И представляешь, декан боевиков оказался главарем этой… организации! — Трейси замешкалась, подбирая слово.
По мне, «секта» подходило куда больше - слишком уж слепо слушались адепты своего предводителя. Но, наверное, власти не хотели ассоциаций с храмами — не хватало еще возмущений со стороны жрецов!
— Они подбирали девушек побогаче, но не слишком родовитых, позорили их, а потом подсовывали нужного жениха — и все, покорная жена, благодарные родители, щедрое приданое.
— И кто же там еще замешан? — вяло осведомилась я, изображая полное отсутствие интереса.
Трейси принялась перечислять имена, но видя что я быстро потеряла нить разговора, поправилась:
— Шесть выпускников — их лишат диплома и назначат принудительную отработку шесть лет на благо государства. Трое с четвертого курса и двое с третьего. Их отчислят без права магической практики, с возможностью восстановления через восемь лет.
Я сокрушенно покачала головой. Не повезло ребятам. Думали разжиться покорными супружницами, а влипли по самое некуда. Магу запретить практиковать — как ювелиру сломать пальцы. Вроде бы все на месте, но работать по специальности не смогут. Станут простыми обывателями, работать будут лишь на низших должностях — на высокую их с такой пометкой в резюме не возьмут, хоть с даром хоть без — и постоянно носить сдерживающие наручники.
Эти восемь лет дадутся им нелегко. Если сильные — выдержат, а нет — могут и руки на себя наложить.
Что ж. Учитывая, скольким несчастным девочкам они успели сломать жизни — еще легко отделались, в моем представлении.
Занятия, конечно же, отменили. Преподаватели находились не в том состоянии, чтобы внятно обсуждать теории и формулы, потому студенты недолго думая наводнили сад при академии, чтобы насладиться солнечным неожиданным выходным.
Я помаялась среди них, невзначай прошла несколько раз мимо преподавательского крыла. Рядом с общежитием для студентов располагался отдельный флигель со своим входом. По стандартному договору персонал академии обязывался проживать на ее территории в течение учебного года.
Принюхавшись как следует, определила окна комнаты Ведариса. Его там не было, как и в основном здании. Наверное, дает показания.
— Ничего они нам не расскажут! — неправильно истолковала мои перемещения по кругу Дженел. — Сделают круглые глаза и скажут, что не нашего это ума дело.
— Ну в чем-то они правы, — протянула я благопристойно.
Староста поморщилась и отстала.
А потом за мной явилась полиция.
К счастью, не прямо в сад. Меня вызвали в общежитие, где невзрачный мужчина в штатском крайне вежливо предложил следовать за ним. Незаметно и не привлекая всеобщего внимания для моего же блага.
Так и сказал.
Грешным делом я поначалу решила, что эльф меня сдал.
Сейчас начнутся застенки, допросы и затяжные эксперименты. Восстанавливаемся-то мы быстро! Пытки можно продолжать почти до бесконечности. Помню, рассказывали мне сестры страшные истории из древности… Мурашки по коже, как представлю.
Но нет. Вызывали меня, оказывается, не как дракона, а как пострадавшую.
Слухов, конечно же, избежать не удалось. Кто-то видел, как я выходила с незнакомцем с территории академии, да и кастелян не из тех, что умеет держать язык за зубами. Я еще не дошла до ворот, как ко мне подбежала Трейси с вытаращенными глазами:
— Так это тебя похищали?! — громко выпалила она.
К нам тут же повернулись все прогуливавшиеся рядом студенты.
Не знаю, по глупости староста так орала, или же я ей успела чем-то лично досадить, и она хотела меня выставить в дурном свете… Я обернулась к ней и заявила:
— Ты не расстраивайся, за тобой попозже придут.
И скрылась за воротами, пока девушка не очнулась от моей инсинуации. Пусть теперь развлекается, доказывает что не волколак.
Полицейский галантно помог мне взобраться в самый обычный кэб. Его лицо подергивалось, словно он с трудом сдерживал улыбку. На службе не положено.
— Не переживайте, мисс Ленель. Вы всего лишь дадите показания, как пострадавшая сторона, и опознаете тех, кто на вас напал. После можете быть свободны, — участливо пояснил он, устраиваясь напротив меня.
Экипаж дернулся, подковы запряженной в него пары вороных звонко зацокали по мостовой.
— Благодарю, я не слишком переживаю, — вежливо отозвалась я и уставилась в забранное почти незаметной, до такой степени тонкой, сеткой окно.
Сказала я чистую правду. Узнав, что о моей сущности никто не подозревает, я окончательно успокоилась.
В участке нас уже ждали. Двое в темно-синей униформе проводили меня в комнату без окон, в которой было довольно многолюдно. Статный офицер с погонами капитана — судя по всему, он будет вести допрос — с комфортом устроился за широким столом. Мне оставили не слишком удобный стул напротив. Остальные места были заняты. Отдельно, в углу, скрипел пером секретарь, а у самых дверей, чопорно сложив руки на коленях, скучала мисс Рутт.
Я ей обрадовалась как родной.
— Ой, у вас тоже возьмут показания?
Декан бытового потянулась меня обнять, но была остановлена молчаливым взглядом офицера.
— Что ты, деточка, я уже все давно рассказала, что знаю, — вздохнула она. — Я здесь ради тебя. Чтобы не обидели ненароком.
— Да, мисс Рутт была крайне настойчива, — недовольно скривилось начальственное лицо. — Вроде как вашей репутации может что-то еще сильнее навредить.
Судя по его тону, он считал меня окончательно падшей женщиной, которой прямая дорога в веселый дом, не иначе.
— Благодарю за заботу! — присела я в книксене перед преподавательницей с совершенно искренней признательностью. — Только боюсь, от меня будет немного толку.
— В каком смысле? — подобрался офицер.
Я уселась на колченогий стул и аккуратно разложила юбки, выдерживая напряженную паузу.
— Дело в том, что я пребывала в беспамятстве почти все время, — глядя прямо в глаза полицейскому, сообщила я. — Такой шок, такой ужас! Ничего не видела, ничего не помню.
За время поездки стратегию я обдумала тщательно, и уйти в несознанку показалось мне идеальным вариантом. Секту поймали на горячем. На месте преступления, если можно так выразиться. То есть отвертеться им в любом случае не удастся. А если я начну подробно рассказывать, как перевоплотилась и клацала на них зубами, то не поздоровится уже мне.
— А не заметили ли вы чего-нибудь странного? Ведь изредка вы в себя все же приходили? — нахмурился офицер.
Секретарь перестал шкрябать пером по бумаге и тоже поднял на меня вопрошающий взгляд.
— Что вы имеете в виду? — невинно захлопала я глазами.
— Понимаете… — замялся полицейский. — Задержанные утверждают, что в подземелье
