особе, опираюсь на дверь и складываю руки на груди, как будто я очень серьезно настроена. Главное, не подавать виду и не выдавать свое волнение. Это оставлю на потом, тогда же и поволнуюсь. А сейчас нужно отстоять се…
Дверь открывается, а я падаю, потеряв опору и всяческое равновесие. Могла бы пробежать вся жизнь перед глазами, но пока мимолетно пролетают стены, потолок, лицо директора… Лицо директора?!
Я падаю и оказываюсь у него на руках. Госпадиии, ну за что… Все так хорошо начиналось. Еще неделю назад. А сейчас что? План на все лет десять вперед выполнен. Надеюсь, я опозорилась настолько, что еще не скоро выдастся новая возможность.
— Что здесь происходит? — Не понимающе спрашивает директор, продолжая держать меня на руках.
А я и пошевелиться то не могу! Страх, волнение, растерянность, желание сквозь землю провалиться — все смешивается воедино, сковывая все тело.
— Эта девушка пыталась пробраться к вам! — Самодовольно отчеканивает каждое слово секретарша. — Но я не пустила. Вы же велели до обеда никого не пускать!
— Екатерина, а почему вы не пускаете человека на работу?
— Я? Да пускай работает, я то причем тут?!
Ой, будет неловко, если окажется, что слова директора были шуткой. Тогда даже увольнение мне не поможет отмыться от стыда.
— Валерия теперь работает со мной в одном кабинете. Я данную информацию написал вам в заметках. Вы что, даже компьютер не включали?
Вроде директор ничего плохого не говорит, никого не ругает… Но сквозь его слова чувствуется раздражение. А меня новой волной пробирает озноб. Холодок пробегает по всему телу. Ведь пока происходит этот разговор, я смотрю в потолок, находясь на руках директора в не самом потрясающем положении. Ну как теперь работать? Я после такого и шевелиться не могу… И не смогу. Неделю!
— Екатерина, займитесь своей работой.
Я слышу, как девушка тяжело и даже как будто рассержено вздыхает, а потом стук каблуков отдаляется…
— Валерия, все хорошо? — Павел Сергеевич наклоняется ко мне. И смотрит на меня. Прямо вот смотрит. И его лицо так близко… Даже двусмысленно близко.
— Э-э-э… да. Нет. Не знаю.
— Встать можете? Не ударились?
— Наверно. Не знаю. Давайте попробуем.
— Я вас сейчас отпущу. — Усмехается директор.
— Да, да… Отпускайте. Я сейчас встану.
Павел Сергеевич аккуратно возвращает меня в стоячее положение. Я вновь вижу стены. А в голове пустота, пока по телу в очередной раз пробегают леденящие мурашки.
— Вы не ушиблись?
— Ой, нет. Все хорошо. Вы очень умело меня подхватили. Часто девушек ловите?
Лера, ну что ты говоришь! Молчи. Молчи! Не рой сама себе яму, потом не вылезешь.
— Таких редко, — уже в открытую смеется директор. — Проходите в кабинет.
— Я, кажется, лишнего сказала… — Понимаю, что поздно, но все же зачем-то пытаюсь вернуть слова назад, зарывая себя все глубже. Стыд и позор.
— Все хорошо, у вас шок. Такое, — разводит он руками, — случается.
— Даа-а-а, точно шок. Я то думаю, что это, а это шок.
Мысленно пытаюсь повесить рот себе на замок. Но с каждой новой фразой все больше усугубляю себе положение.
— Готовы работать? — Неожиданно меняет тему директор.
— Тут? — Осматриваюсь я, больше озираясь по сторонам в поисках логичного ответа, который так умело играет со мной в прятки.
— Я распорядился поставить стол специально для вас. — Проводит мне экскурсию директор по своему офису.
— Отлично.
— Вы будете сидеть здесь, по левую руку от меня. Напротив стол с общими документами. Не стесняйтесь оттуда брать или докладывать. Вот кулер с водой, рядом шкаф, в нем чай, кофе, салфетки — в общем, все необходимое. Рекомендую принести сюда свою чашку, но дело, конечно, ваше. Не переживайте за то, чтобы взять что-то и шкафа. А то застесняетесь и будете на одной воде сидеть. В остальном спрашивайте, тоже не переживайте за это, Валерия.
— Да, хорошо.
— Вот и отлично. А теперь давайте работать. Вы же не против, Валерия?
— Нет, вовсе нет, — мягко протягиваю и пялюсь на директора, странно улыбаясь. Понимаю, что выгляжу слишком глупо, но тело не слушается, и я ничего не могу поделать с собой. Только позориться дальше. Терять уже все равно нечего.
— Чудно, — смущается директор, хлопает в ладоши и садится за свой стол.
А я смотрю на него… Смотрю… И понимаю, какая же я дура. И что теперь с этим делать — непонятно.
Одергиваю себя и тоже, следуя примеру директора, занимаю рабочее место.
Оказывается, все мои рабочие документы уже принесли, как и компьютер со всеми бумажками, что были наклеены по всей поверхности монитора и немного на стол. Приятно, но странно. Но радует одно — не приходится искать себе занятие или докучать директора вопросами об этом. Я спокойно продолжаю начатую работу, дав себе обещание, не поворачиваться в сторону директора, что бы ни случилось.
Глава 17
А ничего не случается. Вот совсем. Директор меня будто бы совсем не замечает, занимается своими вопросами. Делает много работы в компьютере, ищет по папкам нужные бумаги, разговаривает по телефону — ничего не обычного. Я же тоже занимаюсь своим делам, но все же иногда поглядываю на директора. И ни разу не замечаю его взгляда на себе. Вроде это и не странно — человек делает свою работу. Но все равно внутри гложет неприятное чувство.
Я себе в мыслях уже много раз расписала всевозможные исходы событий — и возможные, и совершенно сказочные. Но такого поворота я не ожидала. Ему просто все равно. Всего лишь! А вроде радоваться надо, но никак не могу отделаться от чувства, как будто что-то не так.
Так и проходит мой первый рабочий день на новом месте. А за ним еще такой же. И опять… Так проходит целая неделя, а за ней и следующая. Работы у меня не прибавляется, но и меньше не становится. Вроде только все разгребу, как появляются новые иски и заявления. Но это не расстраивает. Было бы куда хуже, если б работы не было, и я бы не знала, как и чем себя занять. А тут стабильность. С Павлом Сергеевичем также все без изменений. Удивительно, что он и на обед меня больше не зовет. Видимо, и так мозолю ему глаза на работе, сидя буквально в паре метров. Не успевает соскучиться. Это я сама придумала для себя же такую легенду и успешно в нее верю. Одна только секретарша каждое утро корчит недовольную гримасу и фыкает, только завидев меня. Но я уже практически смирилась и даже почти не
