с любопытством заглядывала в павильон.
— Не могу разглядеть. Сейчас достану на свет… Заперто! И замок такой, что язычок не подденешь. Ладно, пойдем другим путем…
Снял пальто, прижал к стеклу и разбил его локтем. Осколки звякнули, посыпались, но в целом вышло негромко.
— Только бы пальцы не порезать, — он осторожно вытащил три деревянные таблички, размером чуть шире обычной книги. — Та-а-ак… Глаголица. Или шифр какой-то? Буквы поистерлись, ничего не разберешь… Надеюсь, эта штука дорога внукам Сварога. Заберем с собой. За ней Глебов приедет. Спускайтесь и держите наши трофеи, а я пока перелезу.
Мармеладов спрыгнул на вытоптанный снег под окном, отряхнул пальто от крупинок стекла и надел. Потянулся за дощечками.
— А ну-ка, живо вертайте назад чего покрали!
Анна вскрикнула от неожиданности. Злющий сторож подкрался со стороны особняка, а с ним еще двое. И все, как назло, с ружьями.
— Врасплох застали. Молодцы, нечего сказать, — шепнул сыщик и перешел на французский, надеясь, что среди лапотников этот язык не знает никто. — Inutile de résister. Nous sommes à dix pas. Même si dans le même temps nous attaquons, nous avons une grande chance de frapper à deux, le troisième temps de tirer. Et sur une telle distance il est peu probable de rater[19].
— Que devons-nous faire? — губы не дрожали, Анна не боялась или делала вид, но говорила беспечно, будто спрашивала совета, покупая шляпку. — Il suffit de donner à ces placage et de s’en aller?[20]
— Ce n’est pas le fait de nous dévaloriser. Ces assassins ne veulent que nous traîner devant le marbre de l’autel et nous brûler, sans attendre personne[21].
— Alors comment allons-nous agir?[22]
— Gagner du temps, jusqu’à ce que l’occasion se présente[23].
— Tu y arriveras?[24]
Привратник нервно переступил с ноги на ногу.
— Вы энто прекращайте! Говорите так, чтоб я понимал. А то пальну без упреждения… Что забрали из домика?
— Лубки, — Мармеладов поднял доски над головой, чтоб все их разглядели.
— Какие ж то лубки? — удивился один из сторожей. — Картинок нет, токмо закорючки…
— А он, Сёмка, изрядный враль, — сплюнул привратник. — Давеча брехал, что тайный советчик. Хех! Нешто ж мы советчиков не видали? И тайных, и действительных. Ни у кого худого брюха не водится. Такое лишь у прощелыг бывает. Слышь, тайный, ты энто… Бросай дощечки на землю.
— Нельзя, — вздохнул сыщик. — Сыро очень, и грязи полно. Моментально испортятся доски, а барин ваш осерчает.
— Что нам барин?! — хмыкнул третий слуга. — Повизжит свиньей и успокоится. Не выгнет же спину розгами, в сам-деле.
— А коли барыня узнает? — грозно спросила Анна.
Удали у сторожей поубавилось, они скомкали ухмылки и засунули глубоко за пазуху.
— Ладно, Сёмка… Поди и отыми лубки.
— А можно заодно по харе съездить?
— Чего ж нет?! Валяй.
— Уж наваляю, не сумлевайся, — глумливо осклабился слуга.
Он сделал пару шагов, выставив ружье перед собой.
— Берите, берите! — Мармеладов сложил дощечки горкой и вытянул руки, словно встречая дорогого гостя хлебом-солью. — Не менжуйтесь, я же вас не укушу.
И прибавил, даже не посмотрев на свою спутницу:
— Quand il arrive à portée de tir, cache toi derrière mon dos[25].
— Эй, ты сызнова? — взбеленился сторож. — Вот я тебе…
Сыщик резко отпрыгнул вправо, напугав Сёмку, и оказался аккурат между ним и злыднем, мешая тому стрелять. Слуги дернулись вперед и вбок, на ходу щелкая затворами. Мармеладов швырнул деревяшки в снег, нисколько не переживая об их сохранности. Еще один прыжок. Вырвал ружьишко из вялых пальцев остолбеневшего лакея, завернул ему руку назад, вынуждая скрючиться от боли, и снова поставил на линию огня. Анна подхватила дощечки и юркнула за этот живой щит.
— Стрельни в воздух, Михалыч! — застонал Сёмка, пытаясь вырваться из цепких рук сыщика. — Услышат в усадьбе, сбегутся на подмогу.
— Нет уж! Я лучше советчика завалю.
— В Семена попадешь! — предостерег третий слуга.
— На пяти шагах? Смеёшь-си? — привратник сощурил глаз, прицеливаясь. — А ежели впрямь в нашего бедокура первый заряд попадет, так у меня и второй ствол не пустой.
— А-а-а-а!!! — «живой щит» брякнулся в обморок от страха и потащил за собой Мармеладова. Тот упал на колени, пытаясь закрыть собой Анну, но понимая — бесполезно. В ушах зазвучал голос мавританки: «двое из тех, кто сейчас в этой комнате, умрут в один день и не своей смертью». А ведь Крапоткина в тот миг стояла за коврами…
Неужели этот день пришел так быстро?
— Вперед, бессмертные! Не щадить никого!
Сначала на привратника упала черная тень. Секунду спустя два кованых сапога ударили его в грудь, вышибая дух и опрокидывая навзничь. Митя, спрыгнувший с крыши, подхватил упавшее ружье и шарахнул прикладом третьего сторожа, прямо между выпученных от изумления глаз.
— Уф-ф! Ненавижу повторять «а я предупреждал», — сказал почтмейстер, тяжело дыша, — но ведь и впрямь предупреждал.
— Ты как… здесь? — сыщик не находил слов. — Что за… чудеса?
— А можно ли считать чудом мое вечное упрямство? — Митя помог приятелю подняться на ноги. — Ты вчера про усы и подзорную трубу пошутил, и — представь себе, — не шли эти слова из моей головы. Уснуть не мог. Лежал и вспоминал, где моя старая подзорная труба? Вроде в походном сундуке хранится, на дне. Часов до двух ночи ворочался, а потом не выдержал. Встал, нашарил трубу. Смотрю на нее и понимаю: а ведь я тоже могу незаметно наблюдать за твоей встречей с незнакомкой и, если что пойдет не так, выручить из беды. Собрался моментально. Одолжил жеребца в гусарском эскадроне — ты знаешь, мне там доверяют резвых скакунов. Примчался сюда за пару часов до рассвета. Перелез через забор, если встать на седло, то со спины коня как раз удобно перемахнуть. Осмотрелся и понял, что с крыши этого павильона березовая роща — как на ладони, а меня из-за зубцов никто не приметит.
— Чего же раньше не появился? Или нарочно ждал до последнего, чтобы выход на
