пытался сохранить видимость главы сильной группы.
Между тем негативные и опасные эмоции в среде десятников стали сгущаться, и я понял, что скоро ситуация может взорваться потасовкой.
- Торри, отойди мне за спину, - сказал я другу. – Ахилл, проследи, пожалуйста, за Арчи, а то полезет вперед и огребет.
- Это мы еще посмотрим, - зло зашипел пацан и, видимо, нарочно шагнул вперед.
Ахилл виновато развел руками, показывая, что он никак не может повлиять на друга.
- Арчи, я тебя очень прошу, - я решился напрямую обратиться к нему, но тот лишь усмехнулся. – Арчи, меня обучали драться на палках, к тому же я кое-что могу, это про мое умение. Если ты полезешь вперед, только мне навредишь, и я не сумею все сразу контролировать, но если вы с Ахиллом встанете сзади меня с обеих сторон, то хорошо поможете. Арчи!
- Ладно, - с неохотой ответил пацан и вернулся на старое место.
- А я? – спросил Торри.
- А ты будешь защищать наши спины.
- Это точно, - поддержал меня Ахилл, - подлянки здесь любят делать, обойдут, да сзади нападут, по голове огреют или нож в спину воткнут.
Между тем диспропорция среди вожаков изменилась, Илияс сдвинулся чуть назад и в сторону, оказавшись рядом с крупным звероподобным мужиком, за спиной которого стояло четверо шестерок. Десятник обернулся и кивком головы велел нам подойти к нему. Трое других десятников, искоса поглядывая друг на друга, тоже сблизились.
Мне, в принципе, стал понятен расклад. Илияс, как один из самых слабых вожаков, решил подчиниться верзиле, посчитав, что лучше стать правой рукой у победителя, нежели проиграть. Трое же других десятников, не испытывая друг к другу симпатии и не определившись, кто из них будет играть главную скрипку в будущем, поняли, что придется объединиться. Главное сейчас – оказаться в стане победителей, а уж потом разобраться с временными союзниками.
Такой расклад мне нравился все меньше и меньше. Надо было раньше уходить, вряд ли нас спохватились бы, пока не определились с победителем. А там остальным было бы не до нас – успевай только раны зализывать.
Но все как-то сложилось несуразно. Я после схватки с экипажем истребителей лежал в отключке, затем стал в себя приходить, с ребятами разговоры пошли, а потом исчезать стало поздно. Да и как незаметно уйдешь – на полверсты все просматривается, разве что за хлипким забором не видно, но там как раз десятники собрались. Нет, нас все-таки должны были заметить и временно оставить разногласия, чтобы погнаться всей сворой. Конечно, у нас есть два бластера, но светить их пока не хотелось. Всех не перебьешь, а только раззадоришь. Бандиты и за меньший навар убить готовы. Сейчас разгоним бандитов, а ночью? Нет, оружие достанем только в крайнем случае.
Я оглядел своих союзников. Не впечатлило. Кроме, конечно, верзилы. Даже через куртку чувствовались нешуточные мышцы и мощная грудь. Руки, кстати, очень длинные, такие в драке пригодятся, особенно когда в руке большой тесак. Да и эмоции верзилы под стать его силе. Такой в драке – зверь зверем. Кстати, очень жесток. Если он победит, а Илияс уйдет под него, оказаться под началом верзилы совсем не прельщало.
Впрочем, о чем это я? Как так? Если группа верзилы, в которую мы входим, проиграет, значит, проиграю и я. Еще хорошо, если ребра поломают. И мне, и ребятам. Нет, надо молиться, чтобы верзила победил.
Итак, какой расклад? На этой стороне десять человек, главная сила – верзила. Его шестерки не в счет. Я чувствовал, как тех колотит от предстоящей потасовки. На той стороне двенадцать человек. Три десятника с тесаками, но опасны только двое, третий не выглядит серьезно. Зато среди шестерок мужик с пикой и второй, у которого молоток на длинной ручке. У двоих, совсем мелких мужиков, кроме палок, еще и ножи.
А вот это интересно. Десятники вражеской группы сами лезть на рожон не собираются, своих шестерок вперед проталкивают. Да и Илияс тоже так собирается поступить – как-то незаметно десятник оказался за нашими спинами. А мне надоело молчать и чувствовать себя какой-то затычкой.
- Илияс, а ты чего за наши спины ушел? – громко сказал я, специально, чтобы все могли услышать.
- Ты че? – десятник ошалел от наглости фермерского сынка.
Верзила повернул голову и с бешеной злостью посмотрел в нашу сторону.
- Давай, Илияс, иди вперед, а мы тебя поддержим, - я продолжил наглеть.
- Да ты совсем оборзел, щенок!
Надо же, постоянно слышу, как меня называют щенком.
- Щенок борзый, - проскрипел верзила, - но ты не стой за спинами, вперед топай. Ну!
Илияс с перекошенным лицом двинулся в переднюю линию. Проходя мимо меня, десятник просипел: «Погоди, урою». А что еще мне оставалось делать? Стоять впереди всех и наверняка упасть под ударом палки или молотка?
Кстати, противоположная сторона почему-то не воспользовалась удобным моментом, чтобы напасть на нас. И ведь верзила немного отвлекся, и Илияс менял диспозицию. Причина упущенной возможности крылась в десятниках вражеской группы. Возглавить атаку они не могли, находясь за спинами своих шестерок, а погнать тех вперед – значит, потерять время, которое потребуется шестеркам, чтобы отважиться броситься вперед. Верзила-то среагирует быстрее, а так как линия атакующих по причине их трусости растянется, без сомнения, по всему пространству между двумя враждующими группами, верзиле будет легче гасить противников, по сути, бросающихся на него поодиночке.
Точно в таком же невыгодном положении будет и наша команда, если первой ринется на противников. Верзила уйдет вперед, а остальные… Сдвинутся ли с места? Лично я делать это не собирался. По виду шестерок верзилы было ясно, что те поступят аналогично. Одним словом, тот, кто начнет первым, потеряет больше, чем его противники. Теперь оставалось надеяться, что у верзилы хватит мозгов, чтобы осознать ситуацию.
Я еще раз обратился к разуму верзилы и недовольно скривился. Увы, не в моих силах выяснить есть
