спа-салон и сауна с бассейном! Прекрасное средство от многих болезней, — горячо подтверждает администраторша. — При желании можно воспользоваться услугой брони сауны строго на двоих. В закрытом режиме.
Я заливаюсь краской. Одно лишь слово «сауна» моментально воскрешает в моей памяти то, что произошло между нами совсем недавно…
— Какое щедрое предложение, — усмехается Морозов, искоса глядя на меня. — Благодарю вас.
К счастью, заселяемся мы в предложенный люксовый номер без дальнейшего развития интимно-банной темы.
Морозов поддерживает в лифте легкую беседу — правда, только сам в основном и говорит, — об атмосфере горнолыжного курорта и его особенностях через призму собственного богатого опыта. А я внимательно слушаю и стараюсь запомнить, радуясь тактичной чуткости своего спутника. Хотя перспектива встать на лыжи ради образа энтузиастки-дилетантки, вознамерившейся освоить любимый вид отдыха своего мужчины, меня по-прежнему пугает не на шутку.
Наши апартаменты с порога ошеломляют идеальной тишиной и великолепным видом заснеженных гор во всю стену. По сути это даже не стена, а окно, потому что внизу на уровне колен расположен длинный широкий подоконник под небольшим, чисто дизайнерским уклоном. Так и манит прилечь и вытянуться во весь рост…
А вот спальня слегка настораживает.
— Тут всего одна кровать? — в смятении бормочу я, уставившись на широченное ложе под белым шелковым балдахином.
Судя по россыпи ненавязчиво-бесцветных сердечек в рисунке льдисто-голубого постельного белья, этот вариант гостиница в первую очередь предлагает молодоженам или влюбленным парочкам…
Что ж, логично. Мы ведь как раз такую парочку и изображаем. Только я как-то не предполагала, что мне придется делить со своим боссом не только один номер, но и постель.
Морозов входит в спальню и тихо хмыкает позади.
— Тебя напугала перспектива спать на одной кровати?
Я тяжело вздыхаю.
— Ну…
— Не переживай, — перебивает он спокойно и разворачивает меня к себе за плечи. — Я буду спать в соседней комнате. Там отличный диван, а вид из окна — еще лучше.
Облегчение становится для меня сладкой ловушкой. Потому что я тону… утопаю в его синих глазах… и могу только беспомощно думать, что нельзя быть таким идеальным. От его заботы о моих чувствах просто дыхание в груди спирает горьковато-слëзным комком.
Ну должны же быть у Морозова хоть какие-то недостатки?.. Не бывает в жизни абсолютно положительных мужчин, ну не бывает же! И мне надо срочно нащупать жесткую опору будничной реальности, пока эта ослепляющая влюбленность не оплела меня своим тугим коконом окончательно.
— Может, лучше мне занять диван? На кровати тебе будет удобнее. Учитывая твои размеры в сравнении с моими…
— Ну нет, ночной вид из окна я не уступлю, — шутливо усмехается Морозов. — Придется уж тебе как-нибудь смириться с кроватью и ее гигантскими размерами.
Я невольно улыбаюсь подобной постановке вопроса и чувствую, как он быстро проводит ладонью по моим волосам — то ли поправляя выбившиеся пряди, то ли касаясь в легкой ласке. И быстро отступает на шаг назад, словно опасаясь слишком сильного искушения перешагнуть границы.
— Ладно, Ника, ты пока устраивайся тут. Прими душ, отдохни. А потом спускайся в ресторан, закажи что-нибудь и жди меня там. Я пока прогуляюсь и узнаю, где и как наш заказчик устроился.
Глава 20. Лыжное посвящение
Искушение задержаться в таком чудесном номере велико, но все равно в порядок я себя привожу быстро. Слишком уж давно укоренилась привычка к самоконтролю, опрятности и раннему подъему. Сельское детство в трудовой семье сказывается.
В ресторане сейчас посетителей мало, и это очень хорошо. Тихо, мирно. Пустые круглые столики с блестящими бокалами и белоснежно-полными салфетницами так и манят присесть, только выбирай.
Я неуверенно осматриваюсь, прикидывая, какое место понравилось бы не только мне, но и Морозову. И почти в то же мгновение рядом ненавязчиво вырастает фигура официанта.
— Добрый день, госпожа Нова, — вежливо здоровается он. — Матвей Эдуардович просил передать, чтобы вы пообедали без него и позвонили ему сразу, как закончите. Он сориентирует, как попасть к подъемникам на зеленую трассу для новичков, и встретит вас там.
— Хорошо, спасибо… — я слегка расстраиваюсь, но быстро беру себя в руки.
В конце концов у Морозова же важное задание от Батянина. И он не обязан составлять мне компанию на каждом шагу, словно маленькой растерянной девочке.
— Вы уже выбрали столик?
— Да, я… — спонтанно тыкаю пальцем в первый попавшийся уединенный уголок между кадками с раскидистыми фикусами. — Вон там.
Обед в таком роскошном месте, да еще и почти без других посетителей слегка нервирует меня. Из-за этого такое впечатление, будто все сотрудники ресторана и пара других клиентов, — особенно какой-то тип в красном свитере, — наблюдают за каждым моим движением. Как я разрезаю сырный чизкейк… как жую каждый его кусочек… и как потом запиваю свежезаваренным чаем — чудесным молочным улуном. Так что в итоге на нервной почве свой обед я завершаю в рекордно короткие сроки с одним-единственным желанием. Поскорее отсюда убраться.
Решительно беру телефон, чтобы позвонить Морозову, и слышу, как за соседний столик, полускрытый от меня фикусом, усаживаются двое.
— Быстро выпью чего нибудь горяченького и продолжу, — заявляет один из них, длинный нескладный тип с узким лошадиным лицом.
— Сергей Евгеньич, вы б поаккуратней там… — просительно-подобострастно бормочет его плотненький спутник с аккуратной модной бородкой. — Вы же знаете правила… На зеленой трассе много новичков и дилетантов катается, и если вы кого-нибудь собьете, с вас такую компенсацию затребуют, что мало не покажется… каждая собака ведь здесь знает вашу слабость! И желающих подставиться ради денег предостаточно…
— Я же не виноват, что другие трассы сегодня позакрывали из-за опасности схода лавин! — злится длинный. — И не факт, что завтра откроют, а время идет…
Я слушаю чужую беседу вполуха и мгновенно выкидываю ее из головы, когда Морозов наконец отвечает на звонок бодрым вопросом:
— Пообедала? Отлично. Я тоже время не терял — провел небольшую разведку и присмотрелся к магазинам. Придется тебе туда заглянуть перед подъемом на гору.
— Зачем? — непонимающе моргаю.
— За костюмом и снаряжением, конечно. У меня-то своя экипировка уже есть — чуть великовата после больницы, но для катания на лыжах это некритично. А у тебя ничего нет. Но ты же не думаешь, что я позволю своей… — он слегка усмехается и подчеркивает: — … любимой девушке кататься в обычной легкой куртке и обуви?
Мысль о том, сколько может стоить полный комплект горнолыжного снаряжения, слегка напрягает меня.
— А обязательно покупать? — натянуто уточняю я. — Наверняка тут есть прокат…
— Я предпочитаю пользоваться вещами эксклюзивно и единолично, — равнодушно отметает предложение Морозов. — Нет смысла ущемлять себя
