Элисса игриво улыбнулась, почувствовав, как напряглось его мужское достоинство через ткань.
Глаза мужчины почернели, а рука властно схватила ее за икру.
-Маджнуна (араб.- сумасшедшая), я устроил тебе такие скачки ночью накануне, что у тебя между ног должно гореть, зачем провоцируешь?
Она соблазнительно выгнулась, посмотрев так, что он зарычал.
-У меня правда все горит, любимый… Требует твоего присутствия….- сказала тихо на кабильском.
Зрачки Агиласа расширились.
Он быстро встал из- за стола и жадно притянул Элиссу к себе, требовательно, но нежно зачерпнув пятерней ее густые волосы на затылке. Стоило ей встать, тут же приподнял ее над землей и заставил обвить его ногами.
-Смотрю, ты существенно расширила свой словарный запас, ведьма- соблазнительница.
Его горячие поцелуи перемежались со словами, словно бисеринки, нанизанные на леску.
Эли прильнула к нему всем телом, еще шире расставив ноги.
-Хочу шептать тебе пошлости на кабильском во время секса… И тебя хочу понимать, любимый… Я хочу, чтобы ты точно знал- со мной ты можешь быть настоящим. Я- твой дом, Агилас Бензема. Знаешь, почему?
Он смотрел на нее волком. Вожделенно, затуманенно, даже порабощенно. Элисса сплела вокруг него такую паутину, что ему, казалось, уже и не выбраться из нее… да и не хотел он выбираться.
-Поэтому, мой Кабил,- прошептала и самолично направила его член в себя,- запомни это ощущение… Ты дома, любимый. Со мной ты всегда дома…
-Останешься на ночь?- они не включали свет. Так и лежали голыми на кровати, обнявшись. Сладкая свежесть горных порывов ветра то и дело забегала из открытого окна в пол. Напряжение, сковавшее Элиссу сразу по приезду в Бумердес, отступило.
-Не могу, сладкая- ответил, целуя в макушку,- на рассвете мне выезжать в джума- мечеть (прим.- главную мечеть)
- Все-таки ума не приложу, что толкает тебя к религии…- задумчиво произнесла она.
Он снова поцеловал, на этот раз заглянув в глаза.
- Любовь, Эли, только любовь…
Это прозвучало еще более непонятно, чем обычно. Но расспрашивать его не было никакого смысла.
- Полезешь обратно?
- Никак иначе…
- Только не упади…
- А если упаду, будешь переживать?
- Кинусь следом…
Они оба улыбнулись друг другу, попрощавшись без слов.
Стоило только Эли удостовериться, что с ним все в порядке, она вытянулась на простынях, удовлетворенно вздохнув.
Настроение было одухотворяющим, пусть сил после их очередного «забега» и не хватало.
Эли собралась было отходить ко сну, как телефон на тумбочке жалобно запиликал.
Посмотрела на экран, удивившись. Ей писала Залия… Элисса напряглась, мысленно готовясь давать отпор конкурентке.
Но когда она открыла сообщения и ознакомилась с их содержанием, ее парализовал такой шок и неверие, что удивление стало самым слабым из всех эмоций, которые она теперь чувствовала…
Глава 14
Глава 14
-Элисса, что такое?- раздраженно оторвался от своих бумаг Кабил. С самого утра он был в курсе, как настойчиво она требует аудиенции с ним. На его личный мобильный поступило не менее сотни ее звонков. Поняв, что мужчина недоступен, уехав, как планировал, на важное мероприятие, она четко и безапелляционно поставила вопрос перед помощником Бензема.
-Я должна сегодня же встретиться с правителем Кабилии.
-Господин уехал, мы и сами не знаем, когда он будет…
-Так узнайте…
Решительность, даже ярость в ее глазах заставили протокольщика серьезно отнестись к требованию принцессы. Она точно знала, что информация была доведена Агиласу. Тогда же она узнала, что ближе к девяти вечера мужчина все-таки вернется во дворец.
Вот только даже после того, как стрелки часов перешагнули порог в одиннадцать вечера, никто за ней не посылал.
Что ж, если гора не идет к Магомету…
Элисса твердой и решительной походкой направилась к кабинету мужчины, не обращая внимание на увещевания секретарши, успевшей сменить на дежурстве вездесущего протокольщика. Тот сдал свой десятичасовой пост и отправился домой. Всем нужно было хотя бы немного отдыхать. Всем, кроме Бенземы. По крайней мере, так казалось по его нечеловеческой трудоспособности и выносливости.
Когда Элисса все-таки прорвалась в кабинет, пребывающий в тотальном мраке за исключением настольной лампы- именно так Агилас любил проводить свои рабочие часы- она оторопела.
Вид ее мужчины был по-настоящему уставшим и осунувшимся. Глаза красными и возбужденными, уголки губ тянулись вниз, на лбу проступили морщины глубокой тяжкой думы. Казалось, он даже постарел на пару лет.
На минуту она почувствовала острый укол жалости к Кабилу. Вместо серьезного разговора, захотелось отбросить все претензии и вопросы, просто обнять его и забрать всю усталость себе. Но вспомнив про крепко зажатый в ладони мобильный, она откинула сожаления в сторону и перешла в наступление.
-Есть разговор,- раздался ее сухой, но взволнованный голос.
Он приподнял бровь, ожидая продолжения. Усталость была столь сильной, что даже перекрывала раздражение. Оно, в свою очередь, могло бы смутить Элиссу, если бы не повод, по которому она
