Ну и знакомые у вас, Катерина Андреевна! – тут же вступила генеральша. – Подозрительно это все. Не успела мужа в больницу отправить, как…
– Ну-ка, ну-ка! – Парень в кепочке бесцеремонно оттолкнул генеральшу. – Говорите, знаком он вам? Фамилию его скажите быстренько…
– Фамилию? – растерялась Катя. – Он у меня был, а вот фамилии я и не знаю…
– Во дают бабы! – громко посетовал сантехник Васильич. – Сама его принимает, в квартиру пускает, а сама и фамилией не поинтересуется! Неудивительно, что преступность растет! Это же просто людей провоцируют бабы-дуры!
– Вроде приличная женщина, муж – профессор… – поддакнула генеральша.
– Да что вы говорите! – вскричала Катя. – Муж мой здесь абсолютно ни при чем!
– Уж это точно… – прищурилась Зинаида, – мужа в такое дело впутывать никак не стоит, это дело сугубо личное. Хоть он у вас и тихий вроде, а кто поручится, что от ревности ретивое не взыграет! В прошлом году в соседнем квартале тоже вот один такой жену с любовником застал, так его зарезал, а ее в окно выбросил голую. А уж такой тихий был – по улице идет, глаз не поднимет, только портфельчик свой локтем прижимает… Десять лет ему дали, с конфискацией.
Катя ахнула и прижала руки к груди, потому что трудно стало дышать. Соседи смотрели с осуждением, а у нее язык присох к гортани, и никак не получалось поставить Зинаиду на место.
Положение спас милиционер. Он сурово поглядел на Зинаиду и сказал негромко:
– Вы бы, гражданочка, замечания свои при себе держали и клевету по району не распространяли.
– Как это клевету? – заволновалась Зинаида. – Да я все, можно сказать, из первых рук…
– Угу. Я тут в отделении пять лет работаю и что-то такого двойного убийства не припомню. А был несчастный случай. Гражданка Пинчер Софья Борисовна мыла окна и поскользнулась на мокром подоконнике. Ну и вывалилась с шестого этажа. Да только зацепилась за карниз, а потом свалилась на козырек. Так что смертельного исхода в данном случае не произошло, только поломала себе конечности. А мужа ее, Пинчера Ильи Львовича, вообще в то время дома не было. Так что неправильная у вас информация…
– Да мне Верка, дворничиха ихняя, все как есть, как на духу рассказала! – надрывалась Зинаида.
– Ах вот откуда информация поступила? – нехорошо прищурился милиционер. – Ну, тогда ясно все. Гражданка Сидорчук Вера Ивановна второй месяц находится на принудительном лечении от алкоголизма. Белая горячка у нее началась, многочисленных чертей по углам гоняла, вот соседи нас и вызвали. Эти же, между прочим, Пинчеры.
– Вот видите! – Катя со слезами благодарности повернулась к милиционеру, но встретила такой же суровый взгляд.
– Вы, гражданка…
– Дронова, – подсказала генеральша Недужная, – Дронова Катерина Андреевна, квартира на пятом этаже, как раз подо мной.
Не удостоив генеральшу взглядом, парень в кепочке ухватил Катерину за локоть железной рукой и повел к подъезду.
– Пройдемте к вам в квартиру, побеседуем без помех!
Соседи никак не прокомментировали все случившееся, даже генеральша на этот раз промолчала. Однако молчание ее было очень красноречиво.
У двери квартиры Катерина сунулась в карман за ключами, там было пусто. Тогда она подумала, что положила ключи в сумку, хотя делала это редко. Пришлось вываливать все содержимое сумки на подоконник. Милиционер терпеливо ждал, хоть и смотрел чрезвычайно неодобрительно на кучу появившихся из сумки вещей.
Был там разрядившийся мобильный телефон, полпачки совершенно раскрошенного печенья, тюбик старой засохшей помады, который Катя уже полгода таскала в сумке, чтобы купить точно такого же цвета, который, как она думала, очень ей идет; пачка бумажных носовых платков; косточка от финика (одна женщина в трамвае научила Катю, как, нажимая косточкой определенную точку на тыльной стороне ладони, останавливать головную боль).
Кроме того, были в сумке цветные карандаши россыпью и блокнот, где Катя собиралась зарисовывать свои свежие художественные идеи, если они придут в голову, допустим, в общественном транспорте или в очереди к зубному врачу; была очень симпатичная пластмассовая косточка, которую Катя купила для Ирининого кокера Яши, да все забывала отдать, был фиолетовый помпон от вязаной лыжной шапочки ее мужа профессора Кряквина, который валялся в сумке с прошлой зимы, и еще серебряные щипчики для сахара, которые оказались в сумке и вовсе уж не понятно каким образом.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
