сложила руки чашечкой под челюстями щенка.
– Давай, – прошептала она.
Губа щенка завернулась, и под ней что-то заблестело. Семечка задержала дыхание.
Зубы щенка разжались, и нить выпала из них.
В этот раз Семечка была готова. Она схватила нить и крепко сжала пальцами. Ещё мгновение нить извивалась, а потом затихла.
Семечка сунула её обратно в сумку и прикрыла глаза от облегчения.
– Наверное, она пряталась внутри швов сумки. Но теперь она наша. У нас есть немного магии. У нас есть шанс!
Тебе знакомо выражение «горький смех»?
Это когда ты смеёшься в то время, когда тебе совсем не весело.
Горький смех полон печали.
Или отчаяния.
Такой звук мог бы издать узник, если бы узнал, что ему на выручку спешит минч-уиггинс, вооружённая говорящим мечом и одной-единственной ниточкой магии.
И что при этом она думает, будто у неё есть шанс.
Ха.
Ха.
Ха.
Глава 39
Темнота горы
Облака рассеялись как раз к рассвету. Семечка наконец увидела Парящий Лес, нанизанный на самую вершину пика Витой Горы, словно зефирка на палочке перед жаркой на огне.
Что? Конечно, минч-уиггинсы едят жареные зефирки. Как ты думаешь, кто придумал это лакомство? Уж точно не люди.
Сердце Семечки бешено колотилось, и она с остервенением бросилась карабкаться на гору, отчаянно желая увидеть родные деревья, полные магией от корешков до листвы. Отчаянно желая убедиться, что её кузины, тётушки и дядюшки не пострадали.
Она перелезла через каменную плиту, рядом с которой росло несколько чахлых деревцев. Она пробежала между двумя скалами, высокими и неприступными.
И там, прямо перед ней, показался вход в туннель. Справа от него был ещё один, а слева – третий.
Все три туннеля вели в темноту горы.
Семечка остановилась как вкопанная.
– Лабиринт, – благоговейно выдохнула она.
Она посмотрела на Розу, которая была человеком, а значит, считалась очень большой. Но по сравнению с размахом туннелей девочка казалась невообразимо маленькой.
Как и щенок.
Семечка знала, что драконы гигантские; она видела, как один из них угонял по небу целый Парящий Лес.
Но это она видела издалека. Стоять же здесь, рядом с жилищем дракона, было совсем другое дело.
Заполнял ли собой ящер каждый дюйм этих чудовищных туннелей, когда протискивался в них?
Его чешуйчатая спина царапала их высоченные своды, когда он выбирался наружу?
Его крылья шуршали по каменным стенам?
«Нам явно не хватит одной-единственной нити волшебства, – подумала Семечка. – Здесь нужна целая сумка магии. И даже в этом случае…»
Впервые до неё дошло, что дракон не был единственной их проблемой. Даже если представить, что она смогла бы его победить (а она, конечно, не смогла бы), то как вернуть Парящий Лес туда, откуда его унёс дракон?
Ей бы не хватило сил его отбуксировать, но и оставлять его здесь, где какой-нибудь любитель приключений мог бы на него наткнуться, тоже не годилось.
У неё закружилась голова, и если бы она была одна, то, возможно, поддалась бы страху и отчаянию.
Но щенок побежал мимо неё, обнюхивая вход в левый туннель.
Он навострил уши. Его хвост замолотил по земле.
– Моя мама! – воскликнул он. – Мой папа! Они здесь.
Семечка ошеломлённо заморгала, глядя на щенка. На протяжении всего их путешествия она никогда по-настоящему не верила, что они найдут его родителей.
Она двигалась вперёд ради Парящего Леса, а не Колдовских Гончих. Но с самого начала щенок был прав.
– Они живы? – спросила она, боясь до конца поверить услышанному.
Щенок ещё сильнее завилял хвостом.
– Да!
Семечка подумала, что он сейчас помчится прямо внутрь горы, а им с Розой придётся его догонять.
Но щенок сдержался, хотя его нос неумолимо поворачивался в сторону левого туннеля.
Роза стояла бледная как полотно. Она оперлась рукой о скалу, словно пыталась удержаться на ногах.
