клириков в сферу вéдения светского суда, когда речь шла об обвинении со стороны мирянина по гражданским делам.
Состав суда. Суд и процесс строился с учетом иерархического принципа построения церковной организации. Выражалось это в том, что состав суда различался в зависимости от того, на каком уровне иерархии находился клирик, против которого выдвигалось обвинение.
Если речь шла об обвинении против епископа, то вопрос рассматривался на Соборе епископов – это правило было установлено еще в Апостольских канонах. 74 Апостольский канон при этом исходил из необходимости присутствия епископа при таком разбирательстве, и только если он не являлся, несмотря на троекратное приглашение, Собор мог вынести решение в отсутствие обвиненного епископа. Последующие соборные правила конкретизировали количественный состав суда. Так, согласно правилам Карфагенского Собора, обвинение против епископа должно было рассматриваться не менее чем шестью епископами, обвинения против пресвитера – четырьмя епископами (один из которых являлся епископом, которому подчинялся пресвитер), а против диакона – тремя епископами. Толкователи усматривают в данной норме противоречие с правилами Халкидонского Собора, который постановил извергать епископов всем Собором, однако представляется, что данного противоречия не существует, поскольку правила Карфагенского Собора о составе суда над епископом приняты для случаев, когда нет возможности собраться всем епископам. Норма направлена не на уменьшение состава суда, а на то, чтобы епископ не оставался под обвинением слишком долго, если нет возможности созвать Собор.
Если же речь шла об обвинении пресвитера или диакона, то вопрос рассматривал епископ единолично. «Для всех посвященных, не исключая и монахов, надлежащие судилища суть судилища тех епископов, которым они подчинены»{Зонара в комментарии к процессуальным канонам Карфагенского Собора. Т.3. С.411.}.
В то же время нормы о составе суда обнаруживают определенную диспозитивность – согласно Африканскому кодексу (канон 17), например, если судьи избраны по согласию сторон, то, даже если их количество будет меньше установленного числа, приговор на данном основании не может быть отменен и дело не может рассматриваться другим составом суда.
Возможность апелляции на решения судебных церковных инстанций. Каноническое право допускает обжалование решений по внутрицерковным спорам. Так, согласно Африканскому кодексу (канон 139), решение, вынесенное в отношении пресвитера и диакона, могло быть обжаловано соседним епископам, а при несогласии – Собору как высшему органу. Антиохийский Собор (канон 12) установил общее правило, согласно которому клирик, осужденный одним Собором, может обратиться к большему Собору. Высшей апелляционной инстанцией являлся патриарх, решения которого каноническая доктрина рассматривала в качестве «преимущества престола» и не подлежащих апелляции{Данная проблема являлась дискуссионной в период древнего канонического права. Разбор мнений по данному поводу приводится Вальсамоном в комментарии к канону 4 Антиохийского поместного Собора. См. Правила Святыхъ Поместныхъ Соборовъ с толкованиями. М.: Паломникъ, 2000. С.175.}.
Древнее каноническое право рассматривает принесение апелляции с вынесением другого решения апелляционной инстанцией в качестве нормального явления, в связи с чем, например, Карфагенский Собор постановил, что при отмене решения апелляционной инстанцией не должно быть никакого нарекания тем судьям, чье решение было изменено.
Исключением из правила о возможности апелляции на решение церковного суда были случаи, когда решение выносилось на Соборе всеми епископами единогласно – такое решение не могло быть обжаловано{Канон 15 Антиохийского поместного Собора.}. Кроме того, Африканский кодекс воспрещал принесение апелляции на решение церковного третейского суда.
Наряду с этим допускались случаи, когда епископы Собора не могли прийти к какому-либо решению. В этом случае процессуальные нормы предписывали передать дело на рассмотрение другого Собора{Канон 14 Антиохийского поместного Собора.}.
Апелляционные аспекты процессуального канонического права затрагивали еще одну чувствительную проблему древнего канонического права – возможность подачи Римскому епископу обжалования решений высших церковных инстанций. Естественно, что данная проблема рассматривалась (и комментировалась) в аспекте более широкой проблемы верховенства Римского Папы над патриархами других христианских Церквей.
Указанная проблема послужила темой рассмотрения на уровне провинциальных Соборов и обнаружила два несколько различных подхода к своему решению. Так, Африканский кодекс установил право пресвитера, не согласного с судом епископа, призвать к рассмотрению дела соседних епископов, но они не вправе выносить суд «по ту сторону моря», т. е. обжаловать решение епископа по их делу Римскому епископу под страхом лишения общения в Африке{Канон 37 Карфагенского Собора.}. Данная норма послужила Зонаре основанием для заключения о том, что этой нормой «унижается надменность Римской Церкви, которая величается тем, что ей дано рассматривать все апелляции». Им же делается расширительный вывод при толковании, согласно которому, если Римскому епископу не дозволяется пересмотр дел в Африке, то тем паче – в других странах.
Другие нормы допускают возможность пересмотра дела с участием Римского Папы (назначенных им священников){Канон 5 поместного Собора в Сердике.}. В толковании данного канона Зонара использует ограничительный метод, оправдывая такую возможность только для Церквей, непосредственно подчиненных Римскому епископу, т. е. «западных» Церквей{Правила Святыхъ Поместныхъ Соборовъ с толкованиями. М.: «Паломникъ», 2000. С.301.}.
Процессуальные сроки. Каноническое право не содержало детальных правил о процессуальных сроках. Исключения представлены нормами Африканского кодекса, установившими для обвиняемого клирика обязанность явиться для рассмотрения дела в месячный срок со дня получения уведомления, и годичный срок для клирика, против которого выдвинуто обвинение, «очиститься» от него под страхом лишения общения{Канон 28 Африканского кодекса.}.
2.4. Монастыри и монашествующие в каноническом праве Древней Церкви
Соборная традиция уделила определенное внимание вопросам, связанным с монастырями и статусом монахов (и монахинь). Мы говорим об «определенном внимании» в том смысле, что вопрос о монастырях и монашестве не был предметом пристального и всеобъемлющего регулирования в каноническом праве. Древнее каноническое право оставляло достаточную «свободу усмотрения» самим монастырям, позволяя регулировать широкий круг вопросов уставом монастыря. В сферу же регулирования собственно канонического права попадают те вопросы о монастырях и монашестве, регулирование которых было необходимо для поддержания общецерковного мира. О них и пойдет речь ниже.
Возведение монастырей. Причина не просто внимания, но, без преувеличения, озабоченности соборных отцов данным вопросом без труда усматривается из документов Константинопольского (двукратного) Собора: «Созидание монастырей, дело толико важное и достохвальное, древле блаженными и Преподобными отцами нашими благорассудно изобретенное, усматривается ныне худо производимым. Ибо некоторые, дав своим имениям и усадьбам имя монастыря, и обещая посвятить оные Богу, пишут себя владельцами пожертвованного. Они ухищренно умыслили посвятить Богу единое наименование: ибо не стыдятся усвоять себе тоже власть и после пожертвования, какую не возбранялось им иметь прежде. И такое корчемство примешалося к сему делу, что к удивлению и огорчению видящих, многое из посвященного Богу явно продается самими посвятившими. И не токмо нет в них раскаяния о том, яко попускают себе властвование над тем, что единожды уже посвятили Богу, но и другим бесстрашно передают оное»{Канон 1 Константинопольского (двукратного) Собора.}.
С целью прекратить
