зала он вдруг сбрасывает с себя шапку и свой тулуп. И преображается перед удивленными зрителями в настоящего витязя в серебряном облачении и с богатырским мечом в руках.
Еще мгновение… И у него за спиной раскрываются крылья.
Всего лишь один взмах, и невидимые металлические тросы уже поднимают его вверх, навстречу грохочущей военной армаде…
Лучи прожекторов рассекают зал, а в этих всполохах света все видят уже парящего нашего героя под куполом цирка и смело вступившего в бой с противником…
Вот загорелся первый немецкий самолет…
В зале раздались крики детей:
– Даешь! Ура! Наша взяла!
Взрываются и падают на землю второй, третий немецкий самолет…
Русский витязь, словно небесный ангел мщения, очищает наше небо от ворога…
Потом он медленно опускается на манеж, где за это время уже поднялись в полный рост посеянные им с детьми колоски нового урожая нашей Победы…
Тут еще и русская печка выехала на манеж. Жаром дышит. Из трубы дым идет.
Богатырь просит у зрителей разрешения отдохнуть после боя. И прямо на манеже засыпает.
Тут как тут появился рыжий клоун. Увидел, что тесто подходит, а богатырь спит, решил сам с ним расправиться. Он тесто с одной стороны прижмет, так оно с другой выпирает. С той стороны подопрет, так оно прямо крышку вышибает. Измучился. А уж как обе руки в кадушку сунул, так тесто к рукам и пристало. Его униформисты насилу от того теста отодрали, да и сами в муке порядком извалялись…
Дети смеются.
От их смеха просыпается витязь. И давай кусками того теста жонглировать, форму им придавать да в горячую печку метать. И так ладно это у него получается, что зрители не налюбуются.
А уж когда из-за чудо-печки стали выходить молодые и красивые девушки, в руках у которых были подносы с небольшими румяными пирожками, более напоминающими церковные просфоры с обозначением крестика в центре, и стали раздавать их голодным, но счастливым детям, то зал взорвался овациями…
Поздно вечером, когда Георгий в монашеском облачении собрался было покинуть гостиницу «Иртыш», ему навстречу попался Фома.
– Брат, а ты почто монастырь без догляда оставил? – спросил его игумен.
– А почему вы мне честно не сказали, что идете сегодня на встречу с Примусом?
– А с чего ты это решил?
– Видел, как утром брали с собой деньги. Не иначе как для игры…
– Наблюдательный… Но пора бы понять, что в этой твоей новой монашеской жизни уже ни шага нельзя делать без благословения…
– Кто бы кому это говорил…
– Не понял? – удивился Георгий.
– Это я не понял: кто из нас контуженный-то? А благословение мне сам старец Варсонофий дал. Беспокоит его эта ваша сегодняшняя встреча с Примусом.
– Но ты не можешь идти туда со мной. Мое появление в этом месте объясняется слабостью человеческой натуры, страстью к игре, невоздержанием…
– Я и не пойду. На улице подежурю, у черного входа, вдруг вас оттуда ногами вперед выносить станут… Вот тогда я, возможно, и пригожусь…
И рассказал игумену, как найти необходимый дом, в котором сегодня должна была состояться крупная игра.
Монах пришел в казино в начале первого ночи.
– Оружие есть? – спросил его один из охранников.
Георгий промолчал, так как понимал, что они все равно его обыщут. Что тут же и сделал второй, когда без излишних церемоний начал ощупывать монаха. И ничего не найдя, скупо обронил:
– Проходи…
Георгий вошел и остановился. Перепланированное подвальное помещение было обставлено лучше, чем известный на весь город ресторан гостиницы «Иртыш». Столы ломились от еды. Халдеи бегали между столиками и подавали играющим напитки. В зале было не менее тридцати человек, не считая обслуги.
К монаху подошел молодой вертлявый парень, который назвался администратором зала.
– Вас привело сюда какое-то неотложное дело, святой отец? – спросил он.
– Да, не хватает немного средств на ремонт монастыря.
– Тогда вы, вероятно, ошиблись дверью… Я скажу, чтобы вас проводили…
– Сколько, например, ты получаешь в месяц?
– Зачем вас расстраивать? К тому же я сегодня не подаю милостыню…
– Ценна милостыня в скудости… Но тебе этого, к сожалению, не понять. Просто в это же самое время кто-то, кто тебе близок и дорог, также, может быть, нуждается в ней. И если подаем мы, то у нас есть надежда, что кто-то подаст и им… Хотя ты слишком сыт, чтобы меня услышать. Так где твой хозяин?
Примуса уже предупредили о приходе настоятеля монастыря, и он сам вышел к нему в зал.
– За милостыней пришел… – попытался было обелить себя администратор зала.
– Это правда?
– Я действительно сказал, что мне не хватает немного средств на ремонт… Но я собирался необходимую мне сумму выиграть в карты, а не просить у кого-либо из ваших гостей…
– Первый раз в жизни вижу монаха, который сознательно втаптывает себя в грязь, чтобы выйти из нее в сверкающем золотом облачении…
– С вашего позволения, я использую эту фразу в своей следующей проповеди. Но и вы много чего в этой жизни еще не знаете… О тех, кто вас окружает, например.
– Уже интересно! Что будет дальше? Начнете пророчествовать?..
– Нет! Просто хочу испытать сегодня судьбу…
– Тогда пройдемте за мной…
И увел Георгия в кабинет, где их уже ждали другие игроки.
Там монах увидел и директора цирка Макса Лазаревича Маргомакса. Тот был сосредоточен игрой и не узнал своего клоуна…
Дело в том, что Маргомакс был невероятным картежником. И находил карточный стол в каждом городе, где только останавливалась его цирковая труппа. Он был довольно состоятельным человеком, его руки и во время войны украшали бриллиантовые перстни и золотые цепочки, он, кроме игры в карты, ничего другого по цирковой линии не умел. Хотя был хорошим организатором, находил и прикупал для труппы аппаратуру, позволяющую дурачить публику, и еще он умел находить талантливых артистов. Одной из его бесценных