– А ты чуешь ещё кого-нибудь? Людей?
Щенок снова принюхался.
– Есть слабый запах тухлых яиц. Не знаю, откуда он. Есть ещё другой запах – обжигающий…
Шерсть на спине щенка встала дыбом, а уши прижались к голове.
– Это тот же запах, что я почуял у нас в берлоге. Это дракон!
– И-и-и-и-и!
Семечка вцепилась в свой меч. Разумный минч-уиггинс тотчас бы развернулся и бросился наутёк с горы.
Но родители щенка были живы, и это меняло всё.
«Они помогут мне сразиться с драконом, – подумала она. – И может быть, они придумают, как вернуть Парящий Лес на место!»
Она глубоко вздохнула.
– Нам нужен план, – прошептала она.
Думать, когда за тобой следит темнота из ужасающих провалов в скале, оказалось сложно. Поэтому в конце концов они вернулись на каменные плиты перед развилкой. Там они сбились в кучу, как мыши во время охоты мор-котов.
– План такой, – сказала Семечка. – План такой…
Она вытащила меч, чтобы почувствовать себя чуть храбрее.
– Значит, план такой…
– Ну вот, ещё один прерванный сон, – проворчал меч. – И где мы теперь?
– На Витой Горе, – ответила Семечка. – Рядом с лабиринтом. Мы пытаемся решить, что…
– На Витой Горе? – хрипло сказал меч. – Лабиринт? Не-е-е-ет!
В ту же секунду Семечка обнаружила, что держит в руках металлическую пряжку ремня.
Роза прерывисто вздохнула.
– Мы не можем задержаться здесь надолго. Надо действовать быстро.
Семечка кивнула. Вдруг ей всё стало ясно.
– Дракон сейчас внутри горы? – спросила она щенка.
Тот склонил голову к плечу, размышляя.
– Запах дракона был остаточным запахом. Не свежим запахом.
Роза наклонилась к нему.
– То есть дракона здесь нет?
– Не-а, – ответил щенок.
– Может, он снова полетел воровать чьих-то родителей, – процедила Семечка. – Или чьи-то дома.
Она прикрыла глаза, прежде чем сказать:
– Думаю, мы должны попытаться освободить твоих родителей, щенок, пока дракон не вернулся.
Хвост щенка дёрнулся. Роза коротко кивнула.
Семечка, Драконо-Борец-и-Защитник-Своего-Народа, схватила покрепче пряжку ремня.
Она поднялась на ноги.
Она двинулась вперёд, ведя остальных ко входу в лабиринт.
Втроём они вошли в гору.
У Колдовских Гончих прекрасный нюх.
Они могут учуять грозу за сотни миль. Они могут чуять запахи вчерашнего дня и позавчерашнего.
Иногда они даже чуют запахи завтрашнего дня.
Но в очень редких случаях нюх Колдовских Гончих подводит их.
Как правило, в этих случаях замешаны драконы…
Глава 40
Невероятные носы Колдовских Гончих
Туннели пронизывали Витую Гору во всех направлениях.
Некоторые были такими же обширными и высокими, как три прохода внутрь горы. Другие – такими узкими, что щенок едва протискивался в них.
В кромешной тьме только усы Семечки давали слабый свет, да искры, вылетавшие из-под её пяток.
Единственным их проводником был удивительный нос щенка.
Иногда они оказывались в тупиках и чуть не падали в расщелины. Из стен кое-где торчали острые железные шипы, на которые было легко напороться.
В туннелях жили пауки, змеи с широкими плоскими головами и слепыми глазами; а ещё скорпионы, коварные и опасные, как ведьмино сердце.
Да, эта часть истории пугающая.
Но следующая будет ещё страшнее.
Хочешь, отступим и закончим историю?
Или ты тоже соберёшь всё своё мужество и пойдёшь вперёд, как Семечка, Роза и щенок?
Продолжим путь?
Хорошо.
Щенок помогал Розе и Семечке счастливо избежать всех опасностей, скрывающихся в горных туннелях.
Неожиданно впереди они увидели свет, и туннель, по которому они шли, привёл их к невероятно огромной пещере.
Семечка остановилась. Роза тоже. Щенок не
