— Потрясающе! — впечатлилась Валерия. — Эх, жаль, домой заскочить и переодеться всё равно не успеем… Да ладно, у меня в клинике всегда есть смена. Давайте, нам тогда сразу на «Октябрьскую». Оттуда пешком пятнадцать минут — и мы в клинике.
— А точнее адрес? Ага… Вот, у меня даже еще ближе переулочек есть… а то замерзнете в пижаме и тапочках, — простодушно заявила Лена, вглядываясь в свой браслет. — Плащ-то от осенней сырости не сильно защищает, я смотрю. Ух, я вам даже слегка завидую, наверняка у вас что-то потрясающее произошло, раз вы друг друга нашли аж не на Земле и так неожиданно, что переодеться не успели. Вот бы мне так!
Ксан снова осмотрел своего Мастера и обнял ее со спины — одновременно спасая от той самой «осенней сырости» и наглядно отвечая на вопрос одного из потомков некоего чокнутого кота, который его этим счастьем обеспечил. Ивановы — это клан с кровью швеи, Эмеичи это помнил, но окончательно соотнес Дженсена и интрижку Прародителя вот только что. Ну… результат вышел неплохой.
— Я вас познакомлю с этим потрясающим пушистым случаем, — пообещал он. — В благодарность за помощь. Тем более данный персонаж вам как бы не чужой, так что должен поспособствовать. И даже хвост ему не будем отрывать, да, Мастер? — И он чуть улыбнулся. — «Негоже оторванным хвостом перед потомками светить».
— Да, не будем, чего уж, — великодушно согласилась Валерия, невольно расслабляясь в его объятьях. — Давайте уже пойдем, а то правда холодно. И время поджимает.
***
— А Холера-то опаздывает. — Березина устало потерла глаза и потянулась за пятой, кажется, по счету кружкой кофе. — Мишань, сегодня Земля точно налетит на небесную ось, прикинь!
— Еще три минуты до часа икс. — Второй ординатор откинулся на спинку дивана и мельком покосился на большие круглые часы над дверью. — Я скорее в ось поверю, чем в то, что Холера…
— Попов, хвост оторву. — Дверь хлопнула, и мимо расслабленных подчиненных пронесся серо-желтый вихрь. — Совесть имей хоть иногда! Если сам не можешь, купи виагры — и в путь, бедняжка совсем от скуки замучалась! Еще раз услышу про Холеру — будешь Наине Григорьевне неделю помогать утки мыть!
— Э-э-э… Здрасте, Валерия Юрьевна, — растерянно проблеяли ординаторы почти хором, глядя на высокого прокачанного мужика в черной куртке и джинсах, возникшего посреди ординаторской сразу вслед за Холерой… Валерией Юрьевной, чтоб ее.
— Ах, да… это… Ксан… Александр. Он хирург-консультант из… одной зарубежной клиники. Будет сегодня присутствовать на плановых операциях как наблюдатель. — Двери в маленький закуток, где Валерия устроила себе скромный отдельный кабинет, совмещенный с раздевалкой, остались приоткрыты, и ее голос долетал до совершенно деморализованных плащом и тапочками ординаторов четко и ясно. — А еще он мой муж.
В ординаторской раздался звук разбившегося стекла — кружка с кофе не выдержала столкновения с полом.
— Приветствую, — кивнул молодым людям Ксандр, доброжелательно улыбнувшись.
— А говорит без акцента, — от обалдения Березина произнесла это вслух. — Ой, простите…
— Ну так я же русским языком сказала — хирург зарубежной клиники, а не иностранец. Уши проверьте! По имени понять нельзя было? И представьтесь нормально, неучи! — Валерия возникла в дверях уже в обычном своем виде, строгая и грозная, как всегда. — Пороть вас некому… а мне некогда. Где выписка по бабушке Изотовой? Операционная готова? Бабушку к наркозу подготовили? Почему еще сидим, а не уже летим?
