внутри корабля, когда сам дрейфуешь снаружи.
— Заканчивай, я пойду приготовлю ужин, — тем временем продолжила Олсон. — Тебе индейку или телятину?
— У тебя на борту есть настоящее мясо? — Ровеналь даже голову задрал, пытаясь всмотреться туда, где находился нос корабля, хотя разглядеть что-нибудь за лобовыми пластинами всё равно бы не смог.
— Нет, но я неплохо умею его имитировать. Так что решай.
Ровеналь согласился на индейку, и, поднявшись из-за пульта, Эллера направилась на кухню воевать с синтезатором пищи.
Когда усталый и злой — тяжёлые орудия не стыковались с пазами гражданского корабля — Ровеналь присоединился к спутнице, фигурные куски синтетического мяса с тёмными полосочками от гриля уже дымились на столе.
— Пахнет хорошо, — признал он, присаживаясь на высокий стул перед барной стойкой и отрезая первый кусок. Прожевал и поинтересовался: — Что будем делать теперь?
— Ты спрашиваешь меня? — Эллера подняла бровь. Она свою порцию уже съела и теперь ковыряла маленькой вилочкой творожный десерт.
Ровеналь помолчал. Потом озвучил проблему:
— Клапана у них всё-таки нет.
— А ты всё-таки не хочешь воспользоваться их кораблём, — закончила Эллера за него. Ровеналь покачал головой. Хотел объяснить, но спутница его перебила: — Я понимаю. Очевидно, за тобой охотится весьма серьёзная организация. И не удивлюсь, если не одна. Я хотела бы понять, что это за энколион и почему он так важен для них… Но почему-то мне кажется, ты не станешь говорить.
Ровеналь качнул головой.
— Извини. Только когда буду уверен, что ты… со мной.
Эллера не стала спорить и обвинять.
— Тогда возвращаемся на прежний курс, — продолжила она. — Воды хватит на три дня. Я постараюсь просчитать, где можно пополнить запас.
14
Допрос Андрэса ни к чему особенному не привёл.
Его разоружили, сняли доспех, связали и спустили в трюм, где теперь он и сидел, глядя на дыру в стене. Эллера настаивала на том, что нужно заставить пленника заварить пролом, но Ровеналь резонно возражал, что с паяльником в руках бывший рыцарь Белого Пламени может причинить немало вреда.
Первым его допрашивал Ровеналь, но Андрэс лишь воротил нос и бормотал вполголоса слова молитвы на старинном церковном языке.
— Если не заговорит, выбросим его за борт, когда будем проходить над звездой. Пусть присоединится к своему Пророку в вечном странствии, — бросила Олсон, когда они оставляли Андрэса одного.
Спустя пару часов Эллера пришла к нему снова и сделала ещё один заход, но опять безрезультатно.
Теперь Олсон отдыхала, сидя в кают-компании, и лениво наблюдала, как проплывают звёзды на голоэкране. В одной руке она держала пакет с маленькими солёными зёрнышками, которых её спутник до сих пор никогда не встречал.
Сам Ровеналь стоял в дверях, сложив руки на груди, и тоже наблюдал — но уже за Олсон.
Эллера вызывала ощущение трогательной беззащитности, и в то же время быстрые и резкие движения рук девушки зачаровывали, таили в себе угрозу. Ровеналь пока не понял, в чём может заключаться эта угроза, но именно она особенно притягивала его.
— Хватит висеть над душой, — бросила Эллера через плечо.
— У тебя чуткий слух, — откликнулся Ровеналь.
— Нет, я просто вижу отражение в бликах на экране и затылком чувствую, что ты пялишься на меня.
Ровеналь вздохнул и без лишних споров присел к Эллере на диван. Подумал и будто бы невзначай закинул руку на спинку, так чтобы в случае чего было удобно уронить её Олсон на плечо.
Та ничего не сказала. Напротив, откинула голову назад, ему на предплечье, и чуть повернула, так чтобы видеть и Ровеналя, и экран.
— Так ты что-нибудь знаешь об этих парнях? — спросила она.
Ровеналь отвёл взгляд и уставился в темноту голоэкрана. Лицо его помрачнело, но Эллера продолжала ждать.
— Когда я… — медленно произнёс Ровеналь и запнулся. — Когда я только покинул Кармелон, — осторожно продолжил он, — я ещё не знал, что сеть гипертоннелей упирается в ядро. Раньше… я пользовался другими способами перемещения. Так вот… Первый же прыжок выбросил меня в самое сердце заставы Инквизиции. А я понятия не имел, что они из себя представляют… Я, как бы это сказать… Я думал, мою планету уничтожил Эквилибриум. Думал, что это случайность, но вся остальная Галактика… в надёжных руках.
Он сделал глубокий вдох.
— Я несколько ошибся, — закончил он. — Первые же сканеры высветили меня как потенциально опасный объект. Я не знаю почему. Знаю только, что оттуда мне пришлось удирать на предельной скорости, и с тех пор Инквизиция висит у меня на хвосте.
В словах Ровеналя было немало странного — как и в его поведении, и в его одежде. Но в это самое мгновение о его странностях Эллере думалось с трудом.
Она повернула голову и проглотила вопрос, готовый сорваться с губ, потому что глаза Ровеналя внезапно оказались неимоверно близко. Рука попутчика спустилась ниже, касаясь уставших плеч. И Эллера всем телом ощутила жар, исходивший от его тела.
Она смутно припоминала, что хотела о чём-то спросить — что-то про людей, которые их атаковали… Но сосредоточиться никак не могла.
— Пойду, проверю курс, — твёрдо сказала она и отодвинулась от Ровеналя как могла далеко. В голове всё ещё шумело, и Эллере пришлось сделать глубокий вдох, чтобы немного совладать с собой. Она встала и решительно направилась в рубку.
Следующие полчаса Эллера силилась сосредоточиться на картах и паривших перед ней голографических моделях планет. Она искренне пыталась понять, откуда могли прилететь адепты Ордена и где поблизости они сами могли бы пополнить припасы. В то, что их занесло настолько далеко от цивилизации, что не выбраться за десять лет, Эллера не верила. Тем более, что ей уже повезло отыскать неизвестный Ровеналю объект — собственную базу Эквилибриума.
Чем больше, однако, она старалась сосредоточиться на делах насущных, тем сильнее тянуло её мысли к странному мужчине, оставшемуся в кают-компании. До тех самых пор, пока Ровеналь не появился в рубке собственной персоной и не остановился у неё за спиной, опершись локтями о спинку пилотского кресла.
— Думаешь, там могут быть клапан и вода? — спросил Ровеналь, кивая на проекцию городской площади, освещённой лучами красного гиганта, которая парила перед носом Эллеры.
— А…нет, — опомнилась та и хотела было сменить изображение, но замешкалась. — Это просто… город… — задумчиво сказала она. — Город, где я
