истинного взалкала. Дал я имя тому цветку «Златоцвет» да на переплёт поместил рисунком и посему книга та моя может и Золотой Книгой зваться, а можа ещё как, но не хочу окончательно название давать ей по смирению своему…Забыли люди истинного бога, разделили его на себе подобных и удобных и возвели стены между собою, но сказал Бог, что: «Стены те до небес моих не доходят и меня им на части не поделить…»
Впиваясь взглядом в наиболее увлекательные моменты и пролистывая то, что его не очень захватило, Андрей вкратце понял суть этой книги и её идею, которую силился сообщить всем Иерофим, но дошла эта идея лишь до единственного Андрея сто лет спустя.
– Спасибо тебе, беглый монах. Выжил ты или нет в горниле революции? Сейчас бы твою книгу вензелями да художествами всякими обделать и стал бы твой наследник звездой всех телешоу на пару лет, а дальше – кто знает?
Достопочтенный Иерофим, излагая различные были с небылицами, то подтверждённые жандармскими протоколами царских времён, то ими опровергнутые, сообщал, что есть среди нас на сей земле разные чудища и существа пришедшие к нам из дальних и чужих миров и планет. Зосим, сын Ахтавара, «сбёгший из плена махараджева с отцом своим» видал дракона в 1780 году ночью, когда тот пролетал над пшеничным полем; Бухрим Арсаков с деревни мегдощенской на свадьбе «с сотоварищами упившись пошёл неглядь чрез овраг тот туманен, что на Захарьевой пустоши, где полынь одна растёт, а клевер никак не принимается как мужики не старалися, и пропал в 1890-м году от Рождества Христова, а воротилси один в 1901-м годе. Где сотоварищи твои? Куды подевались? – спросили его. Осталися они в тысячах годов наперёд тама куды попали. – ответил тот. И посадили его в холодный амбар, думая, что протрезвеет он, а поутру не оказалося его в амбаре и двери и стены целы были да неполоманы.» Также автор утверждал, « что в местах глухих и бескрайних много ещё схороненных тел лежит, но не мёртвые они, а ждут душу свою, когда прилетит она к ним и встанут они и пойдут как живые, а переходят они сюда дорогами никем нехоженными. Много нечисти вокруг тех тел кружатся и охраняют их, но то нечисть нашенска и худа много не сделает, а коли чужа нечисть появится о которой прадеды не слыхивали, то берегись тех мест и силы добрые призывай, чтобы дверь ту затворить. Вот как у нас сейчас царя-императора свергли, так ужасть какие зловонные дыры пооткрывались…»
– Это верно. Зловоние сие аж до сего дня зловоняет. – подвёл итог прочтения Андрея и пошёл обедать.
После обеда он вернулся к чтению и перед его глазами возникали разные нереальные картины. Вот город летящий из железа зависший ждёт «над карахарской равниной, а к нему паровоз подлетел по воздуху без колёс и без трубы потому как не углём он топится…Вернулся тот холоп в деревню и мужиков позвал. Те пришли, а ничего ужо не було. Токмо машинист с того паровоза на земли валявшись. Перекрестили того и уволокли к попу совета спросить. Попа дома не было, ушёл на отпевание. Машиниста того заперли в сарай, а как поп возвернулси, то сарай отпёрли, а в нём никого. Подкопа не видать и крыша соломенна цела. Недалече от тех мест два лета назад ещё такой случай был…» Ещё немного полистав книгу, он обнаружил в ней много интересных практических моментов в виде молитв и заклятий по которым можно было узнавать, «что сейчас делает друг твой или родитель или чадо неразумное и не случилось ли с ним беды. А вот что прочесть вслух, ежели надобно узнать где твой враг схоронилси…» Молитвы эти или заговоры имели смешанные русские, ведические и ещё какие-то заумные корни. На всякий случай он записал несколько из них. Последние страницы книги были написаны от руки какими-то древними чернилами.
– Похоже, что писал он эти страницы уже в бегах по дороге к порту во Владивостоке с последними беляками. – сделал заключение Андрей. – Если это реально было тогда напечатано на самом деле, то книге этой цены нет. Да за неё можно квартиру купить… – Андрей задумался, оценивая стоимость этой книги. – А может и не стоит она ничего. Так себе…Одна «гостинка» в бывшей общаге, да железный гараж за МКАДом…Или лучше у нас в ГСК один капитальный? Интересно, а на машину останется? Я бы тогда бабушку на дачу возил… Хотя, куда мне с такой ногой и до 18 лет за руль садится?
Закончив чтение, он вышел на двор и, решив немного развеяться, направился в секретный самостройный автосервис дяди Вите, где тот ковырялся с очередной машиной одного из клиентов, нашедших его по объявлению.
* * *
Они сидели вдвоём под сенью деревьев на берегу реки. Неподалёку от них возле кромки воды находились две удочки на рогатках воткнутых в землю, но возле удочек солнце светило прямо в глаза, а здесь в тени было темно и прохладно. Андрей неторопливо ел мороженое, а его сосед – дядя Витя, не спеша попивал пиво из пластиковой бутылки.
– Что-то не клюёт, дядя Вить…
– Да ты не торопись, Андрюх…Сейчас клюнет. Обязательно…
– Скорее вы сами раньше носом заклюёте.
– Вот засранец! – засмеялся дядя Витя, отхлебнув пива. – Подколол всё-таки..
– А вы всё время мечтали работать вот так вот на лодочной станции?
– С чего это ты вдруг спросил?
– Просто так…
– Просто так…Ну раз ты спросил просто так, то я тебе и отвечу просто так – я даже не думал, что буду когда-нибудь работать на какой-нибудь занюханной лодочной станции.
– А чего же вы тут работаете тогда?
– А почему бы и нет?
Андрей замолчал, не понимая, как дальше продолжать этот зашедший в тупик разговор.
– Мне кажется я тебя понял, – подал голос дядя Витя. – То есть, тебе интересно узнать какого хрена я тут корячусь как побирушка? В смысле почему я тут влачу жалкое существование и пла́чу? Я влачу и пла́чу, пла́чу и влачу́… Я влачу и пла́чу, пла́чу и влачу́… – выдал дядя Витя. – Песня такая вроде есть… Только там матюками поют все слова или через слово…Дожили, вашу мать…
– Вообще-то я в смысле…
– Погоди, не перебивай, а то я сейчас сойду с этой правильной мысли не на той остановке…Вот страдаю я тут ерундой, в основном в сезон, но при этом ловлю рыбку, попиваю пивко и получаю зарплату за то, что отдыхаю. По утрам я страдаю фигнёй с дворницкой метлой
