румянец.
Первый удар в дверь заставил улыбки погаснуть.
Джек уронил вилку с недоеденным куском и неловко поднялся, шаркнув ножками стула. Острый коготок страха прошёлся вдоль позвоночника, отчего сердце мигом дало перебой.
Второй удар.
– Открывай! Именем Королевы!
Дойти до двери Джек не успел. Третий удар сорвал её с петель, и внутрь вломились двое в островерхих чёрных шлемах.
– Он? – обернувшись, спросил у кого-то один из полицейских.
– Он, – услышал Джек и со вспышкой животного ужаса увидел, как в комнату, прищурив подбитый, заплывший глаз, входит третий. Взгляд его был убийственным.
– Вот мерзавец! Он это, точно он! – трещоткой затараторила просеменившая следом домовладелица. – Заплатил мне вчера аж за месяц вперёд! А я ещё думаю: да откуда у этого остолопа денежки, он ведь…
Синхронно кивнув, полицейские набросились на Джека: деловито и слаженно, как дрессированные доберманы. Лайза вскрикнула, маленький Роб метнулся вперёд, отчаянно вцепился во вражескую штанину, но полицейский не глядя отшвырнул его прочь; лёгкое тельце ударилось о стену – и обмякло.
Джек взревел. Изо всех сил толкнул ближайшего полицейского, пытаясь высвободить руки, но холодный металл уже сомкнулся на запястьях, наручники щёлкнули, а следом – на затылок обрушилась дубинка.
Все звуки разом смолкли. Джек дёрнулся и провалился в кромешную темноту.
***
Ты преступник, Джек Тилли.
Пре-ступ-ник.
Эти слова были написаны всюду: на узкой, с тощим матрасом лежанке, на мглистом, цвета стали, потолке. Даже решётка на окнах была испещрена тоненькой вязью букв, что вгоняли его в такое отчаяние. Джек закрывал глаза и всё равно видел их, словно выжженных с внутренней стороны век; вздрагивал, распахивая глаза снова, – и буквы-насмешки проступали в самом воздухе, чтобы, кружась в издевательском танце, заполнить собой всю камеру.
Ограбленный франт не станет жалеть денег, подумал Джек. Его упекут как можно дальше и на как можно дольше.
Кто знает, быть может, он выхлопочет для него и петлю…
Джек встряхнулся, спрыгнул с лежанки и принялся мерить шагами камеру. Туда-сюда, туда-сюда. В голове истерично вопила паника, и Джек до крови прикусил кулак, чтобы она не вырвалась изо рта воем.
Плевать, что будет с ним.
А вот что – с ними?
Вой прорвался. Дикий, совершенно нечеловеческий вой.
Сколько времени понадобится, чтобы сдать его семью в работный дом, туда, где почти без отдыха и сна урабатываются до смерти сотни таких же должников? Туда, где трёхлетние дети упаковывают миллионы спичечных коробков в сутки, чтобы получить в конце дня мизерный ломтик хлеба и полкружки прогорклого молока?
И он, своими же руками…
Болван, тупица, идиот!
Джек бросился на лежанку вниз лицом и заплакал.
Он не услышал, как протестующе звякнул замок. Дверь скрипнула, кто-то зашёл и грубо встряхнул его за плечо.
– Поднимайся, ты!
Джек встрепенулся и сел, увидев стоящего рядом тюремщика.
– Что… Уже… – он запнулся. – Вешать?..
– Не совсем так, – раздался неожиданный голос у двери.
Подпирая косяк, там стоял смутно знакомый человек в ярко-красном пальто.
– Но кто… – сглотнув, начал Джек.
Человек улыбнулся. Сверкнули мелкие, острые, как у хорька, зубы.
– Собирайтесь, мистер Тилли. Для вас есть вакансия, – только и сказал он.
