план, однако у него нет выбора, кроме как принять его. Во-первых, я не уйду. Во-вторых, он тоже не уйдет.
Это осложнение, которое я никогда не рассматривала, но по какой-то причине я рада любому событию, которому удается отвлечь меня от кровавого месива в моей груди.
Даже если временно.
Глава 7
Саша
Сказать, что атмосфера была напряженной, было бы преуменьшением.
Прошло две недели с тех пор, как я последовала за своим братом и обнаружила, что он мучает Максима после странной покупки его любимой еды.
Это была деталь, которая заставила меня подумать, что позиция Антона по этому поводу может быть искажена. Я думала, что он бесчувственный и ему наплевать на то, что случилось с Максимом. Он, безусловно, мог бы выиграть Оскар за представление, которое он устроил в армии и в Нью-Йорке.
Однако, после того, как мы втроем отсиживались здесь, я начинаю менять свою точку зрения.
Во-первых, Антон поймал Макса, когда тот скрывался после того, как дядя Альберт послал за ним наемников, но он не сказал моему дяде об этом.
Он держал его здесь, чтобы тот был вне досягаемости дяди и бабушки. Он сказал, что это потому, что хотел получить от него ответы, но я думаю, что он хотел защитить его.
Во-вторых, он поместил его в очень хорошо отапливаемое место, подходящее для борьбы с сибирским холодом и снегом в конце октября.
Тем не менее, я не могу доверять ему, так как он действительно пытал его.
Первые несколько дней я проводила здесь большую часть дня, потому что Максим был болен. У него была лихорадка, и он нуждался в постоянном внимании.
Однако всякий раз, когда я пыталась протереть его тело холодной тряпкой от лихорадки, Антон отталкивал меня в сторону и делал это сам. Он сказал, что я все еще его сестра, и ему не нравится, что я прикасаюсь к мужчинам.
Я пыталась объяснить, что Макс — мой друг, и я так о нем не думаю, но Антон заставил меня замолчать, сказав:
— Нет. Я все еще не хочу думать о том, что вы делали с Кириллом каждый раз, когда он выгонял нас.
Если бы мое сердце не было уже слишком разбито, чтобы чувствовать, я бы смутилась от перспективы, что мой брат все это время знал о нас с Кириллом.
Он, вероятно, не вмешивался, потому что: А) он выглядел бы подозрительно, и Б) он думал, что все это было частью моего тщательно продуманного плана.
План, результат которого, возможно, будет разбит на куски. Но у меня не было никакого чертова плана, и это самое печальное во всем этом.
Несмотря на мои попытки, Антон не позволил мне прикоснуться к Максиму и был единственным, кто в одиночку заботился о нем, пока я делала ремонт наверху.
Но мне пришлось вернуться, чтобы проверить, не убил ли он его, пока меня не было.
Затем он помог мне с ремонтом, или, скорее, сделал все, что я ему сказала. Антон на удивление хорош в ручной работе, чего я раньше не знала. Может быть, это потому, что мы выросли богатыми, поэтому нам никогда не приходилось работать самостоятельно.
Но опять же, Антону пришлось завербоваться в армию и работать в мафии. Несмотря на то, что он проделал отличную работу, притворяясь слабаком в бою, на самом деле это не так.
В течение двух недель мы приходим сюда утром и уезжаем на закате. Дядя, бабушка и Майк думают, что мы проводим специальную подготовку, поэтому ничего не подозревают.
Поначалу Максим вел себя с нами тихо, поэтому я принесла карты и настольные игры и попыталась разговорить его.
Учитывая, что он безнадежный экстраверт, ему не потребовалось много времени, чтобы заговорить со мной. Антон, однако — это совсем другая история. Они разговаривают друг с другом только тогда, когда готовы вырвать друг другу сердца.
С тех пор, как Максиму стало лучше, все стало только хуже. Мы часто видим, как он расхаживает по подвалу, как зверь в клетке.
Он, должно быть, действительно чувствует себя таковым.
Максим — человек, который с детства сталкивался с насилием. Он завербовался в армию в возрасте девятнадцати лет. Провел там четыре года, прожив свою лучшую жизнь, а затем отправился в мир мафии, где ему поручали в основном наземные операции.
Итак, теперь, когда он заперт, мы как будто отрезали ему крылья. Но я действительно не вижу другого способа избежать конфликта. Если мы его отпустим, он вернется к Кириллу, и это будет катастрофа.
Или, может быть, я просто пытаюсь отсрочить неизбежное.
Дядя Альберт уже приводит все в движение, и мы в конечном итоге отправимся в Нью-Йорк, чтобы убить Кирилла.
Нам просто нужно подождать, пока его шпионы в преступных организациях расставят все по местам. Это должно произойти во время мероприятия в его доме, потому что мы с Антоном знаем это место как свои пять пальцев.
И поскольку правосудие поэтично, он умрет на глазах у своей семьи.
Я буду той, кто убьет его. Не Антон. Не дядя Альберт. Я.
Я выбрала это. Это достаточное наказание за то, что ты влюбился в монстра.
Я, вероятно, не выживу после того, как убью его, но кого, блять, это волнует?
Какое у меня будущее, кроме мести, в любом случае? Это просто несбыточная мечта. Я не помню, кем я хотела быть, когда была маленькой девочкой. Все, на что я когда-либо надеялась, это вырасти со своими двоюродными братьями, избегая маминых выговоров и бабушкиной трости.
Теперь моей единственной целью, похоже, стала месть.
— Доброе утро, Макс, — приветствую я, заходя внутрь.
Он ворчит себе под нос, его взгляд тверд, а мышцы под рубашкой напряжены. Я могу сказать, что он на грани, без единого слова.
— Нам нужно что-то сделать, — говорит он. — Если я проведу еще один день в этом месте, я пробью стену.
Судя по его ушибленным костяшкам пальцев, я думаю, что он, возможно, уже сделал это.
— И никаких гребаных настольных игр, — огрызается он, прежде чем я успеваю заговорить.
— Следи за своим гребаным ртом, — предупреждает Антон рядом со мной.
Максим прищуривается, глядя на него.
— Ты. Сразись со мной.
Я успокаивающе улыбаюсь.
— Я уверена, что мы можем придумать что-нибудь получше… Антон!
Мой брат уже снимает пальто и выходит на середину подвала. Антон соорудил ему новую кровать, и мы привезли несколько гирь
