какая-то щель, но откуда щель в сплошном коридоре подземной пещеры…
Подойдя к одной из стен, он и вправду заметил странную дыру. Очень маленькую, измазанную чем-то. Заглянув внутрь, ничего необычного парень не заметил, но оттуда явно задувал ветерок. А значит там что-то есть. Осмотревшись, Итачи ничего особенного не нашел, а затем вспомнил о своем кинжале. Лезвие как раз подходило для отверстия, хотя входило и не полностью.
Просунув клинок внутрь, он уперся во что-то мягкое. Словно ткань, или вроде того. А надавив посильнее, послышался треск. Вынув кинжал, Итачи застыл. Чуть дальше теперь находилось нечто, напоминающее мутное стеклышко, но переливающиеся. Словно… барьер!
«Что здесь происходит… откуда в пещере это? Как будто я нахожусь не в пещере, а… в искусственном коридоре. Может, так и есть…»
Еще раз присмотревшись, он не смог разглядеть ничего, что находилось за этим барьером. Плюнув на эту идею, парень пошел дальше. Он выбрал левый тоннель.
Продолжая идти по прямой, Итачи, наконец, вышел в какое-то свободное помещение. Огромное, высоченное. Потолок находился метрах в двадцати над землей. Да и весь был… в паутине! На стенах также висела паутина. Повсюду находились кости, старое ржавое оружие, щиты, даже части доспехов. Продолжая осматриваться, он и не заметил, как наступил во что-то липкое. Нога застряла так сильно, что вытащить ее не получалось. А затем…
Прямо за его спиной послышался хруст. На кости кто-то явно наступил. Шум приближался и, когда в затылок парню кто-то дыхнул, он обернулся. На Митсу смотрела высокая девушка с восемью пушистыми лапками. Верхняя часть тела привлекала до жути. Пятый размер груди, не меньше, короткие, постриженные под карэ, черные волосы, большие милые глазки и такая пугающая извращенная улыбка. А ниже… черное тельце с длинной полной жопкой, из которой росли по четыре лапы с каждой стороны. Тонкая нить паутины медленно струилась из самого кончика тела.
— Человек, как мило, — процедила паучиха сквозь зубки.
— Привет… я… Итачи Митсу…
— Итачи. Неужели, ты решил навестить меня?
— Ну… у меня есть к тебе дело…
— И какое же дело у человека ко мне? К великой арахне⁈
— Я…
— Ой, погоди, — хихикнула она. — Неужели, ты хочешь убить меня? Такие и раньше приходили. Вон они все, видишь⁉ — рассмеялся громадный паук, указывая на кости в разных местах. — Если ты пришел за этим, то присоединишься ко всем ним.
— Нет! Я пришел не за этим!
— Тогда что же тебе нужно, милый мой человек? — облизнувшись, она следом лизнула и щеку Итачи.
— Я… я хочу… хочу заняться с тобой любовью! — выкрикнул парень, закрыв глаза от собственных слов.
Арахна такого не ожидала. Она отстранилась, сосредоточилась, а затем покраснела.
— Чего? Хочешь заняться со мной… любовью⁈ Ах ты извращенец! — рассмеялась паучиха. — А, знаешь что, у меня еще никогда не было человека.
— Вот… вот именно… может… разрешишь мне тебя…
— Ну уж нет! — продолжила она хохотать. — Если хочешь воспользоваться моим прекрасным телом — придется делать все, что я скажу! Вот только готов ли ты затем обеспечить меня пропитанием? Ты же человек. Я, конечно, не забеременею, но, говорят, мясцо у вас вкусненькое.
— Мяс…цо?
— Конечно. Или ты думал прийти в мой дом, а затем также спокойной уйти?
— Ну… хорошо! Но пока я не закончу, ты мне ничего не сделаешь!
— А вот условия ставить не советую, — вновь облизнулась арахна. — Ну да ладно, сделаю тебе исключение.
Схватив парня обеими человеческими руками, она подняла его над землей, прижав к себе. А после этого поцеловала, нагло ворвавшись в его рот своим языком, длинным и таким ловком, что, казалось, паук сейчас заполнит все пространство собой! Она окрутила мужской язык своим, продолжая сжимать. А затем, прекратив, сжала паучьи лапки, почти полностью оказавшись на земле. В таком положении, можно сказать, сидя, девушка находилась едва ли выше Итачи. Она расстегнула собственную блузу, а затем, улыбнувшись, отдернула в сторону свою набедренную повязку, лишь слегка напоминающую юбку, или что-то вроде этого. В этот момент Митсу заметил прекрасную черненькую дырочку девушки. Она была слегка приподнята, но отчетливо напоминала вагинальное отверстие самой обычной девушки. Пугало лишь то, что ее щелка все же находилась у начала перехода с человеческого тела на паучье.
— Ну что же ты! Не будем ждать! — вскрикнула арахна, вновь прижав Итачи к себе. Парень только и успел снять свои штаны, как ее длинный ловкий язычок вновь завладел его ртом. Член теперь прижался к телу. Итачи кое-как добрался до него в таком положении и, все же нащупав цель, подвел головку к половым губкам паука. Он вздохнул и, поняв, что ничего уже не исправить, ловко вставил своего дружка внутрь. Член мгновенно полностью ушел в девушку. Арахна завопила! Вытянулась, направила руки к потолку, а затем снова обняла Митсу, продолжая душить его своей огромной грудью с розоватыми сосочками, твердыми, словно иглы. Взяв в рот один из них, Итачи начал посасывать игрушку, слегка прикусывал сосок, наслаждаясь стонами «нестандартной» девушки.
Впервые за долгое время член, достигший максимального размера, не упирался в матку, даже слегка. Он словно уходил в пустоту. И все же давление парень чувствовал жуткое. Внутри арахны было так узко, что член едва ли протискивался в глубины ее тела. С каждым толчком, он, казалось, проникает все глубже и глубже. Головка начала пульсировать, член задрожал, но Итачи держался. Ободряло его лишь то, что больше с такой расой он не встретится. Паучиха была до жути милой и очень красивой… сверху, — хотя и к паукам он нормально относился всегда, пускай и к более… маленьким, — но, стоило вспомнить о ее словах после секса, как в голове сразу же назревал план, куда же деться после того, как семя выстрелит в ее глубинки тела. А этот момент приближался с каждой секундой.
Пытаясь получить максимальное удовольствие, Митсу все же смог оторвать свое лицо от пышной груди. Он обхватил арбузы руками, начав сжимать их. Пальцы буквально тонули. Прекрасные ощущения нежности и блаженства заменялись все большим удовольствием от происходящего.
Ускоряя темп, Итачи уже бился яйцами о половые губки паука. Он долбил ее так быстро и сильно, как только мог и, в один момент, головка его почувствовала сопротивление. Это было так внезапно и приятно, что Митсу и сам не понял, как выдал все свои залпы белой липкой