***
Резковатый, чуть хлебный вкус пива приятно обволакивал пересохшее горло. Джек прикладывался к стакану ещё и ещё, с каждым разом чувствуя, что от него всё больше ускользает смысл происходящего. В пабе «Развесёлый Билли» царил всегдашний хаос: произносились пафосные тосты, вдребезги разбивались толстодонные стаканы, хрустела в безжалостных челюстях поджаренная до корочки рыба… Но в углу у барной стойки было спокойно и темно; именно сюда привёл Джека его удивительный незнакомец.
Допив, Джек стёр с верхней губы прилипшую пену и вопросительно взглянул на соседа. Тот смаковал коктейль с вишенкой, не забывая цепко поглядывать по сторонам. Вид у него был жизнерадостный, едва ли не исступленно-восхищённый, движения – по-птичьи точные и стремительные. По выходу из тюрьмы он устроил Джеку настоящую гонку, повергая в шок всякий раз, когда надо было переходить улицу. Джек содрогнулся, вспомнив, как он, невзирая на вопли и отборную ругань кэбменов, непоколебимо-уверенно пошёл в самую гущу движения и лишь чудом разминулся со смертью, бегущей к нему со всех копыт.
Заметив, что стакан Джека опустел, незнакомец выплюнул соломинку и повернулся к нему всем лицом.
– Итак, мистер Тилли. Ваши нервы успокоились?
– Да, сэр, благода…
– Вот и славно. Перейдём к собеседованию, – радостно перебил его человек, хлопнув по барной стойке рукой. На пальце, поймав луч света, вспыхнул явно недешёвый перстень-печать. «Звезда», – мимоходом заметил Джек и с готовностью воззрился на соседа.
Кожа его была тусклой, лицо – худым и каким-то кривоватым, но впечатления голодающего он не производил. Под красным пальто виднелось нечто чёрное, вроде сутаны, однако, без белого пасторского воротничка. Говорил он слегка нараспев, с неким неуловимым акцентом. В который раз улыбнувшись Джеку, он снова продемонстрировал острые зубы и задал первый вопрос:
– Вы женаты, мистер Тилли?
– Да, сэр. Уж десять лет.
– Жена работает?
– Да, сэр, конечно! И прачкой, и уборщицей, но…
– Денег всё равно не хватает, так?
Джек ссутулился, сжался.
– Так.
– Сколько у вас детей, мистер Тилли?
– Двое. Роб и Вэнди.
– Но были ещё?
Джек вздрогнул, наткнувшись на пристальный, испытующий взгляд, и, отведя глаза, тихо выговорил:
– Были, сэр. Они не дотянули и до года. Лихорадка.
Он словно поперхнулся и замолчал. Тонкопалая рука вдруг легла ему на плечо, стиснула его с неожиданной силой.
– Спокойно, мистер Тилли. Прошлые беды – ничто.
Вздохнув, Джек запоздало кивнул.
– Кем вы работали, мистер Тилли?
– Был грузчиком. Докером. Разнорабочим.
– Прекрасно. С физическими нагрузками сталкивались, – удовлетворённо улыбнулся незнакомец и, понизив голос, спросил:
– Вы ведь служили в армии? Стрелять умеете?
– Да, но какое значение…
– Самое прямое, – заявил человек, не переставая улыбаться.
– Вы… Послушайте, сэр… – Джек замялся, кашлянул, бросил взгляд на опустевший стакан, потом – на собеседника. – Я вам благодарен. Чертовски благодарен! За то, что вытащили меня из каталажки, за выпивку эту… Да вот всё в толк не возьму… И кто вы, и что за вакансия такая… Больно всё… Темните, что ли…
В глазах соседа заплясали весёлые искорки.
– Не волнуйтесь, мистер Тилли. Орден Святейшей Звезды работает исключительно во благо. Ничего криминального. Вы не вернётесь за решётку.
– Рад слышать. Но что…
– Мы предлагаем вам охоту. Оплачиваемую охоту.
Джек моргнул. Медленно открыл и закрыл рот. В сознании пронеслась картинка: хищные джентльмены в твидовых костюмах с кожаными заплатками на локтях, стайка звонких биглей, что с лаем гонит по вересковой пустоши лису, руки в замшевых перчатках, которые стискивают длиннющие двустволки…
– Охота? На кого?
– О, вы
