Ознакомительная версия. Доступно 42 страниц из 206
болтает, мы хохочем. Я иду и думаю: «Ну что Милку мы взяли? Чего она делать-то будет, когда мы по кустам разбредёмся?» Я лично Валечке Беловой симпатизирую.
Палашов строчил по бумаге, время от времени бросая взгляд на допрашиваемого. На последних словах он остановился и спросил:
— И сильно симпатизируешь?
— Да гулял с ней всё лето почти. Но скоро я с ней расстанусь, думаю. Я — из Москвы, она — из Балашихи. Где нам встречаться? Да и когда? У меня — институт, у неё — школа.
— Понятно. Отношения в стиле поматросил и забросил.
— Да она сама сказала, что у неё парень есть. Только сюда она его взять не может, потому что родители против.
— Какая милая девчонка!
— Да ладно вам. Сейчас многие такие!
— Во-первых, про парня она могла тебе просто наплести, чтобы цену себе набить. Или чтобы не так обидно было, когда ты её бросишь. Во-вторых, тебе восемнадцать, а ей пятнадцать. Ты в курсе, что в уголовном кодексе есть статья сто тридцать четвёртая? Это о вас с Валечкой. Половое сношение с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста… Лишение свободы до четырех лет.
— Ну, я слышал… — Василий выглядел в эту секунду весьма понуро.
— Вот если бы ты был её ровесником, дело другое.
— Что же мне теперь делать? Меня посадят?
Василий сник и был очень расстроен. От его наглости не осталось и следа.
— Да не печалься ты так, Василёк. Я тебе подскажу один выход, если только это произошло впервые. У тебя же не было других малолеток после декабря месяца?
— Нет.
— Выход такой — ты должен жениться на Вале.13 Чем быстрее, тем лучше. Будете жить вместе в Балашихе или в Москве, больше времени будет для встреч. Если вы поженитесь, уголовная ответственность с тебя снимается. Вот так.
— Прикольно.
— Да. Прикольно. Подумай. Вариант неплохой. Ну, хорошо. Продолжим. Дошли вы до кустов и…
Василий рассказывал медленно, делал паузы, вспоминал, Палашов в это время быстро строчил по бумаге. Ему удавалось поспевать за рассказом.
— И что, Иван всё время молчал и не оказывал ни малейшего сопротивления? — уточнил следователь в конце подробного рассказа Леонова.
— Как ни странно, да. Нам он не сказал ни слова. Он разговаривал только с Милой. И то никто не знает, о чём.
— Есть такая заповедь Христова: если тебя ударят по щеке, подставь вторую щёку. Или словами Толстого это называется непротивление злу насилием. Вот только сюда немного не вписывается эпизод с коровою и ножом. Кто, ты говоришь, его бил? Певунов и Глухов? А Рысев?
— Да. Но он слабак.
— Ну да. Он вам свой скелет показывал. Правда, одни кожа и кости?
— Практически да.
— Ну а ты, бил?
— Толкнул пару раз. Но больше для виду. Вы меня видите, какой я? У меня в классе был такой козёл, типа Певунова. Он меня однажды за ноги держал вниз головой. С тех пор я в драках почти не участвую.
— А если на твоих глазах Валю будут обижать, заступишься?
— Если честно, не знаю.
— Рассказывай дальше. Что ты потом делал, когда Валю проводил?
— Я пришёл домой, лёг в постель, но не спал, а думал, под каким предлогом уехать с отцом в Москву. Когда я прокручивал в голове то, что произошло этой ночью и утром… я пришёл домой часов в семь утра… у меня волосы вставали дыбом. Уснуть я так и не смог. А когда отец поднялся часов в десять, я ему заявил, что мне надо сдать и взять книги в библиотеке и купить свежих вещей для института. Одним словом, хорошо бы он отвёз меня в Москву или хотя бы до электрички довёз. Он сказал: «Сегодня не могу. Уже договорился с Петром из Аксиньина, — это его старый приятель, благодаря которому мы эту дачу купили, — в гости к обеду поеду. А вот в понедельник с утра отвезу тебя до Москвы. Когда обратно собираешься?» Я сказал: «С мамой приеду в следующий выходной». Он уехал, я остался, собрал вещи кое-какие с собой. Потом весь вечер и всю ночь делал вид, что никого нет дома.
— Я это понял. Слишком активно шевелились занавески на окне. Значит, ты утверждаешь, что вы, а конкретно — ты и Тимофей, были в половых сношениях с девчонками, не достигшими шестнадцати лет, а именно — Валентиной Беловой и Олесей Елоховой?
— Да.
— Что вы, Тимофей Глухов, Денис Певунов, Алексей Рысев и ты, Василий Леонов, избивали и насильно удерживали парня шестнадцати лет, который не оказывал вам сопротивления? Ибо драка без сопротивления — это уже не драка, а избиение.
— Да.
Из глаз Василия, казалось, вот-вот хлынут слёзы.
— Что Рысев выхватил нож из стены и погнался за Себровым? Что Глухов отстал? Что Певунов тоже гнался за Ваней и толкнул его спиной прямо на нож в руках Рысева?
— Да.
— Все находились в состоянии алкогольного опьянения, кроме убитого и Милы Кирюшиной?
— Кажется, да. Но к утру уже все проспались.
— Почему машина отца стояла в другой деревне?
— Он сильно перебрал в гостях и дальше дома армянина уехать не решился. Это было мне на руку, как я думал. Машина выдала бы присутствие. Отца какие-то пацаны до деревни подбросили, а потом он спокойно пешком добрался. Заодно немного протрезвел во время пешей прогулки. Знаете, у пацанов принято гонять по просёлкам на отцовских машинах. Вот они его и подобрали. Если бы вы вели за домом слежку, вы бы увидели, как он вернулся домой в полночь.
— А часто вы вообще так собираетесь и устраиваете подобный кутёж?
— Собирались-то мы часто, почти каждый день, но всё у нас по-другому проходило. Во-первых, мы не ныкались по сараям. Во-вторых, интимные дела оставались интимными. А тут… Я не знаю, что на нас нашло. Может, алкоголь всё… Я лично не охотник до таких развлечений.
— Можно ли говорить в отношении какой-нибудь из пар о насилии?
— Кажется, у
Ознакомительная версия. Доступно 42 страниц из 206
