плечом, ответила:
— Да так, кое-какой ритуал хотела провести.
— Ритуал?
— Да. Просила дух Льда дать мне сил.
— Дух Льда? — переспросил Бари, — впервые слышу. Это что, ваше божество какое-то?
— Нет, — девушка отвернулась, — скорее наоборот. Из-за него мы изгои среди своих. Из-за него у нас дар к магии. Вот только этот дар — насмешка. Я видела, как вы можете колдовать. А ведь вы не старше нас. Поэтому, раз дух Льда нас изменил, пусть уж меняет до конца. Я хочу быть магом, а не пародией на него.
В голосе Айны прорезалась горечь.
— Мы вынуждены только слушать про то, какая бывает магия, и завидовать. Таким как вы. Разве это справедливо, дать такой дар? Который ничего не может?
— Нет, не справедливо, — сглотнув, глухо ответил Ботлер.
Он как-то не задумывался, как этим горцам живётся. А ведь действительно, вот такой недодар — это было сплошное мученье. Парень примерил на себя, чтобы он делал на их месте и поёжился. Нет, такого он не пожелал бы и врагу.
— Что стоишь, пошли, — она поманила Бари за собой, — или ты в лесу ночевать собрался?
— Нет, конечно, нет, — встрепенувшись, Ботлер догнал девушку, пошёл рядом.
Затем внезапно даже для себя, он коснулся на ходу её ладони, произнёс, когда она удивлённо обернулась:
— Ты прости, я не знал, не думал. Ну, что это для вас так…
— А ты думал, мы всем довольны? — Айна хмыкнула, — нет, жизнь с нами обошлась несправедливо, но у нас есть своя гордость. Поэтому лучше забудь про снисходительность и жалость, нам она не нужна.
— Так быть может помощь? — произнёс Бари, продолжая коситься на идущую чуть впереди студентку.
— Что помощь?
— Может, я тогда попробую помочь? Вдруг получится как-то усилить ваш дар?
— Ты? Студент-недоучка? — она обидно рассмеялась, — тут были взрослые маги, и все как один утверждали, что с нашим даром ничего нельзя сделать.
— И всё-таки я бы попробовал, — набычился Ботлер.
— Ну, попробуй, — равнодушно пожала плечами Айна, — только это всё бесполезно.
— Но мне нужно будет, чтобы пробовать, ну, — парень слегка покраснел, впрочем, в свете магического фонаря это было незаметно, — на ком-то, не на себе же я буду пробовать.
— Ладно, пробыватель, — девушка покосилась на него вновь, — так и быть, завтра вечером здесь же. Посмотрю, что ты там придумаешь.
Глава 9
Фундамент с подвалом возвели и засыпали, выровняв площадку вокруг, и я довольно наблюдал, как постепенно поднимаются вверх стены первого этажа нашего будущего корпуса.
«Сделаем оплотом магии в Королевстве, — думал я, потирая руки, — а там глядишь, и уже не в Империю ездить учиться будут, а из Империи к нам».
Но время шло, и я видел, как с каждым днём падает энтузиазм и работоспособность моих студентов. Сначала учёба, затем стройка, потом время только на сон, и с утра по новой. Не тот график, будем честны, который можно выдержать долго. Нужна была отдушина. Поэтому, дождавшись восьмого дня декады, я собрал всех и торжественно объявил, что за успехи в учёбе и труде обе группы на выходной поедут в город, где смогут провести пару дней, погулять и развлечься.
Усталость у парней и девушек мигом пропала, а глаза загорелись предвкушающим огнём. Новость все восприняли с таким энтузиазмом, словно я этот город им предлагал на разграбление, а не просто отдохнуть и повеселиться. Даже стало немного тревожно, но разрядка была необходима, и я, отодвинув все сомнения, приказал собираться.
Ближайшим городом к Тенистой долине был Прилесье, районный центр северных территорий Тингланда. Тысяч на десять жителей. Средний, по средневековым меркам, но со всеми приличествующими ему злачными местами. Проблемой было только добраться до него. Вела в Прилесье грунтовая дорога через рощу на левом берегу текущей через деревню реки. И на телеге, как сказал староста, плестись туда надо было дня два. Не наш вариант, скажем прямо. Поэтому решено было сконструировать телегу с магическим двигателем.
Ну как, телегу. Скорее сухопутный корабль. Потому что решили не мудрить и поставить парус, который гнать магией ветра. Вместимость прикинули на почти тридцать человек и начали сооружать. Из дерева, но упрочнённого магией. Есть такое заклинание. Я подозревал, что оно воздействует на молекулы вещества, делая его более плотным. Впрочем, там ещё надо было учитывать клеточный состав древесины, но это для меня был вовсе тёмный лес. Я лишь видел итог воздействия заклинания, после которого деревянный брус десять на десять становился бруском пять на пять, уплотняясь до четырёх раз при сохранении массы.
Вот из такой обработанной древесины мы и сооружали наш сухопутный корабль. Тележку я решил делать по классической схеме, двухосную, с передней ведущей поворотной осью, без руля, с поворотом посредством рычага. Колёса тоже были деревянные, но не узкие, как у обычных телег, а широкие, как траки у танка, чтобы держать общий вес.
Правда, когда мы собрали всё вместе, оказалось, что закрытый корпус с клиновидным носом такого размера весит, как самый настоящий танк, и и деревянные оси с колёсами, какие бы упрочнённые они не были, просто его не держат. Даже если и держат в статике, то на ходу любой прыжок на кочке или ямка, и от ударной нагрузки всё сразу ломалось пополам.
Глядя на отлетевшие колёса и севшую на брюхо повозку после наших первых испытаний, я почувствовал лёгкий стыд. А когда вспомнил летающую башню древних, так и вовсе захотелось провалиться под землю. Колёса, блин. Маги мы или не маги, в конце концов?
— Убираем, — решительно произнёс я, указывая на обе ведущих оси.
Если конструкция не выдерживает контакта с земной поверхностью, значит надо этот контакт убрать. Заклинание левитации я знал. Жрало оно как не в себя, но я планировал расположить под днищем повозки штук шесть самодельных амулетов полёта, которые бы обеспечивали с полметра подъёма, а студентов посадить на их постоянную подзарядку.
Правда возник вопрос с рулением, но тут я придумал мачту с парусом сделать поворотной, тем самым меняя направление движения.
Но конструкция вышла, конечно, здоровенная. Пятнадцать метров длиной, три шириной. Клиновидный нос для улучшения аэродинамики и короткая мачта с парусом. Высокие борта должны были обеспечить хорошую защиту пассажиров, рассевшись по лавкам, над бортом торчали лишь их головы.
— Ну, все готовы?
