глазами с Валентом. — Я и подумала, что…
— Нет! — Перебил её мужчина, и пустил лёгкий смешок. — Я хотел познакомиться с одной из Спасительниц. Спору нету, ты прекрасна, но я не такой, чтобы… Богини! Нет, это не я, и судя по всему, тебе очень повезло, что сюда не пришёл тот, с кем ты меня напутала.
Но, она была уверенна… Вот дура! Подумать только, она совсем не считает воинов за обычных, нормальных, одарённых. Кто вообще внушил ей, что тут одни дикари и бездари? Гореть ему в аду.
Три глухих удара в дверь.
— Это наверняка вино, — Валент направился в сторону лестницы. — Я принесу, не скучай, Лилит.
* * *
Дейну хотелось устроить такое землетрясение, что гостиный домик уйдёт под землю, прямиком в дом Гидры.
Лилит. Она. Выбрала. Другого.
Теперь, сомнений не осталось. Он видел их счастливые лица, хоть оба были одеты. И она попросила его о добавке вина! Подумать только!
Дейн совсем не собирался лично нести это пойло в их ложе, но почему то, в последний момент забрал вино из рук друга Валента.
Валент… Он пошёл на это даже не раздумывая! Вот ублюдок.
Дейн стоял на маленьком крыльце, переминаясь с ноги на ногу. Старые половицы скрипели, и это был единственный звук ещё с пол минуты.
Дальше, послышался звук спускающихся с лестницы шагов, и дверь со скрипом отворилась.
Он хотел увидеть Лилит, а увидел Валента. И, тот был достаточно пьян.
— Держи, — Дейн всунул ему в руки две бутылки, сопровождаемые бульканьем.
— Нет, — Валент вышел на крыльцо, и протянул пойло обратно. — Это вы Командир, держите. А я, пойду домой. Поздно уже.
Дейн свёл брови, и сам не зная зачем, выпрямил плечи.
— Вы уже закончили? — Хвала Небесам, голос не дрогнул, хотя от этих слов оставалось противное послевкусие.
Валент хлопнул по плечу своего Командира, и глубоко втянул запах летней ночи.
— Мы и не начинали, — Мужчина улыбнулся луне, как единственной свидетельнице того, что произошло ранее. — Поговорю с тобой, как мужик с мужиком. Ты прекрасный командир, но как мужчина, — глуповат. Если, тебе нравится эта женщина, и хочешь чтобы она была твоей, то загляни ей в душу, и верь только глазам, а не словам, сказанным сгоряча. Не бойся, что не потянешь такой характер, бойся, что потеряешь. Это я тебе, как неудавшийся муж, говорю.
Дейн не сводил взгляда, с покрасневшего от вина, Валента.
У них ничего не было. Лилит не отказалась от него, но всё же…
— Лилит нужен кто-то еë уровня, — Дейн опустил руки вместе с двумя бутылками. — А не Командир-сирота.
— Позволь ей самой решить кто ей нужен, а кто нет. — В слабой улыбке Валента, Дейн прочитал всё то, о чем он промолчал.
Лилит не собиралась ни с кем спать, это был очередной показатель еë гордости.
Парень посмотрел на лестницу, и не раздумывая над тем, что он скажет ей сейчас, когда появиться за место ожидаемого Валента, Дейн пошёл наверх.
* * *
Лилит потянула руки. От долго положения сидя, её тело затекло. Виноград уже почти закончился, и диво, что она его вообще ела. В выборе еды она подходила категорично, но этот фрукт ей показался, — вкусным.
Вино и вправду дало в голову. Ещё одна бутылка, и она выпроводил Валента домой, а сама ляжет спать, прямо здесь. Благо, постельное чистое.
Валент уже приближался, это было слышно по скрипению полов. Шаги его были медленными, и не уверенными. Неужели, громадного воина алкоголь сразил быстрее, чем девушку в три раза меньше его.
Дверь отварилась, и копна до боли знакомых блондинистые волос, показалась Лилит галлюцинацией.
— Прости, — Дейн опустил бутылки на пол, и его глаза полные сожаления, встретились с еë удивлёнными. — Я думал, что это конец. Думал, что ты выбрала его вместо меня, и принял твоё решение не стараясь что-то изменить.
Лилит молча поднималась на ноги. Он пришёл за ней. Хоть и поздно, но пришёл. Дейн стоял перед ней, в попытке завести хоть какой-то диалог, хотя бы ругань, но ей не хотелось говорить.
— Я должен был бороться за тебя. Сделать то, что не сделал когда твой отец…
Лилит взяла лицо Дейна в свои руки, и не сводя взгляда с его глаз, поцеловала.
Плевать, на все соглашения. Он сказал, что если этой ночью она выберет его, то он никогда не отстанет, и пусть не отстаёт. Пусть он вечно будет с ней. Пусть он больше никогда, никого, не подпустит к Лилит. И она, никогда, никого, не подпустит к нему.
Их поцелуй превратился во что-то большее, она кусала его губы, вызывая хриплые стоны, а его руки уже во всю блуждали по каждому уголку её тела.
Лилит запустила свои пальцы в его волосы, которые так часто снились. Дейн поднял девушку, и она вновь обвила его торс своими ногами.
В прошлый раз это закончилось, даже не начавшись, но сейчас, они не будут останавливаться. Это не просто близость, это что-то большее, что поменяет в их отношениях, — всё.
Дейн посадил Лилит на край стола, и не прерывая поцелуй, сжал еë грудь через шёлковую ткань.
— Скажи, что ты только моя, — Опускаясь губами к шее, прошептал он.
Лилит прикусила свою губу, чтобы стон от его прикосновений не вырвался наружу так рано.
— Только твоя. — Ели слышно отозвалась девушка, ощущая, как внизу живота затягивается узел желания.
— Громче, хочу чтобы слышал весь мир.
Дейн зубами стянул одну из бретелек платья, и касание его тёплых губ опустились на грудь. Лилит сжала край стола. Девушка запрокинула голову, подставляя грудь ближе.
— Твоя, — Уже громче отозвалась Лилит. — Только твоя. На эту ночь, — точно.
Дейн сорвал вторую бретель и платье по пояс опустилось на стол. Парень тяжело дышал, разглядывая белоснежные груди девушки. От желания они уже заметно утяжелились.
Лилит протянула ладонь к окаменевшему под брюками члену, и Дейн протяжно выдохнул, закрывая глаза. Девушка по хитрому улыбалась, пока еë ладонь гладила сквозь призму ткани, нежное место.
— Лилит, — Дейн вновь потянулся за новым поцелуем, но девушка приложила два пальца к его губам. Даже лёгкий поцелуй оставленный на её пальцах, сжигал еë изнутри.
Лилит спустилась на ноги, и платье упало на пол. Голодный взгляд Дейна блуждал по каждому сантиметру бархатной кожи.
Они оба ждали этого, сегодня, и навечно. Им важно почувствовать друг друга не только в телесной оболочке, но и душевно. Только сейчас, Лилит осознала, что нет силы могущественнее, чем любовь.
Именно она подтолкнула Гекату сжечь целую деревню, именно любовь, —
