Гэвин наклонился и поцеловал ее, дразня губы языком, прежде чем впиться в них крепким поцелуем. Он крепко обнял ее, руки сомкнулись на ее спине, низкий стон вырвался из горла. Она целовала его, пока груди не прижались к его груди, а их бедра не задвигались, требуя большего, чем какие-то там поцелуи. Она не собиралась отступать, слишком долго она беспокоилась о последствиях своих действий, причем не для себя, а для Ханны.
Холли оторвалась от него и сделала неторопливый шаг в сторону, пятясь по скрипучим доскам причала. Сбросила куртку. Свежий воздух охладил ее руки, но она развязала пояс на платье. Распахнула его, показав бюстгальтер и трусики, вдохнула чистый холод. Мурашки побежали по коже. Гордое и благоговейное выражение лица Гэвина побуждало продолжить. Она никогда в жизни не купалась нагишом, и вот теперь была здесь, полностью контролировала ситуацию и… веселилась. Только Гэвин мог предложить что-то настолько безумное.
— Прими вызов, Сазерленд. — Холли расстегнула бюстгальтер и швырнула ему в лицо. Он поймал его в воздухе, а она сняла трусики, собралась с духом, выдохнула, повернулась и прыгнула в ледяную воду.
Гэвин был на грани того, чтобы остановить ее. Половина его подталкивала ее ради забавы, другая интересовалась, как далеко она зайдет. Он никак не ожидал, что скинет всю одежду, но она не дала ему времени на споры. Только что боролась с ним языком, а в следующую секунду — уже бесстыдно срывала с себя белье. Кто была эта интригующая женщина? Он все еще смотрел в темную воду, сжимая в руке ее бюстгальтер, когда она вынырнула на поверхность и втянула воздух.
Черт, он не мог поверить, что она это сделала!
— Как там? — спросил Гэвин со смехом.
— Неплохо, — ответила Холли.
Может, он просчитался и вода теплее, чем он думал?
— Чего ты ждешь? У нас вроде бы сделка?
Гэвин не был в восторге, но он обещал. Он быстро сбросил с себя все и прыгнул, прежде чем потерял самообладание. О черт, вода обожгла его, как лед.
Он вырвался на поверхность, задыхаясь.
Его приветствовал смех Холли. За этим послышался заметный стук ее зубов.
— Ты издеваешься надо мной? — Его голос был выше, чем хотелось бы.
— Эй, это была твоя идея.
— Я не знал, что будет так холодно.
— Я боюсь не холода, а гигантских аллигаторов.
— Гигантский аллигатор умнее нас. Он не полезет в ледяную воду.
Холли скользнула ближе, касаясь его плеча рукой, или, возможно, грудью. Он не мог сказать. Вода не стала теплее, но кровь вновь побежала по жилам. Ее маленькие ручки легли ему на плечи, ноги обвились вокруг его талии, он подплыл к мелководью с песчаным дном.
— Мне стало теплее, — солгал он, смахивая капельку воды с ее носа.
— Мне тоже. — Она поцеловала его.
— У тебя губы синеют, сумасшедшая, зачем ты сделала это?
— Что сказать? Рядом с тобой я дурею.
— Не совру, мне это в тебе и нравится. Ты заслуживаешь того, чтобы вырваться из рутины.
— Чего еще я заслуживаю?
Ее ноги обхватили его сильнее, она потерлась о его возбужденный член, — чудо, даже в холодной воде она привела его в форму. Каждая его частичка-а одна особенно — хотела раствориться в ее тепле. Но это будет позже. Когда согреются.
— Знаешь, — сказала Холли, играя с его мокрыми волосами, — когда я попросила тебя помочь изменить жизнь, я не думала, что буду с тобой, голая, в ледяном озере Маунтин-Вью.
Их тела соприкасались, и вода между ними была ледяной, но в то же время мягкой.
— Как ты относишься к тому, чтобы испытать новую кровать?
— Фантастика.
Предупреждение Кэша о том, чтобы она точно знала, чего он хочет, всплыло и зазвенело в мозгу. Гэвин не был уверен, когда заговорить про это, но почему не сейчас?
— Холли… нам надо поговорить о твоих ожиданиях.
— Хорошо, — деловым тоном ответила Холли. — Я ожидаю оргазма. Если сможешь — парочку.
Хотя его зубы уже стучали, он подавился смешком.
— Помнишь, ночью у тебя было два.
— А вдруг это случайность? И я жду продолжения эксперимента с выходом за рамки. По крайней мере, пока не привыкну нарушать неписаные правила. И, — она подняла палец, — я жду горячую ванну. После купания нагишом в ледяной воде я это заслужила.
Черт, ему так понравилась эта самоуверенность! Она полностью избавилась от робости перед ним. Как бы ни продолжились отношения, он всегда будет тем, кто ее растормошил. Когда мысли перешли к возможному развитию событий, он просто отбросил их.
Он ей нравился, и она ему чертовки нравилась.
Глава 16
Холли и Гэвин выскочили из ледяной воды, собрали одежду и быстро оделись. Короткая поездка до дома показалась длинной — и не только потому, что они боялись замерзнуть.
— Я начинаю понимать, что твое неумение веселиться, — сказал Гэвин, направив на нее вентиляцию, чтобы обогреть, — связано не с твоим неумением это делать, а больше с тем, что ты себя сдерживаешь, зная, на что ты способна. Ты же прирожденная нарушительница всех норм.
— Я не думала так до сих пор, — закуталась Холли в куртку, — но думаю, ты прав. Я так долго держала себя в руках, что теперь боюсь отпустить. Особенно когда не отвечаю за последствия.
Гэвин подъехал к дому, открыл гараж. Он хорошо понимал, что такое последствия. Его работа в том и состояла, чтобы держать все под контролем. Загвоздка: только ты сам отвечаешь за последствия своих действий. Неприемлемо ударить в грязь лицом. Пришла мысль, что и в личной жизни он перестраховщик, но от этой идеи он отмахнулся.
— Итак, мы оба любим самоконтроль, что дальше? — Гэвин заехал в гараж. — На берегу озера ты меня подловила. А теперь — в теплую ванну.
— Командуешь? — Ее глаза сверкнули. Холли наслаждалась новой собой не меньше, чем он. Ему хотелось командовать… но хотелось и подчиниться.
Войдя внутрь, они сбросили сырую обувь и подошли к кухонной стойке. Сыр на блюде заветрился, но вино вполне можно было пить.
— Налить тебе? Это согреет тебя.
Он разлил вино по бокалам. Ее влажные волнистые волосы завивались на концах. Она отхлебнула вина, закрыв глаза и наслаждаясь. Боже, как она красива! Как ему повезло!
— Ты прав, стало теплее. — Она поставила бокал. — Сознаюсь: я не избалована романтикой.
Гэвин поставил свой бокал рядом: — В смысле?
— Ну, например, секс в машине… это совсем не романтично.
— Первый раз не понравился? — догадался он.
— Ага. Второй раз был на диване.
Он, поморщившись, предположил:
— Подвал в родительском доме?
— Нет, бабушкин
