и коротко представился, — Руди Шмидт, если угодно Вильгельмович»… Рудольф начал проявлять ко мне всяческое внимание, но он мне — сама не знаю почему — не нравился.
Так бывает. Домработницам и балеринам нравился, а художнице — нет. Но кто же эта женщина?
После того, как автор этих строк выступил на телевидении, рассказывая о своем видении истории жизни Кузнецова, от Льва Монусова в адрес ведущего программы пришло письмо, где он уточнял, что Кузнецов был влюблён в художницу и светскую львицу Ксению (Ксану) Оболенскую. А историк спецслужб Александр Колпакиди в одном из интервью утверждает, что роман с Оболенской Кузнецов крутил под именем Шмидта (что вполне логично). Так что хозяйка культурного салона с началом войны конечно же не захотела бы общаться с немцем. Об этом же пишет и Виктор.
Я тогда подумала, что Ника — немецкий шпион и собрался бежать из Москвы, — вспоминает Ксана, Ксения Васильевна Шал-на.
Со слов Николая и своей подруги я знала, что он работает инженером (!). Николай Иванович начал проявлять ко мне всяческое внимание. Но он мне — сама не знаю почему — не нравился.
Почему Шал-на? Непонятно. Чем плохо быть Оболенской? Вот Б.Соколов в книге «Невидимый фронт второй мировой» пишет:
…Гладков, например, упоминает некую Оксану Оболенскую, с которой будто бы Кузнецов встречался накануне войны. О ней рассказала журналисту вдова Д. Н. Медведева Татьяна Ильинична. Ксане Кузнецов представлялся советским немцем Рудольфом Вильгельмовичем Шмидтом, авиационным инженером (или летчиком — тут не вполне понятно). После начала войны Оболенская предпочла расстаться с человеком с немецкой фамилией (люди с такими фамилиями сразу стали исчезать из Москвы). Николай Иванович будто бы расстроился, особенно когда до него дошли слухи, что Ксана вышла замуж за красного командира с исконно русской фамилией (бедняга «Шмидт» не мог ей признаться, что на самом-то деле он Кузнецов).
В общем, художницу как раз понять можно. Война, связь с немцем, пусть и «своим» немцем, но иди-знай! Еще хорошо, что промолчала, а не побежала в НКВД сообщать о своих подозрениях. А то были случаи. Тем более, что в его квартире ей, по словам брата Виктора, бросилось в глаза…
Ее поразило, что почти все книги в библиотеке Николая Ивановича — немецкие. Однажды на улице она случайно увидела его с двумя молодыми женщинами. Они шли и бойко говорили о чем-то по-немецки. И в душу Ксении закрались сомнения: имя и фамилия у него русские, но как он говорит по-немецки, как выглядит! И она перестала доверять ему. Ей казалось: это немецкий шпион. Получалось так, что несколько раз, не замечая присутствия Ксаны, он разговаривал на немецком — по телефону, и с самим собой.
С одной стороны, очередная неувязочка: Виктор Кузнецов утверждает, что ухаживал он за неприступной художницей под своим настоящим именем, что, вообще-то, для разведчика непростительная ошибка. А жена Медведева — что под именем Шмидта. Кому верить? Ну, вы поняли уже. Но странно не только это. «Легенда советской разведки» не замечает присутствия девушки, разговаривая по телефону и сам с собой по-немецки. Знает, что она его подозревает, но не может ничего объяснить, только приходит попрощаться. А Ксана в это тревожное и тяжелое время не сообщает контрразведке о своих подозрениях? Ни в отношении Кузнецова, ни в отношении Шмидта. Вопиющее преступление в военное время! И какой-то беспечный суперагент у нас. Что ж он так подставляется, еще и с самим собой разговаривает?
Б. Соколов «Невидимый фронт второй мировой»:
Когда в январе 44-го Кузнецов последний раз встретился с Медведевым перед поездкой во Львов, из которой ему не суждено было вернуться, то попросил Дмитрия Николаевича в случае чего навестить в Москве Ксану и рассказать, кем на самом деле был Рудольф Шмидт. В ноябре 44-го, вскоре после награждения Кузнецова Золотой Звездой Героя, Дмитрий Николаевич отправился по указанному адресу на Петровку. Встретился ли он с Ксаной, неизвестно. Татьяна Ильинична вспоминала только, что вернулся муж злой и раздраженный. Сегодня трудно сказать, была ли эта история в действительности. Никаких документов, подтверждающих существование Ксаны, обнаружить пока не удалось.
Виктор Кузнецов (или тот, кто за него писал эти странные воспоминания) утверждает, что встретился, и что встреча проходила совсем иначе:
Вскоре после войны к ней зашел полковник Д. Н. Медведев и сказал:
— Николай Иванович Кузнецов просил меня передать вам…
Молодая женщина встрепенулась, речь шла о любимом человеке.
— Где он, что с ним?
— Николай Иванович не был немцем, — продолжал полковник осевшим от волнения голосом. — Кузнецов был русским человеком, советским патриотом…
Первым делом полковник госбезопасности сообщает, что Кузнецов был не немцем, а русским человеком! Не сообщает, что он погиб, что он герой-разведчик и вообще Герой Советского Союза, а сообщает, что он — русский. Если он, как утверждает брат, ухаживал за ней под своим настоящим именем — как это, кстати, утверждает брат Виктор несколькими строками раньше! — то у кого могли возникнуть сомнения, что человек с именем Николай (Никанор было бы еще круче!) и фамилией Кузнецов — не русский? Есть что-то более русское, чем такое сочетание? А вот поди ж ты. Значит все-таки Шмидт…
Несколько иначе описывает эту знаменательную встречу Т. Гладков в интервью «Российской газете»:
РГ: Но был же, как рассказывают, в начале 40-х и серьезный роман с московской художницей.
Гладков: Был. По-моему, Кузнецов по-настоящему влюбился в светскую львицу, назовем ее Ксаной О. Известен он ей был как Рудольф Шмидт. А перед надвигающейся войной к немцам уже относились настороженно, могли и по головке не погладить. И Ксана, говоря по-современному, свою любовь по этой причине и кинула. А Кузнецов при всем обилии связей страдал. В партизанском отряде просил Медведева: вот адрес, если погибну, обязательно расскажите обо мне правду Ксане. И Медведев, уже Герой Советского Союза, отыскал после войны в центре Москвы эту самую Ксану, выполнил волю другого Героя.
РГ: И последовала сцена раскаяния?
Гладков: Ничего похожего. Полное равнодушие и безразличие.
«Кинула» — правда, мило? Уважаемые авторы, «кинула» бы она его, если бы денег взяла и не отдала. А когда девушка уходит от человека, с которым больше не хочет иметь отношений, это называется «разлюбила»! Так бывает. Даже если брошенный — легендарный разведчик и будущий Герой Советского Союза.
Но Гладкову вторит историк спецслужб Александр Колпакиди в одном из интервью:
…И когда