Глава 21
— Хочешь сказать, Холера пришла на работу в пижаме и тапочках? Да брешешь! — Старшая медсестра быстро убрала журнал назначений со стойки и посмотрела на Михаила недоверчиво.
— А давай поспорим? — вдруг улыбнулся парень. — На… нет, поцелуя будет явно маловато.
— И как ты собираешься мне доказать?
— Да в раздевалке они лежат, — вмешалась в разговор другая девушка. — И пижама, и пушистые крыски под ней.
— Ну вот тебя кто, блин, спрашивал, газета «Правда» ты наша! У меня такая возможность была…
— От этого ее… мужа, что ли, приехала? — Подошедшая Березина устало стянула с головы шапочку и положила ее на стойку. — Непонятно только, откуда он у нее взялся. Да и какой он тогда муж, если живут раздельно и у него нет ни одной ее вещи. В любовника бы еще поверила, а так… фигня какая-то.
— Заграничный, типа… Но спец вроде знающий, смотрел, как Холера оперирует, с полным пониманием процесса и иногда задавал помощникам уточняющие вопросы. И под руку к ней не лез, прямо как знал, что прибьет и не заметит.
— Ты дурак, Мишань? Кто ж к оперирующему хирургу под руку лезет, тут и специалистом быть не надо, — фыркнула Березина. — И вообще, чего это все расслабились? Через… — она глянула на большие часы над ресепшеном, — двадцать восемь минут вторая плановая. Ты Измайлову пах побрил, умник?
— Тьфу на тебя, зараза. — Мишаня злобно натянул на лицо маску и поверх нее уставился на партнершу-соперницу негодующим взглядом. — А сама не можешь?!
— Я бабулю готовила, теперь твоя очередь. И нефиг отлынивать, умный какой! Вот наябедничаю Холере, что ты ее тапочки обсуждаешь вместо того, чтобы делом заниматься.
— Зараза ты, Березина, и нос у тебя холодный, — с обидой сказал Мишаня и ушел, бормоча себе под нос что-то злобное.
К вечеру даже Ксан почувствовал, что для него немного перебор. Две плановые операции плавно переросли в еще две срочные, за окнами давно стемнело, а Валерия продолжала работать так, словно и не она ночь накануне толком не спала, скиталась по мирам призмы, а потом с самого утра не присела. Мужчину обуревали разные чувства: и уважение к невероятной работоспособности и увлеченности Мастера, и невольное беспокойство — а так вообще можно? Нет, можно, конечно, он сам нередко не ложился по несколько суток, но нужно ли? А учитывая зачаточные, буквально на уровне инстинкта, движения скверны во время работы, Валерия каждый раз выкладывалась по полной. И лечила не только физические оболочки, но и буквально вычищала комки скверны из пациентов. Как она это делала, не имея даже понятия об этой самой скверне, не зная о существовании Оружия… Причем она не впитывала скверну, она ее… вырезала. В прямом смысле слова избавляя пораженный орган от разрушающего энергетического узла — хирургическим путем. И выкидывала вместе с использованными кусками ваты, смывала вместе с кровью… Не самый лучший и эффективный способ борьбы с приставучей и растущей дрянью, но без Оружия и это было просто удивительно!
Вот только к вечеру у женщины под глазами всё четче стали проступать темные круги, и в перерывах Ксан даже вынужден был кормить ее с ложечки принесенным ординаторами пюре, потому что у Валерии так тряслись от усталости руки, что она не могла есть. Да и обилие новых впечатлений и в первый раз увиденная скверна наверняка сделали свое дело — прибавили стресса.
Но, словно по волшебству, эта дрожь исчезла без следа через полчаса дремы на узком диванчике в ординаторской. Как только завотделением входила в операционную — от ее усталости словно не оставалось и следа. Ксан смотрел на эти чудеса с неким чувством суеверного ужаса, а потом плюнул на всё и, даже не спрашивая разрешения, взял и влил в нее три куба скверны, как раз всё, что болталось в поясном кошельке, и слегка добавил от себя.
