зачем винному бокалу ножка и подробно разобрала пять самых главных характеристик вина – сладость, кислотность, содержание танинов, крепость и тельность. А также попыталась сравнить на вкус, чем вино из тёплых регионов мира отличается от вина из прохладных. Именно последний эксперимент выявил весьма существенный недостаток мастер-класса по виноделию – я опьянела. Причём крепко – на сумму всех выпитых градусов за сегодня. Впрочем, держалась я, как мне кажется, вполне достойно. И даже могла адекватно отвечать на вопросы хозяина дома, коих за этот вечер было неисчислимое множество.
– Сонечка, я вас, наверное, совсем замучил?
– Вы очень интересно рассказываете, Оскар! Я теперь думаю – может, не в дизайн податься, а в винную отрасль? Стать вашей левой рукой или, что уж там мелочиться, даже замахнуться на правую?
– Мне нравится ваше чувство юмора! – он рассмеялся. – Впрочем, как и вы сами.
– Вы мне тоже нравитесь, Оскар! – горячо сказала я, подогретая выпитым вином. – Вообще с вами спокойно и легко. Как… в детстве.
– У вас было счастливое детство, Сонечка?
– У меня было очень счастливое детство.
Наверное, мне не удалось скрыть определённые чувства в своих словах, которые в обычном своём состоянии я прячу глубоко-глубоко, и именно поэтому он спросил:
– Но детство кончилось, и потом всё изменилось, да?
– И потом всё изменилось, – эхом откликнулась я, обращаясь скорее к самой себе, чем к собеседнику. – Потом мне перестали сниться сны. Мои, личные сны.
– Что же произошло такого в вашей жизни, Соня?
– Они все ушли. И забрали мои сны с собой.
– Кто ушёл, Соня?
Я посмотрела в его глаза с особенной пристальностью. Мне хотелось прочесть там то, что я давно искала в себе. Мне хотелось там прочесть все ответы на мои вопросы.
Но… я не смогла.
– Ещё не время… – пробормотала я сама себе.
– О чём вы говорите?
– Простите, Оскар, я теперь сама не знаю, о чём говорю. Это всё вино.
– Вам нужно выпить крепкого кофе.
– Да, пожалуй.
И вскоре на столе стояли чашки с горячим кофе, в вазочке лежали сладости, а в комнате разливался лёгкий цветочный запах после ухода Елены Семёновны, поварихи.
– Соня, можно я вас ещё немного помучаю вопросами?
– Помучайте, раз уж такой сегодня день…
– Ваши заказчики… как они вас находят? Ведь не даёте же вы объявления о своих услугах!
В этом вопросе мне послышалась особенная заинтересованность, как будто мы подошли к самому главному за сегодняшний вечер, но… – я встряхнула головой – нет-нет, просто я сейчас очень пьяна, вот и мерещится всякая чушь.
– Конечно, никаких объявлений. Сарафанное радио. Один передаёт другому, другой третьему, так дело и идёт.
– И вы всем говорите правду? То есть все они знают, каким образом вы исполняете работу?
– Ну что вы, конечно нет! То есть они знают, что всё происходит не совсем обычным образом, но подробностей я не выдаю. Лишь прошу помощи в виде фотографий самого объекта, других участников предполагаемого спектакля и фото домашней обстановки, а также предлагаю написать сценарий моих действий для эффективного воздействия на человека. Я-то со своими объектами лично не знакома, а потому не знаю, чем конкретно можно на них повлиять. Конечно, чаще всего приходится показывать кошмары, причём целыми сериями, повторяя их из ночи в ночь и раскрашивая ещё более ужасающими подробностями.
– Как это было со мною…
– Да. Если бы вы знали, как я поднаторела в этом! – грустно улыбнулась я. – Так что нет, клиенты о моих методах не знают, но преклоняются перед моими способностями, особенно когда видят результат. Эта таинственность их даже привлекает, как привлекает всё непонятное. Людям вообще свойственно чувствовать трепет перед тем, что они не понимают и не могут объяснить. Как перед Богом, например.
– А вы верите в Бога, Соня?
– Я верю в Дьявола.
Как ни уговаривал меня Шефтер остаться на ночь в его доме, я была непреклонна.
– Но здесь вам будет очень удобно, Сонечка! Отдельная комната с ванной, прочный замо́к, вид на сосновый бор, вкусный завтрак… А завтра я сам отвезу вас на работу!
– Спасибо, Оскар. Но я могу спать только в своей квартире, и других вариантов не может быть никогда.
Машина такси подъехала быстро, и вскоре я уже провожала взглядом и Оскара, и его прекрасный дом, и посёлок Золотой Бор с его роскошными особняками. Арбузов встретил нас тишиной и ровным дыханием – на город спустилась ночь, накрыв его звёздным покрывалом. Я полудремала, прислонившись к окну. Перед глазами проплывали отрывки сегодняшнего дня. Что останется от него, кроме воспоминаний? Какие плоды он принесёт?
Глава 16
Путь из машины и подъём на свой этаж слегка взбодрили меня. А когда я обнаруживала на своей площадке человека, сидящего на подоконнике, то вся моя дремота окончательно сбежала прочь, захватив с собой и остатки хмеля.
– Ты где была?
– Не твоё дело!
Пройдя мимо Шурика – а кто же ещё мог караулить меня под дверью? – я всунула ключ в скважину, но провернуть не успела – сзади на меня навалилась тяжесть и придавила к двери со всей силой восьмидесятикилограммового тела.
– Ты сдурел, Шахов?
– Мне плохо… – прохрипел незваный гость. – Впусти меня, Соня…
– Да ты пьян! – уловила я знакомый запах спиртного. Похоже, сегодня не я одна веселилась.
– Да, я пьян!! Я напился, как… как чёртов дегустатор, ха-ха! – возопил он на весь подъезд, и что мне оставалось делать? Только как можно скорее втолкнуть неустойчивое тело в свою квартиру.
Я полностью протрезвела к тому времени, когда устроила гостя на диван в гостиной и рухнула рядом в кресло, задыхаясь от усилий.
Шурик сопел, свернувшись калачиком, только бормотал что-то невнятное, не открывая глаз. Лицо его было бледным, одежда в каких-то бурых пятнах… Что же за кошмарный день такой сегодня?!
– Соня-я! – вдруг вскрикнул он через какое-то время.
Я бросилась к нему и зажала ладонью его губы:
– Заткнись!
Он тут же распахнул глаза и попытался их сфокусировать.
– Фофа фефо фы?! – промычал он.
– Пришёл в себя?
Он кивнул.
– Успокоился?
Ещё один кивок.
Я отняла руку, но он тотчас же схватил меня за пальцы и крепко сжал.
– Больно, Шахов!
– Ты где была полночи?
– Я не обязана перед тобой отчитываться! – заявила я ледяным тоном. – Отпусти меня сейчас же!
Тут он сделал то, что я меньше всего от него ожидала. Рывком притянув меня к себе за руку, он впился в мои губы своими. Я чуть не задохнулась от неожиданности, но нашла в себе силы,
